Книга Ночь. Лифт. Два Босса, страница 37 – Янита Безликая

— Кому ты машешь, Тоня? — ущипнула за бок козень.

— Ты же сама сказала, что у меня опыта ноль, вот и…

— Даже не думай! Я оторву член любому, кто подойдет к тебе ближе, чем на метр! Усекла, малая? Я не шучу!!!

— Ой, смотри, вот и бывший муж Маринки появился, — икнула Тонечка.

— Какой муж? Первый раз про это слышу, — произношу, прищуриваясь и выискивая хоть какого-нибудь милого мужчинку вблизи Марины.

— Вон, в синем костюме, ее босс.

Тонечка показала на такого мужика, при взгляде на которого у меня волосы на голове зашевелились.

Бывают уверенные, сексуальные, красивые или просто веселые. А бывают львы с такой бешеной энергетикой, что хватает взгляда, чтобы понять — отдерет так, что ходить не сможешь.

— Вот это да, — только и смогла вымолвить, наблюдая, как он подходит к подруге и она замирает, как зайчонок перед серым волком.

— Они поженились, когда Маринке было девятнадцать, а развелись через два года, когда она узнала о его притрастиях, — Тонечка задумчиво помешивала коктейль трубочкой. — Хотя ушла она не сразу, сначала попробовала принять, уж сильно любила гада, да и любит до сих пор. Но после экспериментальной ночи ушла на утро и вскоре подала на развод. Как же плохо ей было, она белугой выла, все же первая любовь еще та болезненная ерунда.

— Офигеть. Так он…

— Угу, тот самый, как в “Оттенках”, - пьяно хихикнула. — Но это еще не все, Маринка и сама стала увлекаться, пыталась скрывать, но разве что-то можно от меня скрыть? Ходила по тематическим клубам и, кажется, начала жалеть, что ушла. Винила себя, что испугалась по молодости, слишком импульсивно отреагировала. А тут он выкупил этот клуб, и началась ломка, причем по ее рассказам взаимная ломка.

— Почему мне ничего не рассказала?

— Боялась, что ты не так отреагируешь. Думаю, что и сейчас мне стоило молчать, но я слишком пьяна и так болтлива, — хихикнула, положив голову мне на плечо.

Хмыкнув, погладила ребенка по волосам, не сводя взгляд с танцпола.

Сколько уже они неотрывно смотрят друг на друга? Минуту, две, пять?

Так неотрывно, словно окружающий мир для них перестал существовать, словно они разговаривают мысленно. У меня мурашки по коже побежали, когда она, не отрывая взгляд, начала опускаться на колени, после чего опустила и голову.

— Это что еще такое? — спросила у Тони, но та уже посапывала на плече.

Понимаю, что я сейчас там точно буду лишняя, если подойду интересоваться, какого хрена происходит. Да и Тоню не бросишь. Надо же, уснула. Пить точно не умеет.

Достав телефон, написала Алену адрес клуба и попросила нас забрать.

Марина со своим доминантом куда-то исчезли, вызывая у меня легкое волнение, но я постаралась заглушить это. Все же большая девочка, справится.

Ален с Марком приехали через час, когда я успела проклясть свою гениальную идею насчет клуба. Поцеловав меня, Ален взял Тонечку на руки и понес к выходу. Марк же подарил более чувственный поцелуй, приобнял за талию, и мы без спешки отправились следом.

— Думал, что ты будешь пьяна, а ты совсем трезвая, — сказал, открывая дверь автомобиля.

— Какой облом, — усмехнулась.

— И не говори, все уши мне прожужжал, какая ты развязная, когда выпившая, — сдал Марка Ален.

— Куда везти девочку? — спросил Марк, не глядя мне в глаза, проказник.

— Давайте отвезем ее ко мне, — предложила, даже не догадываясь, какой сюрприз меня ожидает.

Пока мы поднимались на мой этаж, то и дело ловила на себе возбужденные взгляды мужчин. Лифт — особая атмосфера. У самой от воспоминаний внизу все сжимается и щекочет. Если бы не сопевшая Тонечка на руках Алена и теснота, кто бы знал, что могло быть.

Уже даже мысленно начала планировать, чем мы займемся, положив Тоню в спальне Марины. Да вот только, выйдя из лифта и встретив бывшего, топчущегося возле нашей двери с веником и при параде, возбуждение сошло на нет.

Какое возбуждение, когда передо мной легендарный "Минута двадцать", убеждающий меня, что я бракованная, что не могу кончить, как все остальные его партнерши. Из-за этого умника у меня на год пропало любое желание заниматься сексом с настоящим мужиком.

— Ты что здесь забыл, Ванечка? — приподняла бровь, и мужчины рядом напряглись.

Внутри все задрожало, когда Марк, не долго думая, приобнял за талию, осмотрев Ванечку с ног до головы.

— Не понимаю, — брезгливо поморщился тот. — Сама свою мать подослала. Она мне день и ночь звонила, убеждала, как ты жалеешь о своем поведении, как хочешь помириться. А сейчас делаешь вид, что не понимаешь, зачем я пришел? Да еще и с мужиком левым зажимаешься. Знаешь, что? Иди нахрен! Езжай на свадьбу одна и позорься там.

Выбросив букет к моим ногам, пытался пройти к лифту, но злой Марк встал у него на пути.

— Не надо, пусть идет, — попросила рыжика.

Внутри лихорадило от мысли, что мать пытается не только решить, в каком платье мне надо прийти, но и с кем я там должна быть.

— Тебе повезло, — усмехнулся Марк, с презрением рассматривая лицо бывшего. — Но в следующий раз, когда я тебя увижу рядом…

— Да понял я, — перебил Марка, заметно нервничающий Иван, — отойди. Мне вообще проблемы не нужны.

— Пропусти это подобие мужика, пусть валит, — сказал Ален, с тревогой посматривая на меня.

И не зря. Я была близка к тому, чтобы взорваться. Мне плевать на слова Ивана и на его минутное присутствие, а уж как плевать на его речь оскорбленного человека.

Но мама…

Марк пропустил Ваню, не забыв посильней задеть его плечом, а я поспешно начала открывать дверь. Роняла ключи, тихо ругаясь, поднимала и снова пыталась открыть, так по кругу, пока Марк не забрал ключи и не открыл дверь сам.

— Спасибо, — поблагодарила, стараясь не смотреть им в глаза.

После чего показала Алену, куда уложить Тоню. Потом, попросив мужчин подождать меня на кухне, закрылась в своей спальне.

Проверив разницу во времени и придя к выводу, что мама сейчас должна уже проснуться, набрала ее.

— Наконец-то ты решила мне позвонить! — сразу же заявила. — Сколько можно игнорировать мои сообщения?

— Мам, зачем ты звонила Ивану? Я же сказала, что мы расстались, — как можно спокойней спросила.

Сдерживала себя от того, чтобы наорать на нее. Колотило от злости, ярости.

Хотелось высказать все, поругаться.

— И она меня спрашивает “зачем”? Неужели я позволю своей дочери появиться одной, чтобы родственники перемыли нам кости? Скажут еще, что ты до сих пор любишь Славу, Оля будет нервничать.

— Оля будет нервничать… — шёпотом проговорила, зажмуриваясь.