Книга Претенденты, страница 17 – Сергей Сизарев

– И почему все российские офицеры так аполитичны? Ты прямо как этот ваш… Адмирал Колчак. Максимум, на что вас хватает – военная диктатура.

– Но у меня есть политическая жизнь, – возразил Графен.

– Разве это жизнь? Да, ты даёшь интервью, возносишь цветы на могилы людей, что были не так удачливы как ты и дали себя убить. Читаешь лекции на высших офицерских курсах. Ведёшь военно-патриотический блог… Но это не делает тебя самостоятельной политической фигурой. Потому что ты не фигура – по характеру. Ты подставка под фигуру. И на эту подставку пытается встать твоя жена. Потому что она фигура. Народ любит тебя. А значит они полюбят и её… Хотя она ни разу не рисковала собой в бою. Не убила ни одного дракона. Она просто жена героя-молчуна.

– Не лезь в мою семью, – снова предупредил Александр.

– Даже не думала, – Астра надулась и села на дальний угол дивана.

– Уходи, – бросила она оттуда.

– Да с удовольствием, – Графен поднялся с дивана, расправил плечи, поморщился:

– Курить охота. Я бросил, как женился, но иногда – просто караул! У Папы Гендо стреляю – он меня не сдаст, если что.

– У меня есть сигареты, – Астра повернулась к нему как ни в чём не бывало.

– Какие?

– Ваш «сатурн» в синей пачке и хеленмарские «мальборо» с автоподжигом.

– Куришь?

– Нет, я же не дура. Я могу себе любой наркотик синтезировать, просто мне не нужно. А сигареты для тебя держала.

– Что? – удивлённо переспросил Графен.

– Ну, вдруг ты курить захочешь. Ты ж сюда расслабляться и морально разлагаться ходишь. Тебе «сатурн» или «мальборо»?

– «Сатурн», – буркнул Александр.

Астра взяла из шкафа пачку и протянула ему.

– Зажигалка есть? – спросил Графен, и Астра свела большой и указательный пальцы – вспыхнула плазменная дуга. Он и забыл, что она так может.

Закурив, он выпустил дым в потолок.

Его неожиданно задели слова дракона о том, что он ходит к ней морально разлагаться.

Словно почувствовав это, Астра вдруг обняла его за пояс.

– Приходи ещё, Графен. Мне будет тебя не хватать.

Он не поверил ей ни на секунду, но всё равно был тронут.

– Мои лекции по пилотированию и тактике космического боя – просто фурор, – хвасталась Астра, когда Графен зашёл к ней в очередной раз. – В игровом сообществе у меня теперь влияние. Я типа эксперт. Мне зрители даже деньги переводят, когда на стрим оденусь пооткровеннее. Не надо клянчить на улице. Ты не думай, «Флай Килл Революшн» – не просто леталка, там можно встретить настоящих пилотов, которые так поддерживают навык. Это не какие-то там виртуальные миры полного погружения, в которых зависают подростки…

– Ох уж эти игры в войну, – неодобрительно скривился Графен. – В войну нельзя играть. В войну надо воевать. Единственная ставка – твоя жизнь. Всё остальное – ерунда.

– Я всё время забываю, что ты герой войны, – закатила глаза Астра. – Графен, я – государственный дракон. Война – наше предназначение. Но даже мы не считаем, что смерть – единственно приемлемая ставка. Высокопоставленные драконы – в общем, не такие, как я – имеют горячую репликацию: в укромных местах стоят криокапсулы с их клонами. Время от времени они помещают в этих клонов свежую копию своих воспоминаний. Если такого дракона убить, он обязательно возродится, чтобы отомстить. Богатые драконы сражаются, потому что убивать других – это весело. Смерть и связанные с ней хлопоты – всего лишь условность, временная задержка и неизбежная плата за неосторожность. Но это отнюдь не конец существования… Скажи, у тебя есть горячая репликация?

– Нет, конечно, – с презрением бросил Александр. – Я человек. Я православный. Ваши возвращенцы с того света – это противоестественно и против законов божьих. У них и души-то нет. Впрочем, откуда душа у дракона?

– Вот сейчас обидно было, – надулась Астра. – Я ведь даже не рыжая. Зачем ты так?

Александр не стал отвечать.

– С какого возраста ты в армии, Графен?

– С семи.

– Чего? – не поверила девочка.

– Я был суворовским курсантом, жил в интернате при училище. Если Первая хеленмарская чему нас и научила, так это тому, что военно-космических училищ много не бывает… – ответил Графен: – В четырнадцать я участвовал в своём первом сражении – массовая высадка десанта на Титан. Тогда нам запрещали говорить «погиб в бою». Надо было говорить «шагнул в бессмертие». Когда очередной курсант подходил к десантной рампе челнока, он салютовал сержанту и говорил «Разрешите шагнуть в бессмертие?», и тот отвечал «Разрешаю», и курсант выпрыгивал через люк… Ко второй неделе боёв нас осталось треть от роты. Мы, ещё мальчишки, теряли лучших друзей – таких же мальчишек. Мы уже не говорили «шагнуть в бессмертие». Мы говорили «наступить в бессмертие». Потому что это оно и было.

– Знакомая ерунда, – скривилась Астра.

– Твои товарищи тоже погибли в бою? – повернулся к ней Александр.

– Не твоё дело, – огрызнулась дракон. – Если бы они погибли в бою, я бы как-то это пережила. Посчитала, что они отдали гражданский долг и погибли во славу постчеловеческих идеалов. Когда-то нас кормили этой дрянью ложками, а мы послушно открывали рты, как птенцы в гнезде, жадно принимающие мамину отрыжку.

– Что-то случилось?

– Дерьмо случилось, – отговорилась Астра. – Так как тебе война, Графен? Оно стоило того?

Графен пожал плечами:

– Мне было четырнадцать, когда нас бросили в пекло. Я был худой, как палка.

– Это ты-то?

– Ага.

– И как ты так вымахал? Жрал трупы зверолюдей? В них полно гормона роста и тестостерона.

– Почти, – кивнул Графен. – Расширенный набор фронтового питания включал в себя растворимый белковый коктейль – для укрепления мускулатуры. Судя по этикетке, в его состав входила загадочная вкусо-ароматическая добавка «Ванилин-9». Вещество оказалось настолько ядрёным, что уже через неделю ванилью благоухало всё – мы сами, наш пот, одежда, даже испражнения. Этот запах перебивал остальные, висел внутри жилых куполов, бронетехники, кораблей. В итоге, тыловые части прозвали нас «ванильками». Мы не обижались – это была чистая правда… От этого коктейля мускулатура у нас действительно росла. Меня так вообще разнесло – масса так и пёрла. Вскоре я всех обогнал… Уже после окончания войны запах ванили пытались запретить официально – у ветеранов от него срывало крышу. Стоило бывшему космодесантнику, проходя мимо кондитерской, учуять до боли знакомый запах, как всё возвращалось – смерть товарищей, кровь, грязь, крики раненых, безрассудные атаки, разрывы снарядов, лазерные лучи над головой… Человеческая природа – удивительная штука. Никогда не знаешь, что твоё собственное подсознание откаблучит… Для меня Вторая хеленмарская закончилась двадцать лет назад, и каждое утро этой новой мирной жизни я начинаю того, что достаю с полки герметичный контейнер и, открутив крышку, делаю глубокий вдох. Запах «Ванилина-9» ударяет в ноздри, и всё возвращается – смерть товарищей, кровь, грязь, крики раненых, безрассудные атаки, разрывы снарядов, лазерные лучи над головой… Мне нравилось на той войне – я не хочу возвращаться.