Книга Прелестные наездницы, страница 24 – Барбара Картленд

– Такова судьба, – улыбнувшись, сказал он. – Мне так жаль, что вы уезжаете, мисс.

– У меня нет никакого желания уезжать, – печально ответила Кандида.

– Моя мама, бывало, говорила, что надо терпеть, если нельзя ничего поделать, – сказал ей Джон. – Не вешайте носа, мисс!

Слегка приободрившись, Кандида около часа собирала вещи, пока у нее не заболела спина. Тогда она решила спуститься и сменить наволочку на подушке в гостиной, прежде чем вернется миссис Клинтон.

Она принесла из бельевого шкафа свежую наволочку бледно-розового атласа с вышитыми незабудками. Кандида с улыбкой подумала, что ее мать сочла бы это безвкусным. Наволочка пахла лавандой: миссис Клинтон имела обыкновение раскладывать среди белья специальные мешочки.

Девушка прошла в гостиную и нашла ту наволочку, на которой его светлость оставил большое багровое пятно от портвейна. Она собралась было заменить ее, когда вдруг услышала голоса.

Один из них был громкий и агрессивный, хотя слов разобрать она не могла. Слышался также протестующий голос Джона.

«Должно быть, это один из друзей миссис Клинтон, – подумала Кандида. – Но странно, что он пришел в такое время. Они ведь появляются только вечером».

К ее удивлению, голоса зазвучали громче, и вдруг дверь гостиной распахнулась.

– Я же сказал вам, сэр, что миссис Клинтон нет дома, – почти прокричал Джон.

– Не беспокойтесь об этом, мой юный друг, – ответил джентльмен, почти силой врываясь в комнату. – Я хочу видеть молодую леди. Присутствие миссис Клинтон совершенно необязательно.

Произнеся эти слова, джентльмен захлопнул дверь, оставив Джона за порогом. Кандида удивленно уставилась на большого, кричаще одетого мужчину средних лет с таким выражением на лице, от которого она тотчас смутилась. В соответствии с тем, как ее учили, она присела перед ним в реверансе.

– К сожалению, миссис Клинтон нет дома, – спокойно сказала она. – Вы можете подождать ее; я не думаю, что она задержится надолго.

– Я совсем не жажду, чтобы она побыстрее вернулась, – ответил незнакомец. – Я пытался увидеться с вами, моя милая, со вчерашнего утра, но все никак не получалось. Однако теперь мне это наконец удалось. Ну что же, давайте познакомимся.

– Мне очень жаль, – быстро сказала Кандида, – но у меня есть дела наверху. Прошу меня простить.

– Ничего подобного, не прощу, – улыбаясь, ответил он.

– Я не думаю, что миссис Клинтон…

– К черту миссис Клинтон! – перебил он ее. – Неужели мы будем говорить об этой скучной женщине, в то время как я хочу поговорить о вас? Итак, давайте попробуем сначала. Я – сэр Трешэм Фокслей, а вы… как ваше имя?

– Кандида Уолкотт, – ответила девушка.

– Прелестное имя для прелестной леди, – с одобрением в голосе произнес сэр Трешэм. – Ну а теперь давайте перейдем к делу. Я увидел вас вчера и понял, что вы именно та девушка, какую я искал. Недалеко отсюда у меня есть маленькая, уютная вилла, которая прекрасно подойдет вам, а что касается лошадей, то все мои конюшни в вашем распоряжении. Ну а если вы еще чего-нибудь захотите, то я для вас это куплю.

– Это очень любезно с вашей стороны, – смущенным голосом произнесла Кандида, – но…

– Любезно? Разумеется, я хочу быть любезным! – заявил незнакомец. – И вы ведь тоже будете любезны со мной, правда? Заверяю вас, я ценю таких красавиц, как вы, и ценю гораздо выше, чем те безответственные молодые денди, с которыми вам приходится общаться. Более того, я позабочусь о том, чтобы бриллиант вашей красоты находился в соответствующей оправе. Каждая женщина хочет этого. Любой красавице необходимо обрамление, и именно это я готов дать вам.

– Боюсь, я не могу принимать подарки от незнакомца, – быстро сказала Кандида.

Сэр Трешэм откинул голову и рассмеялся.

– Восхитительно, – сказал он. – Невозможно представить себе ничего более привлекательного – простодушие, никакой алчности! И вы умны, как я и предполагал, когда увидел вас вчера на этом огромном черном монстре. И где только Хупер достал его?

Кандида вся напряглась. Джентльмен явно был сумасшедший, она была уверена в этом. Он не имел никакого права так пренебрежительно говорить о Пегасе.

– Боюсь, сэр, что у меня есть важные дела, которыми я должна заняться, – сказала она, выходя из комнаты.

Но прежде чем она дошла до двери, он загородил ей дорогу.

– Нет, так просто вы от меня не убежите! Я вас, наверное, напугал, не так ли? Ну хорошо, не будем слишком быстро гнать лошадей. Человек я прямой, знаю чего хочу, и иду к этому напролом, но, если у вас другие правила игры, мы сделаем так, как вы пожелаете. Могу ли я, моя дорогая, прелестная, восхитительная мисс Кандида, иметь честь отобедать с вами или, если хотите, отужинать?

– Нет, я… боюсь, что нет, – ответила Кандида.

– На вас уже, наверное, кое-кто имеет виды, не так ли? – улыбнулся сэр Трешэм. – Ну что же, тогда скажите ему, что вы им больше не интересуетесь! Потому что, уверяю вас, моя дорогая, я позабочусь о вас, как никто другой.

Не оставалось никаких сомнений, что джентльмен действительно сумасшедший, и вот он стоит между Кандидой и дверью. Ее вдруг осенила идея.

– Позвольте принести вам освежающего напитка, сэр. Она попыталась обойти его, но он протянул руки и удержал ее.

– Нет, не надо никаких освежающих напитков, мне нужны лишь вы. Ну же, моя дорогая, небольшой поцелуй, чтобы начать наше знакомство, а затем можем и продолжить.

Кандида вскрикнула и попыталась оттолкнуть его. К ужасу своему, она поняла, что он очень силен и ее попытки освободиться лишь забавляют его. Он притянул ее ближе… Она закричала, и тут открылась дверь.

– Позвольте узнать, что здесь происходит? – раздался голос миссис Клинтон.

Сэр Трешэм обернулся и ослабил свою хватку. Изогнувшись, Кандида быстро вырвалась и, чуть не столкнувшись с миссис Клинтон, стоявшей в дверях, выбежала из гостиной и вихрем пронеслась вверх по лестнице. Ее щеки пылали, и она тяжело дышала, когда наконец достигла своего убежища – спальни. Кандида захлопнула дверь и заперла ее.

– Как же может мужчина вести себя подобным образом? – вслух спросила она.

Как он посмел так разговаривать с ней да еще пытаться поцеловать ее?

Она была шокирована и возмущена. Все же для себя она уже составила твердое мнение, что сэр Трешэм был сумасшедший. Только сумасшедший захотел бы делать подарки тому, кого никогда раньше не встречал. Кроме того, было что-то совершенно ужасное в том, как он смотрел на нее.

Она не могла этого объяснить, но знала лишь, что чувствует к этому человеку инстинктивное отвращение. Ей стало стыдно, что она так долго оставалась в гостиной.