Книга Никому не говори, что ты мой муж!, страница 42 – Софи Паулус

— Дима, я нигде не вижу свой телефон, набери мне пожалуйста, где он хоть есть? — стою в туфлях и пальто уже около двери. Дима набирает меня, я вижу, как на его экране написано "жена" и прислушиваясь к мелодии.

— В спальне, сейчас принесу, — первым говорит он и уходит, а возвращается совсем не таким милым и веселым.

— Это что? — он почти бросает телефоном в меня. Там высветился козлик, когда он звонил.

— Блин. Дим, я на тебя очень обиделась, когда ты мне деньги предложил за все года брака, я это в шутку от злости по глупости сделала. Я сейчас же все удалю.

— Ты это не просто удалишь, ты за это ещё получишь! Поехали, — вроде с шуткой, а вроде и злой говорит он и почти выталкивает меня за дверь.

В машине стоит неловкая тишина и я хочу ее немного развеять:

— Ты чего такой?

— Ничего.

— Ты обиделся?

— Нет, я так и представлял себя.

— Дим, я не права. Я все удалила, смотри! Видишь теперь написано просто Дима.

— Муж, Настя, я твой муж.

— Эээ, так лучше не писать. Кстати, там все опять будут говорить по-немецки? На этом вечере, — это единственный вариант завести беседу, пока мы едем, просто перевести разговор в другое русло.

— Почти, Арчи, Лиза, и Артем тоже будет, помнишь его? Они все говорят по-русски.

— Это тот самый Артем, что все устроил? — удивлено переспрашиваю я.

— Да, он самый, представляешь, встретил его случайно здесь в Москве, когда покупал площади под кафе. Он сменил сферу деятельности и теперь риэлтор.

— Площади под кафе?

— Да, я хочу открыть здесь пару кафе такого же формата как в Питере.

— А ведь я пыталась его найти…

— Ты про кого? — Дима смотрит вопросительно.

— Про твоего Артёма. Но так и не получилось. Там же все было сделано, через маму моей подруги. История тогда произошла какая-то нелепая, — снимаю очки и воспоминания стрелами бьют в голову. Этот дом, участок, мамино банкротство, папины проблемы со здоровьем.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — Дима тревожно бросает на меня взгляд.

— Да все хорошо. Так через сколько мне быть готовой?

— Два часа тебе хватит?

— Думаю да, — отвечаю Диме в тот момент, когда мы подъехали к моему дому и спрашиваю, отстегивая ремень безопасности. — Поднимешься?

— Нет, я сейчас ещё в одно место попробую успеть, через два часа будь готова, — он снимает солнечные очки, тянется ко мне, обнимает крепко одной рукой целует так нежно, так привычно, так естественно, как будто мы это делаем как минимум каждый день. Я не привыкла ещё к отношениям. Это дико для меня, но крайне приятно и я чувствую себя самой счастливой. Из машины я выпорхнула сама, не став ждать, когда Дима откроет мне дверь.

Дома тишина. Никого.

— Привет БА, ты где? — звоню прям с порога.

— На даче, Лёша вчера приехал забрал, приезжай к нам.

— Не могу БА, важный прием у Димы, попросил составить ему компанию, а я не могу отказать.

— Жаль, но если уж Дмитрию нужна твоя помощь, то не будем настаивать. Милая моя, у меня батарейка садится, звони на папин номер.

— Хорошо, я тебя люблю, всем привет, завтра наберу.

Ровно два часа и ушли на всё про всё, но я выгляжу даже лучше, чем для обычного приема. Вот на встречу с английской королевой, да, подходит.

Звонок телефона отвлёк от разглядывания себя в зеркало.

— Готова? — это Дима.

— Да.

— Я жду тебя, выходи.

Он стоит около своей машины в одном смокинге, а ведь на улице хоть и весна, но прохладно. Хорошо, что БА нет дома, потому что при виде этого Димы у нее точно бы перехватило дух.

Я видела его уже при полном параде в Санкт-Петербурге, но сейчас он выглядит ещё лучше.

— Ты великолепна, — говорит он, приближаясь ко мне, обнимает и долго держит, прижав к себе, как будто я могу куда-то деться.

— Ты тоже ничего, — наслаждаюсь каждой секундой, проведенной вот так, вместе, нежно и рядом.

— У меня для тебя есть подарок, пойдем в машину.

Футляр. Конечно, я сразу понимаю, что это или браслет или какая-то фенечка на шею.

Открываю бархатную коробку — браслет. И не просто браслет, он сделан в виде узора моего тату. Конечно, я узнаю свой узор из триллиона узоров, потому что я сама его рисовала и по моему эскизу мне набили тату.

— Но как? — я беру в руки эту хрупкую и такую красивую вещь, кручу и не понимаю, как это возможно.

— По памяти, Настя.

— Это очень дорого, Дима, — я понимаю, что это белое золото, вместо моих завитушек, тут сплошные камни. — Я не могу принять такой дорогой подарок.

— Не дороже денег, одевай, — он выкручивает руль, и мы выезжаем со двора, но выражение его лица говорит о многом, он удовлетворен. Я вижу, что и ему нравится, его подарок.

— Только не говори, что ты сам все это сделал.

— Нет, конечно, мои знакомые. Мой только набросок.

— Останови пожалуйста машину, — прошу я.

— Что случилось? — Дима испугано спрашивает, но все равно паркуется.

— Спасибо, большое спасибо, — я тянусь к нему, обнимаю и целую так, чтобы он всем своим сознанием понял, как дорог мне. — Ко мне никто никогда не был так внимателен, спасибо тебе.

— Ты моя хорошая, — он гладит меня по плечу, положив подбородок мне на голову и прижав к себе.

Наверное, так выглядит счастье. Тихо и молча.

— Ты какой-то странный, все хорошо? — спрашиваю Диму по дороге к ресторану.

— Да все хорошо, — отвечает он и продолжает вести себя не много странно. На все вопросы отвечает коротко и быстро. Наверное, и правда сегодняшнее мероприятие очень важно для него, волнуется. Хотя Дима и волнение вообще не могут пересекаться в моем понимании, у него же все под контролем. После окончания вечера обязательно спрошу, что его так взволновало.

Очень много народа. Все мужчины как на подбор — в смокингах, все в сопровождении красивых дам, разных возрастов. Наша с Димой пара мгновенно привлекает к себе всеобщее внимание, и я в очередной раз замечаю это хоровое "шу шу шу" за нашими спинами. О, знакомые лица, его тетя, подлетела к нам быстрее официантов разносящих напитки.

— Она восхищается твоей красотой, — переводит Дима.

— Ну скажи, что, когда она увидит меня без косметики, уже так не будет восхищаться, — держу его за руку и смотрю на Алису.

— Без косметики ты ещё прекрасней, — говорит он.

— Это ее слова? — спрашиваю я.