Книга Не искавшие приключений, страница 28 – Екатерина Круглова

Мы не были идиотками и уже тогда примерно представляли, что творится за дверями и шторами. Но слова "позор", "безобразие" и "падение нравов" совершенно не вязались с увиденным.

По дороге в загадочный клуб, куда новая подруга вела меня танцевать, я сказала "позор" и "безобразие" раз двадцать. До падения нравов и всего прочего дело, к счастью, не дошло: Гортензия крепко держала меня за руку, не давая поскользнуться. Мало того, что заведение оказалось на правом берегу — оно скрывалось среди складов и прочих жутких багровых домов без окон. Фонари вокруг были редкостью, зато выбоины на мостовой попадались каждую вторую секунду. Для полного погружения в обстановку преступного мира не хватало только крыс, гниющего мусора и зловещих фигур с ножами. Ковыляя и спотыкаясь, я утешала себя мыслью, что вот-вот окажусь на месте какого-нибудь персонажа любимой писательницы. Повторяла, что нам не придется платить за вход. Помогало не слишком.

Наконец тяжкий путь завершился — у сплошной кирпичной стены, как показалось сначала. То, что в стене есть дверь, стало понятно, только когда Зи по ней забарабанила, причем не просто забарабанила — принялась выстукивать какой-то особый ритм. После нескольких тактов один из кирпичей отодвинулся.

— Мы от Луиса! — радостно сообщила Гортензия.

Часть кирпичной стены беззвучно отъехала в сторону.

— Дамы, — церемонным поклоном приветствовал нас коротышка в лиловом фраке.

* * *

Звуки и запахи захватили нас, едва мы переступили порог: музыка, чересчур бравурная на мой вкус, разноголосая болтовня, по громкости едва уступавшая музыке, тяжелые сладкие ароматы духов и терпкий горьковатый табачный дым. Чего катастрофически не хватало, так это света. Благодаря романам Карнеолы Миллер я знала: если в подобном заведении мало светильников, на то есть одна из двух причин: либо здесь не слишком чисто, либо здесь творятся не слишком чистые дела. Или все сразу.

М-да. Начало не вдохновляющее.

— Позволите ваши пальто? — из самого темного угла к нам с Гортензией протянулись две здоровенные лапы. Настроение чуть улучшилось, ведь это Зи, а не я с писком шарахнулась в сторону. Вот тебе урок, дорогая подруга: держи ушки на макушке. Я-то знаю, что серого здоровяка-тролля без причины бояться не стоит — спасибо знакомству с Тойво и Сойво.

— Прошу вас. Вы очень любезны, — мило улыбнулась я троллю. Что ж, по крайней мере, с таким гардеробщиком за сохранность вещей нам бояться не нужно. Пожалуй, можно будет даже раскошелиться на чаевые.

— Идем же, идем! — Зи моментально оправилась и тянула меня за собой — туда, где темноты было чуть меньше и шума — намного больше.

Наверное, прежде это был склад или фабрика. Исподволь озираясь, я сравнивала странное место с тем залом, в котором традиционно устраивали полицейский бал. Игра "Найди десять отличий" очень быстро превратилась в "Найди десять сходств". а после пришлось махнуть на игру рукой. Здесь тоже собрались люди. Здесь тоже звучала музыка. На этом — все. О чем говорить с этими людьми, и как танцевать под такую музыку, я решительно не понимала.

— Разве не чудесно?

Гортензия восторженно всплеснула руками, раскинув их, словно крылья. Секундой позже в левой ее руке возник бокал, а в правой — мундштук с сигаретой. Жидкость в бокале имела странный цвет. От сигареты пахло более чем просто странно. Я невольно оглядела себя: слава богам, мне ничего подозрительного не подсунули.

— Ммм… сладенько, — Гортензия храбро пригубила из бокала. — А это я, пожалуй, отдам, — мундштук исчез так же загадочно, как появился.

— Зи! — ее безалаберность разбудила не лучшую мою сторону.

— Ну, что-о-о?..

— Она же голубая! Эта… этот… коктейль. Он цвета средства для чистки унитаза, которое мы купили на прошлой неделе!

— А на вкус — лесные ягоды. Хотя — да, пожалуй, слегка крепковат. О, этот танец я знаю! Идем?

Оставив напиток на стойке у стены — единственной мебели, которую я разглядела в потемках, Гортензия устремилась в освещенный центр зала. Там в этот момент творилось нечто среднее между кадрилью и массовым припадком падучей. Я, в свою очередь, шагнула в темноту, тихо радуясь, что могу избежать позора. Из полумрака можно было наблюдать за людьми, оставаясь почти не заметной.

— Гм-м… Барышня, вы ведь не из полиции?

Тип в лиловом фраке возник позади стойки. Он явно был дварфом, как иначе можно было что-то здесь разглядеть? А он не просто стоял и смотрел, но, судя по звукам, откупоривал, разливал, смешивал… Напрасная трата времени: гости едва обращали внимание, что именно пьют.

— Точно не из полиции?

Как-то я совершенно упустила, что скрылась лишь от обычных людей. Дварф мою скептическую мину видел прекрасно.

— Точно. Клянусь. Я…

— Не в своей тарелке, — уверенно договорил за меня двварф. — Вам надо что-то сделать с лицом. Сейчас вы как пойнтер в засаде.

"Ура любимому автору! Другой оскорбился бы, что его обозвали собакой, а вот я понимаю: меня сравнили с констеблем. Правда, так их зовут отнюдь не поклонники, но чего еще ждать от подобного места?"

— И что вы мне посоветуете?

"Нужно как-то скоротать время. Почему бы не за беседой?"

— Что-то попроще, более человечное. Для начала улыбнитесь. Глядишь — кто-нибудь и пригласит танцевать.

"Очень надо! Мне в моем темном углу нисколько не скучно. И не обидно. И плевать на внимание молодых незнакомых мужчин. И…"

— Ой, все! — дварф в сердцах замахал полотенцем. — Это не улыбка. Это гримаса "Мой котенок подох".

Хитрый коротышка все же заставил меня рассмеяться.

— Очаровательная барышня — и совсем одна. Как такое возможно?

Усилие воли — и улыбка приклеилась к лицу намертво, хотя внутри нарастала паника. Это не полицейский бал, куда меня сопровождал кузен, и он же — представлял партнерам по танцам. Подруга далеко, да и какой от нее прок? Я — одна, предоставлена самой себе, а мужчина — молод, хорош собой, высок, элегантен… По крайней мере, в потемках.

"Так. Что бы сделала героиня романа Карнеолы Миллер?"

— Не одна, — похоже, мне все-таки удалось разбудить мою скрытую авантюристку. — Я говорю с вами.

Мужчина улыбнулся и подал мне руку, приглашая на танец. Авантюристка отметила, что улыбка чудо как хороша. Благоразумие вопило, что подозрительный тип не соизволил представиться. Оркестр заиграл приятную неторопливую мелодию, и незнакомец повел меня за собой.

Где-то на заднем плане авантюристка закатывала благоразумие в цемент.

* * *

Когда медленный танец закончился, музыканты поднялись со своих мест и скрылись в темноте. Я невольно вздохнула, сама еще не до конца осознав: вздох это облегчения или сожаления. С одной стороны, мое второе серьезное приключение — если считать первым сокрытие трупа — закончилось слишком быстро. С другой — можно было с чистой совестью разыскать Зи и поспешить домой. Похоже, "цементные тапки" не справились с благоразумием: желание поскорее уйти становилось все сильнее.