Книга Всемирный экспресс. Поезд ночных теней, страница 18 – Анка Штурм

Флинн потрясённо и растерянно поглядывала на друзей. Она ощущала напряжение, сводившее ей плечи и заставляющее Пегс семенить мелкими шажками. Никто из них не отваживался что-либо сказать.

Что же случилось? Неужели Кёрли действительно спас их от этого дядьки? У Флинн холодело в животе при мысли о том, что из-за этих треволнений он наверняка влепит ей какие-нибудь штрафные работы.

Но ничего подобного. Вместо этого Кёрли на перроне подтолкнул Флинн к Даниэлю, буркнув:

– Вам следует позаботиться о дочери, Уилер. Она ставит под угрозу секретность Всемирного экспресса.

Флинн ощутила, как запылало лицо.

– Я не нарочно, – сказала она. Сердце у неё по-прежнему колотилось от страха. Она ловила на себе взгляды павлинов. Группа второклассников пялилась на них, посмеиваясь. Что-то лихорадочно строчила Обри Бейкер, корреспондентка школьной газеты. У вагона-столовой стояла Гарабина, презрительно закатывая глаза. Похоже, её схватку с начальником станции видели все павлины на перроне. Флинн радовалась лишь тому, что не было видно Фёдора. Нельзя, чтобы и он узнал, что её первый выходной в качестве павлина не задался.

Даниэль только что получил из рук мускулистого сотрудника почтовой службы центрального офиса груду посылок. Не поднимая глаз, он сосредоточенно читал имена получателей.

– О, моя дочь, правда? – рассеянно спросил он. – Она ставит под угрозу секретность? Флинн, это нехорошо. Открытка в Германию? Поторопись, Всемирный экспресс через минуту отправляется.

Флинн, сощурившись, растерянно смотрела на открытку в своих руках.

– Ну-у-у, – протянула она. – Э-э-эм, да. Спасибо. Это маме. – Она тайком взглянула на Кёрли. Тот гневно фыркнул и, не сказав больше ни слова, потопал к хозяйственному вагону.

Едва он зашёл в вагон, Даниэль поднял глаза:

– С вами ведь ничего плохого не случилось, нет? Кёрли склонен преувеличивать.

Покачав головой, Флинн с облегчением выдохнула.

– Кажется, мы отделались лёгким испугом, – вздохнула Пегс, протягивая почтальону пухлый конверт с письмом для родителей. – Одно в Люксембург, пожалуйста.

Громкий голос в начале перрона заставил Флинн прислушаться:

– Поезд отправляется через тридцать секунд! Что вы тут торчите без дела?! – И синьор Гарда-Фиоре прогнал павлинов с перрона в экспресс.

Двое пятиклассников поспешно завершили работу над архитектурными зарисовками крыши в зале прибытия. Флинн, Пегс и Касим вслед за ними забрались по ступенькам в комнату отдыха павлинов. Там Оллин Гальдос по-прежнему фотографировал всё, что попадало ему в объектив. Едва все трое переступили порог вагона, он с воодушевлённым видом ослепил их яркой вспышкой.

В просторном вагоне было полно павлинов, и все они с любопытством уставились на них. Флинн втянула голову в плечи.

– Хорош щёлкать, папарацци! – задохнулся от возмущения Касим и с раздражением вырвал камеру из рук Оллина.

– Я художник, – вскинув подбородок, поправил его Оллин. – Пегс Хафельман – лучший объект для съёмки во всём поезде. Тебе не понять, потому что ты всего лишь круглик!

– Потому что я её друг! – уточнил Касим, высоко подняв камеру, чтобы Оллину было не дотянуться.

В следующую секунду за их спинами возник синьор Гарда-Фиоре:

– Поезд отправляется через десять секу… Что здесь происходит?

– Он украл мою камеру, – виновато опустив голову, пробормотал Оллин.

– Ты ещё заплачь! – буркнул Касим.

– Прекратить! – Синьор Гарда-Фиоре выхватил у Касима камеру и вернул её Оллину. – Штрафные работы обоим. За детсадовское поведение. А теперь чтоб ни звука!

В тот же миг по вокзалу пронёсся свисток паровоза, и Всемирный экспресс снова ожил. Флинн тотчас ощутила под ногами знакомую вибрацию и чувство движения, что всегда сопровождало её в поездке.

– Я сообщу вам, когда отработать наказание. – И синьор Гарда-Фиоре, щёлкнув каблуками, вышел из вагона в сторону паровоза.

Бросив мрачный взгляд на Касима, Оллин удалился к мягким креслам в конце вагона.

Касим состроил недовольную гримасу:

– У синьора такое же ворчливое настроение, как у Кёрли. Интересно, кто им так насолил?

Флинн пожала плечами. Уже не в первый раз у неё возникло ощущение, что преподаватели Всемирного экспресса нервничают из-за мадам Флорет. Что бы там с ней ни случилось, им это, похоже, очень не нравилось.

Пегс потащила Флинн в спокойный, отгороженный ширмой уголок.

– Странно, что нам не назначили штрафных работ, – удивилась она. В её ярко-красных глазах по очереди вспыхивали то облегчение, то сомнение. – Ведь на вокзале мы привлекли к себе слишком много внимания. Всё это очень странно, – заключила она. Её взгляд остановился на Флинн. – Почему это Кёрли вдруг оказался рядом, чтобы спасти тебя от начальника станции? Мама рассказывала, что он никогда не выходит из поезда.

Флинн ответила Пегс растерянным взглядом. Она с тоской подумала о Фёдоре, который тоже никогда не покидал поезда. Раньше она считала, что работа по погрузке запасов на неделю для него важнее, чем прогулки по чужеземным вокзалам. Но для девушки с пучком он сделал исключение. Почему?

Экспресс уже давно катил дальше, а мысль о свидании Фёдора всё ещё терзала Флинн. За окнами раскинулись безбрежные белые просторы, тихо сливаясь с бесцветным тяжёлым небом. Казалось, у этой земли нет горизонта и она состоит только из льда и вечности. В такой атмосфере у Флинн ни на минуту не получалось забыть о Фёдоре, потому что он идеально соответствовал этому безмолвному бескрайнему миру, как тайны – экспрессу.

Отвлечь её не удалось даже Касиму, когда за обедом среди тарелок с борщом и ломтями пшеничного хлеба он внезапно вытащил из рукава маленькую дёргающуюся фигурку. Она была размером с ладонь и блестела, как фарфоровые фигурки в лавке «Тимоти и Никс». Прошло несколько секунд, пока Флинн сообразила, что это и правда коллекционная фигурка от «Тимоти и Никс».

«Мини-герои, – было написано на табличке в лавке. – Знаменитости в карманном формате».

– Я думала, ты сегодня утром только сладости купил, – не зная, что и думать, сказала Флинн. В мыслях она была за много километров отсюда, в чужих землях, где Фёдор, возможно, виделся и ещё будет видеться с юной незнакомкой.

– Уму непостижимо! – наклонившись вперёд, прошипела Пегс, чтобы никто, кроме Флинн и Касима, её не услышал. – Ты украл мини-героя, признавайся! Как же ты мог! Нам что, мало проблем с начальником станции во Львове?!

Флинн с отсутствующим видом не сводила глаз с фарфоровой фигурки. Та с механическим потрескиванием покачала головой, словно после нескольких часов, проведённых в рукаве Касима, заново сортировала мысли, и, сделав два судорожных шага по столу, шлёпнулась в тёмно-красный суп Пегс.