Книга Ну, здравствуй, муж!, страница 101 – Татьяна Абалова

Ханнор завороженно следил за болтающейся на приговоре лентой, заканчивающейся красной печатью.

— Надеюсь, вам не нужен переводчик? — светским тоном поинтересовался Хаюрб.

— Нет, спасибо, мы понимаем, — ответил ему Гердих на чистом хаюрбатском языке. Лорд Ханнор потрогал спрятанный в кармане амулет-полиглот, выданный ему перед походом в Пески.

— Вот и славно, — король подал знак рукой, и сделавший паузу глашатай продолжил.

«…повелеваем казнить …»

Гаррон качнулся. Изегер, шагнув к нему, не дал упасть, поддержал под локоть.

— Сегодня знаменательный день, — произнес Хаюрб, мешая услышать имя приговоренного к смерти. — У меня на многое открылись глаза. И я благодарен судьбе, что она уберегла меня и моих подданных от страшной несправедливости. В этом есть и ваша заслуга.

Вновь зарокотали барабаны. На площади появился человек в наброшенном на голову мешке. Из всего, что оставляла открытым для обозрения дерюжная ткань, были золото легких одежд, волочащихся шлейфом, и босые ступни — слишком маленькие и аккуратные для мужчины. Рядом вышагивал Казим-палач с топором на плече.

Толпа заволновалась. Послышались гневные выкрики, кто-то даже кинул камень, но выступившие вперед стражники охладили пыл жаждущих крови.

— Кто это? — не выдержал Гаррон. Он вцепился в ажурные перила, и побелевшие костяшки пальцев выдали его неимоверное напряжение.

— Женщина, которая не ушла от возмездия.

На Цессира-младшего страшно было смотреть. Когда Хаюрб дружески похлопал его по плечу, тот вздрогнул и схватился за оружие.

— Успокойтесь, мой друг. Это не Шаша. Это моя старшая жена. Ей нужен был сын, чтобы стать матерью наследника, и она поменяла нашу дочь на чужого ребенка. Говорит, что ее надоумила Великая Даюри-дан. Лжет, конечно.

Глашатай вернулся к зачитыванию приговора. Из-за шума толпы до слуха агридцев доносились только обрывки фраз.

— … вступила в сговор с врагом…

— … попрала устои Хаюрбата…

«Это не Шаша. Это не Шаша», — билось в воспаленном мозге Рона. Он едва не умер от страха за Александру. Ему вдруг поверилось, что Хаюрб способен организовать столь изощренную пытку и на глазах мужа казнить Сашу.

— Смерть предательнице! Смерть! — скандировала толпа.

— Я сотру из памяти людей глупую королеву и весь клан Ашрафа, — Хаюрб уже потерял интерес к организованному им же действу. — Чужим не место в моем дворце.

Уходя с балкона, Изегер обернулся. На площадь выводили потерянных и поникших вельмож, которые еще вчера считались родственниками короля. Вооруженная пиками стража понукала двигаться к плахе воющих и рвущих на себе волосы женщин из гарема опального принца. Старшая жена Хаюрба упала на колени, и Тарилла отразилась в блестящем лезвии топора.

— Ашраф прячется у вас? — король шел по бесконечным переходам пустынного дворца, увлекая за собой гостей.

— Ответьте прежде всего, Александра Верхова жива?

— Шаша? А что с ней сделается?

— Мы готовы обменять людей из вашей свиты на Александру, — произнес Цессир, приноравливаясь к быстрому шагу повелителя песков. Теперь тот не просто шел, летел. — Вместе с Ашрафом их двадцать человек.

— Этого шакала я даже на козу не поменяю.

— Главы кланов не простят вашего отказа вернуть их детей. У нас наследница семейства Гиен, старшие сыновья Скорпионов и Змей.

Король молчал.

— У нас ваш сын Кассилий. Он изъявил желание вернуться в Хаюрбат.

— А его мать? Она тоже изъявила желание?

— Нет. Леди Сесилия и ее сын лорд Фарисий Дафой предпочли остаться на родине.

— Вы опять хотите умыкнуть у меня рабыню? — Хаюрб с усмешкой посмотрел на лорда Цессира. — Это у вас начинает входить в привычку.

Вдруг король резко остановился.

— Вы сказали: «Их двадцать человек»?

— Да, — Гердих перевел взгляд на Изегера, положившего руку на оружие.

— Почему так мало? Вместе с Кассилием их должно быть больше, гораздо больше. Кто еще отказался вернуться в Хаюрбат? — король опять летел. Тревожные мысли гнали его вперед. — Мальчишка всегда хвостом ходил за старшим братом.

— Нет, — Гердих специально замедлил шаг, и королю пришлось остановиться. — При пленении выжили не все. Принц Шайраф погиб, оказывая сопротивление.

Ни один мускул не дрогнул на лице Хаюрба, лишь до черноты потемнели глаза.

— Я готов поменять Александру Верхову, — произнес он через долгую паузу, — на моего сына принца Кассилия. Как скоро совершится обмен?

— Сразу, как только вы предъявите нам пленницу.

— Прошу, — Хаюрб распахнул двери в полутемное помещение.

В нос ударил удушливый аромат тысячи цветов и горящих свечей. Они были повсюду. Дорожка из красных лепестков вела к огромному ложу, на котором безмятежно спала Шаша.

— Что с ней? — Гаррон, безжалостно топча цветы, забрался на постель и навис над Сашей.

— Она устала, — просто ответил король, ощипывая бутон розы. И вновь усмешка скривила его губы. — Общение со мной бывает утомительным. Пришлось дать ей настой кьярвы. Она не проснется, — Хаюрб оглянулся на огромные часы, башней застывшие в углу, — еще часа четыре.

Гаррон сгреб жену в охапку. Та, завернутая лишь в простыню, казалась невесомой.

— Пора, — произнес лорд Цессир, и Изегер поднял руку, готовясь открыть портал. Хаюрб с интересом наблюдал за пассами руки мага из рода Рвущих пространство.

— Что за Ягудова бездна? — с изумлением произнес Изегер и еще раз повторил магические движения. Потом присоединил заклинание на языке Первых, чего не делал лет с двадцати. Гортанные слова лились, набирали мощь, но ничего не происходило.

— Не утруждайте себя понапрасну, — с удовлетворением в голосе произнес король песков. — В этом крыле магия больше не работает. Я разбудил дар Шаши.

Никому из мужчин не хотелось спрашивать, каким именно образом король заставил дар проснуться, лишь Рон еще крепче прижал к себе свою ношу.

Во время долгого возвращения в разгромленную комнату Гаррон несколько раз останавливался, чтобы перевести дух. Некоторые его раны открылись, и алые пятна портили белизну простыни. Гердих и Изегер видели, как ему тяжело, но понимали, что Рон ни за что не позволит забрать у него Сашу.

— Теперь можно, — Хаюрб остановился у пуфа, на котором его застали агридцы в самом начале визита. С площади доносился гомон толпы — кровавое действо набирало обороты.

Изегер взмахнул рукой, и ткань пространства послушно разошлась. В просвете появились оборотни, сопровождаемые вооруженными людьми.

— Отец! — Кассилий радостно помахал Хаюрбу. Тот слабо улыбнулся в ответ. Сын, на которого он никогда не делал ставку, стал его единственным наследником. Ирония судьбы.