Книга Не искавшие приключений, страница 64 – Екатерина Круглова

"Горючее?.. Кого же здесь думают останавливать с помощью взрыва?!"

Прибавьте к этому бронированные, словно в банке, двери, и вам точно захочется оказаться на другом конце города.

Возле очередной металлической двери дежурил констебль с нашивкам специального отдела. Отдав инспектору честь, он вручил ему какие-то лоскуты:

— Маски. Без них — нельзя.

Мы бросили пальто на скамью у стены и разобрали повязки: обычная белая марля, точнее — была белая, пока ее не пропитали зельем. Маска пахла травами и чем-то еще, что я не угадывала.

— Пчхи… Не люблю череду! — пожаловалась Зи. — А для чего уксус?

"Конечно, как я сразу не догадалась. Чем же еще перебивать трупную вонь…"

* * *

Можно сколько угодно читать детективные романы, но даже дивный слог Карнеолы Миллер не донесет простую, в общем-то, вещь: сладкий трупный запах не имеет с обычной сладостью ничего общего. Забудьте про кондитерские ароматы, от этой вони хочется плакать и прятаться. И надавать самой себе оплеух: приподнять из любопытства маску было очень плохой идеей.

Судя по звукам рвотных позывов, Зи совершила ту же ошибку.

— Блевать — сюда! — бодро сказал женский голос. Стройная женщина в белом халате, маске и шапочке точным пинком направила к нам ведро. — Всем — добрый день. Привет, сынок! Успел пообедать? — добавила она, и магические ужасы ненадолго отошли на второй план. Зи даже не нужно было пихать меня локтем, я сама заметила голубые глаза, и то, как напрягся Ларс. По сюжету здесь полагалась его реплика "Ну, ма-а-ам! Не при людях же." К счастью, констебль оказался выше литературных штампов. Вместо этого он сказал строгим тоном:

— Позвольте представить: госпожа Марта Янсон, лучший специалист Бергюза по магической флоре.

— И мама этого молодого человека, — все тем же жизнерадостным тоном сообщила травница. — Про вас я уже знаю, наслышана, — локоть Зи снова угодил мне под ребра. — Руки не пожимаю — испачканы. — Марта продемонстрировала окровавленные перчатки. — Надеюсь, вы сильные девочки. Зрелище уникальное, но вместе с тем — жуткое. Будете падать на пол — не бейтесь об него головой: тут жестко.

У целителей и им подобных — специфический юмор, что ж поделать: работа такая. Я была благодарна маме Ларса за попытку приободрить нас. Увы, юмор не очень помог, когда Марта отдернула простыню.

— Это Люути! Никогда больше не буду… не буду даже думать о ней плохо! — Зи заплакала. Ларс протянул ей платок.

Северянка была очень плотно сбитой девушкой — в прошлом. Теперь же исхудала настолько, что от прежней Люути осталась лишь треть. Длинная черная коса болталась дохлой змеей, в волосах застряла тина и мелкие водоросли. Тело было обнажено по пояс, но грудная клетка оставалась полностью скрыта. Чем, до меня дошло далеко не сразу. Когда увиденное уложилось, я поймала себя на том, что испытываю дикую злость. Если бы госпожа Янсон не успела ударить меня по рукам, случилось бы непоправимое.

— Вырвите! Уберите из нее эту мерзость! Вы можете? Оно же жрет ее!

— Не просто жрет, — строго сказала Марта. Она больше не улыбалась. — Цветок поддерживает в вашей подруге жизнь, они теперь — единое целое. У нее сильный организм и высокий уровень магических способностей. Остальных цветы именно съели — вам ведь уже рассказали? Нет? Ай-яй-яй, сынок! Мог бы подготовить девушек заранее!

— Но, ма-а-ам!..

Он все-таки сделал это. Мне не захотелось смеяться. Чего действительно очень хотелось — что-нибудь вдребезги расколотить.

"Ненавижу беспомощность! Ненавижу… вот это. Что бы оно там ни было."

— Нимфея-упырь. Иначе — ненюфар разумный, — пояснила травница, словно прочла мои мысли. — Абсолютно мифический цветок, я нашла всего два упоминания в книгах. Видите красные прожилки на черных лепестках? Своего рода артерии — у цветка с носителем единая кровеносная система.

— Это весьма познавательно, — сухо сказал Тервюрен. — но я задам тот же вопрос, что и барышня Ронда: сможете выкорчевать эту дрянь из пострадавшей? Желательно так, чтобы она потом дала показания. Не дрянь — пострадавшая, — пояснил инспектор, заметив, как мы вытаращили глаза.

Госпожа Янсон всплеснула руками:

— Чем я, по вашему, тут занимаюсь? Два упоминания за всю историю. Один более-менее внятный совет, и тот — на старо-эллирийском! Владеете им?

Зи покачала головой. Инспектор неопределенно хмыкнул. В педагогическом колледже курс старо-эллирийского состоял из пары десятков пословиц типа "фестина ленте", поэтому я промолчала.

— Вот! — Марта открыла потрепанный фолиант. — Единственный, повторяю, рецепт: обложить цветок враждебными ему растениями, чтобы он испугался и сам, по своей воле покинул жертву.

— Значит, надежда есть! — воскликнула Зи.

— Она всегда есть, — мрачно отмахнулась травница. — Ингредиентов нет. Или составитель был пьян, или тут написано "Жимолость разумная, средней трезвости". Я о такой вообще никогда не слышала.

— Де Стеррэ — подлец! — не удержалась я, и только потом поняла, что именно ляпнула, и почему так нахмурился инспектор.

— Поддерживаю, — кивнула Гортензия.

— Согласна, тот еще фрукт, но причем здесь он? — удивилась Марта.

— Он скрыл от газет подробности! Иначе бы вы уже отцепили от Люути эту тварь! Читали про разумный куст в зале суда?

Травнице не нужно было все объяснять по два раза. Схватив сына за плечи, она развернула его и толчком направила к двери:

— Быстро! — рявкнула она. — Чтобы через час здесь была ветка минимум в локоть! Что стоим, кого ждем?! — это было адресовано Тервюрену.

— Вот такая у меня мама, — улыбнулся Ларс, когда мы все снова сели в карету.

* * *

Один из персонажей Карнеолы Миллер как-то сравнил жизнь с фортепианной клавиатурой: клавиша белая, клавиша черная… Если развить аналогию, наша с Зи жизнь — черно-белые клавиши, по которым долбят в темноте и по памяти. Никогда не знаешь, где повезет, а где — нет. Явиться а Институт Прикладной Магии вместе с инспектором было невероятным везением — это я поняла, как только увидела лицо де Стеррэ. Не будь рядом Тервюрена, с нами бы вообще не стали разговаривать: господин ректор всем своим видом показывал, что очень занят.

— Нет! — отрезал де Стеррэ, услышав, что мы хотим повидаться с Джимом. Он даже не дал объяснить, для чего. — Вы не можете. Куст сейчас недоступен.

Я могла поклясться на чем угодно, что между "куст" и "сейчас" мелькнула пауза, которой там быть не должно. Ректор не желал нашей встречи, но еще больше не желал сообщить истинную причину. Увы, способность 4.2 не показывала ничего: либо де Стеррэ как-то себя экранировал, либо я в своей подозрительности докатилась до ручки. Зи попыталась внести свою лепту: вытащила платочек и демонстративно принялась вытирать глаза. Это не помогло, зато неожиданно пришел на помощь инспектор: