Книга Под несчастливой звездой, страница 129 – Анастасия Анфимова

«Где Нефернут?» — молнией вспыхнула мысль о наложнице. Тусет даже попробовал ее покричать, не желая осознавать бессмысленность этого.

Он подбежал к воротам, когда Айри, испуганно оглядываясь, открывала их, чтобы вынести награбленное. Значит, до её появления они были закрыты, и никто не покидал дома. Подумав, жрец вернулся в сад. Вдруг он услышал шум, доносившийся из-за кустов, окружавших водоем. Тусет подошел ближе и узнал в переплетении тел свою любимую Нефернут и Треплоса. Левую сторону груди пронзила резкая рвущая боль, и старик закричал словно газель, увидевшая своего детеныша в пасти льва.

Жрец резко открыл глаза, уставившись в украшенную росписью стену. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло, а лицо было мокрым от слез.

— Айри, — прохрипел он, с трудом разлепив онемевшие губы. — Айри, где ты?

Тусет повернулся на спину. Судя по всему, утро давно уже наступило. Из-за окон доносились звуки просыпающегося города. Громкие крики торговцев и водоносов, обиженный рев ослов.

Собрав все силы, жрец рявкнул:

— Айри! Алекс, Трепос? Где вы, бездельники?

Но у «слушающих зов», кажется, заложило уши. Или они все сбежали, бросив господина? Тусет скрипнул зубами от злости и стал подниматься. Спустив ноги с кровати, он сел и тут же закрыл глаза, переживая приступ головокружения. Выдохнув, жрец огляделся и почувствовал, как пелена бешенства заполняет все его существо. Ни где не видно ни тазика для омовения, ни кувшинов с водой, ни полотенца.

Слуги спали!

— Мерзавцы! — рычал он, нашаривая посох, привычно оставленный у изголовья. — Забыли, кто ваш господин? Разбаловались, ленивые гиппопотамы!

Но даже эти гневные вопли не заставили спящих бездельников проснуться.

Подождав несколько минут, разъяренный Тусет подошел к Алексу, который спал ближе всех к его кровати. Юноша лежал, положив под голову кулак, и чему-то улыбался. Это окончательно взбесило жреца. Перехватив посох как копье, он замахнулся, целясь в мускулистый живот охранника.

В последний момент тот открыл глаза и сумел увернуться. Окованный медью наконечник звонко ударил в пол.

— Ты что, мудрец? — испуганно вскричал парень.

Но Тусет уже не мог остановиться, продолжая тыкать в него посохом. Когда очередной удар достиг цели, и на боку Алекса появилась красная полоса, келлуанин не смог удержаться от победного крика.

— Ага! Получил, сын осла и шакала! Вот тебе! Вот!

Юноша рукой отразил очередной выпад и попытался встать на ноги. Обозленный жрец размахнулся, словно дровосек топором. Алекс, схватив одеяло, вскинул его над головой, защищаясь от опускавшегося посоха.

— Ах ты так! — оскалился Тусет.

Парень метнул ему в лицо одеяло. Жрец отшвырнул его в сторону. Воспользовавшись секундной заминкой, охранник ударил его под колено. Грохнувшись на пол, старик закричал, задыхаясь от гнева и возмущения:

— Ты на кого руку поднял, гусь безмозглый!

Юноша встал, поправил короткие штаны, в которых спал и, подойдя к жрецу, удивленно спросил:

— Что с тобой, уважаемый мудрец?

Лицо охранника показалось Тусету настолько отвратительным, что вместо ответа он вновь попытался ткнуть его посохом.

— Да ты чего?! — юноша отскочил. — Совсем сбрендил?

Вместо ответа жрец выдал новую порцию брани. Сам не понимая почему, он чувствовал к этому молодому человеку такую сжигавшую душу ненависть, что хотелось сейчас же его придушить.

— Кто здесь орет, спать мешает! — раздался недовольный голос Треплоса.

Он сидел на матрасе, держа на вытянутых руках скомканное одеяло Алекса.

— Господин заболел! — крикнул охранник.

— Да мне плевать! — отозвался поэт. — Какая сволочь одеялами кидается?

— Ты глухой? — раздраженно бросил Алекс, отступая к поэту и не спуская глаз с лежавшего на полу жреца.

Треплос легко и пружинисто вскочил, демонстрируя великолепное, полностью обнаженное тело. Радостно скалясь, он хлопнул охранника по плечу.

— Ну, что?

Алекс удивленно оглянулся и тут же получил удар кулаком в лицо. Поэт недаром считался одним из лучших борцов Милеты. Охнув, охранник пролетел через всю комнату, споткнулся о все еще спавшую Айри и упал спиной на сундук.

Жрецу это показалось так забавно, что он громко и визгливо захохотал. Треплос посмотрел на него огромными красными глазами и оскалил в гримасе ровные хищные зубы.

— Тебе смешно, старый пердун? Сейчас посмеемся вместе! Я давно мечтал начистить тебе морду!

И он, поигрывая мышцами, направился к келлуанину. Тусет поднялся, сжимая посох, готовый разорвать молокососа, осмелившегося бросить ему вызов. За спиной поэта послышался металлический звон. Алекс с трудом поднялся на ноги, и сорвав со стены кадильницу, швырнул её в милетца. Поэт не успел увернуться. Бронзовая чаша попала в мускулистое плечо, заставив юношу зашипеть от боли и забыть о жреце.

— Тебе мало, сопляк! — взвыл Треплос, бросаясь в атаку.

Тусет не смог выдержать зрелища убегавшего врага. Издав воинственный клич, он ткнул поэта посохом в поясницу. Молодой человек с воем упал. Жрец воздел руку вверх и радостно заулюлюкал, словно в далекие дни молодости после удачного броска дротика в быструю антилопу.

— Хороший удар, мудрец! — похвалил его охранник и тут же вскрикнул от боли. Выбравшись из-под одеяла, Айри схватила его за ногу и вцепилась зубами в икру. Глядя, как смешно прыгает Алекс, пытаясь сбросить крепко впившуюся девчонку, Тусет вновь зашелся в безумном смехе. Юноша схватил её за волосы, оторвал от себя и швырнул ее к двери. Айри привстала и, щеря окровавленные зубы, бросилась на Алекса. В пылавшем безумием сознании жреца промелькнула мысль, что хорошо бы напасть на мерзавца вдвоем, и он, перехватив посох, устремился вперед. Но паршивец ловко увернулся. Айри с разбега врезалась головой прямо в тощий живот Тусета, отбросив его к стене. Старик вытаращил глаза, и, открыв в безмолвном крике рот, стал сползать вниз. Девочка навалилась на него, красные сумасшедшие глаза приблизились к лицу жреца. Айри жадно облизала окровавленные губы. Старик с ужасом подумал, что еще миг, и она вцепится ему в глотку. Вдруг чьи-то сильные руки оторвали от него служанку.

Алекс тряс ее за плечи и что-то кричал на незнакомом языке. Айри смачно плюнула ему в лицо, и ловко вывернувшись, отскочила в сторону, скаля зубы в кровавой ухмылке.

— Я убью тебя, негодяй! — заревел, поднимаясь на четвереньки, Треплос.

Видя, как испугался Алекс, Тусет вновь не смог удержаться от смеха. Охранник, подбежав к поэту, ударил парня ребром ладони по шее. Хрюкнув, тот вновь вернулся в горизонтальное положение.

— Не трогай его! — завизжала Айри, через секунду повиснув на плечах Алекса. Обхватив его тело ногами, она одной рукой крепко вцепилась в волосы, а второй раздирала ногтями лицо.