Книга Никому не говори, что ты мой муж!, страница 24 – Софи Паулус

— Через пять минут, — отвечаю я почти спокойно.

— Хорошо, — и вешает трубку? Да что же за…

Опять тишина. Все четыре пары глаз смотрят на меня и ждут комментарии.

— Ты же с бабушкой вроде живёшь? — первой нарушает тишину Ника.

— Ну да, — отвечаю я.

— Так ладно. Все домой, засиделись, — Рома не даёт дальше задавать вопросы и принудительно выгоняет всех из кабинета. Мы спускаемся в лифте первый раз в тишине. Даже кикиморы едут молча и смотрят на меня, а не на Романа. Выходим в стеклянные двери офиса на парковку и о, черт. Я разворачиваюсь и иду обратно в здание. Глупо. Опять разворачиваюсь и иду со всеми. Первой слышу Нату:

— Это кого угораздило в пятницу приехать с проверкой?

— Какой красавец! Новое правление, что-ли, — теряется в догадках Ника.

— Это за мной, — вставляю я, опускаю голову и смотрю на асфальт.

Димина машина стоит прямо перед входом в здание, за рулём водитель, который даже немного наехал на клумбы. Сюда даже руководство не подъезжает. Это просто нагло так встать, потому что обойти авто нереально. Дима стоит оперевшись рукой об открытую дверь и смотрит на наручные часы, потом видит меня, большими шагами приближается, берет за руку и ведёт к машине. Он очень хорошо выглядит. Небрежно разбросанные волосы, расстегнутое пальто, неизменно белая рубашка, брюки, ботинки блестят. Конечно, у него же все под контролем.

Я только могу догадываться, что творится за моей спиной. Сажусь в машину на заднее сиденье, рядом приземляется Дмитрий и мы сразу выезжаем с парковки.

— Ты понял, что я тебя ненавижу? — поворачиваюсь к нему всем телом и смотрю в глаза, которые, по-моему, не воспринимают мой вопрос серьезно и ему смешно…

— За что? Я звоню своей жене на работу, что здесь не так? — он улыбается.

— Ты ещё и забираешь меня с нее, на глазах всех моих коллег и руководителя!

— Имею на то, полное право. Паспорт, страница четырнадцать.

— Я ее вырву, разрежу на мелкие кусочки и покрошу тебе в тарелку! — я начинаю заводиться. Мой гнев набирает обороты.

— Ну и славно, я думал, мне придется дольше уговаривать тебя на совместный вечер с ужином, — он слишком вальяжно откинулся на спинку сиденья и посмотрел в окно.

— Да чертей тебе тачку! Я еду домой и ужинать буду с мыслями о разводе и о том, что прямо в ЗАГС, позову цыган с медведями, отмечать такое событие! — тоже отворачиваюсь и смотрю в другое окно.

Я что-то не пойму, куда мы едем.

— Вы же помните, где я живу? — обращаюсь к водителю, слегка постукивая ему по плечу.

— Конечно.

— Вот туда и везите.

— Нет, мы едем сразу ко мне домой, — подаёт голос Дима.

— Тебя вообще-то никто не спрашивал, куда ехать. Везите ко мне. Если ты все решил в своей жизни, то не лезь в мою, — это было грубо, Дима поменялся в лице и кивнул водителю в зеркало заднего вида.

Ну раз уж здесь все, по-моему, то можно и поскандалить.

— Я же тебя уже просила, никому не говорить, что ты мой муж.

— Я помню, — очень сдержано ответил и как скандалить?

— Ну так какого беса, ты позвонил мне на работу? Ты понимаешь, что я не хочу туда возвращаться в понедельник? Ты понимаешь, что это была работа моей мечты?

— Настя, успокойся, — говорит он как психу, как будто, я готова вцепится ему в руку и порвать пальто зубами.

— Я и так спокойна… — теперь надо думать, что делать дальше. Что опять наврать. Как же я от этого устала. Круг людей, знающих о моем замужестве, растет не по дням, а по часам.

— Я очень хотел тебя увидеть, — он вырвал меня из мыслей.

— Взаимно, только не на работе, — его лицо озаряет улыбка, надо поправить ситуацию. — А в ЗАГСе, ты же помнишь, что у нас есть общее не законченное дело?

Да, убейся об салон машины. А то подумал, что захотел меня и получил. Нет.

Я вижу, как мы подъезжаем к дому. Приехали, наконец-то, хоть я и злюсь просто безумно, но тем не менее очень хочу его объятий и поцелуев. Все-таки, он правда слишком хорош, чтобы быть просто штампом в паспорте.

— Спасибо, что подвезли, хотя я и сама могла бы отлично доехать, — беру сумку и хочу выпрыгнуть из машины, как Дима берет меня за запястье. Ну зачем? Зачем он так берет мою руку? Это же очень интимно…

— Постой, — какой у него голос. Мммм.

— Я тороплюсь, — да, я вру, но мне можно. Я же врунья.

— Один поцелуй.

— И всё? — я сейчас возмущена или обескуражена?

Я не успела подумать, он спрашивает о том, на что даже не собирался слушать ответ.

Наверное, если бы он папе и БА сказал, что у нас фиктивный брак, а потом вот так поцеловал, я бы не расстроилась. Это чудесно. Его руки — сильные, теплые, в них я чувствую себя настолько защищённой, спрятанной от всего мира, какой-то маленькой и хрупкой. Безвольной овцой. Хватит. Он решил, что меня надо поцеловать, а я и поддаюсь.

— Все Дим, спасибо, я на тебя все равно злюсь, доброй ночи, — вот теперь я быстрее подхватила ещё раз сумку и выпрыгнула из машины.

Что же она такая высокая, блин, я чуть не убилась. Забегая в подъезд, я обратила внимание, что свет нигде не горит. А где БА?

— БА! А ты где? — я прям из подъезда, поднимаясь на второй этаж звоню ей.

— На даче. Меня Лёша приехал забрал. Я тебе звонила, хотела сказать, а ты трубки не брала, может, к нам приедешь? Наташа, тут праздник устраивает, ты бы видела, что она наготовила, — последнюю фразу БА, говорит очень шепотом… Значит, есть это опасно для жизни или она придирается. Скорее всего, второй вариант.

— Вообще супер! А папа мог бы и с утра сказать, что Наташа готовит праздник непонятно по какому поводу, и тебя заберут и что якобы меня тоже позвать хотели, — открываю квартиру, на ходу снимаю пальто и сапоги и бреду на кухню.

— Тут так все спонтанно произошло, они не стали лишний раз тебя дергать. Так тебя ждать!? Папа спрашивает.

— Нет БА, я дома буду, хочу выспаться и мне на ногти завтра вечером, папе привет, Наташе привет, тебя больше всех люблю и обнимаю, не придирайся к ней, это последний папин шанс, — улыбаюсь в трубку БА.

— Я и не собиралась к ней придираться, — опять шепотом.

— А чего тогда шипишь?

— Хорошего вечера Настя, вешаю трубку, — громко, четко и понятно. Значит все-таки придиралась.

Иду в ванну, мою голову, смываю всю косметику, взгляды, слова, усталость и понимаю, что постояла бы ещё под душем, но голод даёт о себе знать. С полотенцем на голове иду греть ужин, ай да БА, ай да золото. Запеканка…

И, наверное, под кофе. Гулять, так гулять. Ведь пятница, могу и попозже лечь. Зачем я подошла к окну. Его машина так и стоит около подъезда. Я уже почти как полчаса дома, а он все стоит. Хрен бы с ним, но водитель. Он-то чего, этого самодура терпит?