Книга Рузвельт, страница 27 – Дилан Лост

Я не люблю плакать, шмыгать или кровоточить — все это делает меня такой размазней, что и подумать страшно. Слезу можно пустить только над каким-нибудь фильмом с Дастином Хоффманом, больше поблажек я себе не даю.

— Хочешь пончик?

— Его разве не доедает Марта?

— Скорее всего. — вздохнул друг. — Кокосовая стружка — ее слабость, ты же знаешь.

От Хайда вкусно пахло средством для волос. Это помогало держать слезные железы под контролем.

— Что теперь будет? — спросил он.

— Мы погрязнем в нищете. Джек сопьется. Джулиан пойдет барыжить в подворотнях, а я — петь в переходах за гроши. Спать придется на автобусной остановке.

Думаю, в моей жизни настал один из таких моментов, когда кто-то должен залепить мне пощечину.

Раздалась песня Бейонсе, и я подскочила на месте, когда мой телефон начал вибрировать на скамейке.

Высветившееся на экране имя привело меня в шок.

— «Артур», — прочитала я вслух.

— Что?

— Даунтаун звонит.

— Бери трубку, тупица!

Сердце подскочило к горлу. Чтобы принять вызов на моем ископаемом телефоне, нужно было нажать на кнопку минимум десять раз подряд.

— Ало? — наконец ответила я.

— Привет, Рузвельт.

— Привет, Даунтаун.

Хайд приложился ухом к трубке по ту сторону динамика.

— Решил не писать тебе смс-сообщения. Побоялся перегрузить память того карманного калькулятора, который ты называешь телефоном.

— Это историческое наследие. Досталось мне от ацтеков.

Он посмеялся, и сердце у меня пропустило удар. Я сглотнула так громко — ему должно было показаться, что я сломала себе кость.

— Давай увидимся. — вот так вот просто заявил он.

Хайд оторвал голову от телефона и начал активно жестикулировать, намекая мне соглашаться.

— Не могу, — вздохнула я, отвечая им обоим.

Хайд шлепнул меня по затылку.

— Я имею в виду, ты, наверно, хочешь вернуть часы, но они сейчас не у меня. И я их не продала, честно! — поспешила оправдаться я. — Просто они дома, а я…недома.

Мои щеки горели так, словно их заклеймили с двух сторон знаком «лузер».

— Где ты?

— Я у Хайда. Он передает тебе привет.

Прежде чем я успела сказать что-то еще, Хайд выцепил телефон у меня из рук и вскочил с лавочки.

— Привет, милый, — сладко заговорил он. — Да, это я. Тэдди немного не в себе. Пару пощечин, холодный душ, и я верну ее к жизни.

Все это время друг уворачивался от моих попыток ударить его. Даже забрался на спинку лавочки и балансировал там, спокойно продолжая разговор.

Знал же, что я на пушечный выстрел не подойду к этому чертовому кондиционеру.

— Конечно, она пойдет, — отвечал он. — Когда она будет готова? Я бы сказал, через пару лет, когда пройдет весь этот пубертатный период и одержимость принцем Гарри, но с моей помощью можно будет уложиться и в час.

Артур сказал что-то, и Хайд рассмеялся.

— Не волнуйся, дорогой. Если будет нужно, я притащу ее на буксире. Ну или по частям — в зависимости от того, как сильно будет сопротивляться. Целую. Пока.

Хайд положил трубку и кинул мне вниз телефон, который я неуклюже поймала.

— Если у вас родятся дети, назовите их в мою часть. Всех до единого, вне зависимости от пола. И домашних питомцев тоже. — важно проговорил Хайд, чувствуя свое превосходство.

Со спинки лавочки он слезть еще не успел, поэтому когда я ударила его кулаком в бедро, для него это был неожиданностью. Он потерял равновесие и повалился в кусты.

Конечно, я не могла явиться к Артуру, выглядя, как похмельная Бриджит Джонс в депрессии. Хайд подключил к процессу моей трансформации все доступные ему ресурсы, и спустя двадцать минут на мне были топ и джинсовые шорты, которые мне одолжила стриптизерша, работающая через дорогу.

Эта же стриптизержа по имени Кэнди, сидя в одном розовом лифчике, покрасила мне ногти в красный цвет. Хайд помыл и завил мои волосы, а затем зацементировал все свои труды, вылив мне на голову половину баллончика лака для волос.

Я кашляла так, словно вот-вот скончаюсь от туберкулеза.

Во время всей процессии мой взгляд изредка метался к зеркалу. Вид у меня был довольно жалкий. Если бы я была животным на ферме — меня бы пристрелили.

Я от природы была довольно бледной — голубоватая с прожилками кожа, незаметные брови, светлые ресницы, от солнца на щеках и носу высыпали веснушки. Я вся была какая-то непростая, как запчасть от машины, которая никуда не подходит. Косметика Кайли Дженнер мне никогда не подойдет, да и «смоки айс» на мне выглядели крайне нелепо. Хорошо, что Хайд только немного подвел мне глаза.

— Не понимаю, зачем это все. Что ему от меня надо? — задалась вопросом я. — Ведь если так прикинуть — мы же ничего о нем не знаем.

— А вдруг он твой джек-пот? Если уж купила лотерейный билет — будь добра проверить, не выиграла ли ты случаем миллион. — наставлял меня друг.

— Скажи честно, каковы шансы, что он окажется извращенцем или женоненавистником?

— Пятьдесят на пятьдесят. — ответил Хайд. — Русская рулетка.

— Дереводробилка, — вздохнула я.

Я отправила Артуру смс с координатами встречи. Просто чтобы он перестал называть мой телефон калькулятором. Хотя он вообще-то прав — печатать на нем было до жути неудобно, палец всегда попадал мимо нужной кнопки.

Желание Даунтауна встретиться выпало на первую пятницу месяца. Наш с дядей Перси день сэндвичей, который никто не в силах отменить.

На улице на меня все пялились. Я не знала, это потому что Хайд так красиво уложил мне волосы или из-за того, что я вечно оттягивала вниз шорты, ведя борьбу за каждый дюйм кожи на бедрах.

По соседству с салоном Хайда, на Касс-авеню, в чаще забитых до пределов парковок и магазинчиков со всяким старьем, работал мой любимый мексиканский ресторан. Только вместо того, чтобы зайти туда через входную дверь, я обхожу здание с торца, миную пару мусорных баков и стучусь ногой в окно цокольного этажа, из которого валит пар, дым и ругательства на испанском.

Когда заляпанное и чуть треснутое окошко кухни, располагающееся всего на два дюйма выше земли, приоткрылось, я встала на четвереньки и заглянула внутрь. Первое, на что я наткнулась, были до боли знакомые усы.

— Привет, Густав. — я улыбнулась пожилому мужчине в заляпанном фартуке и помахала остальным поварам за его спиной, которые тоже были заняты готовкой.

— Hola, Тэдди. — он кивнул мне в ответ. — Тебе как всегда?

Густава я знала еще с голодных приютских лет. Через это грязное запотевшее окошко он подкармливал меня сэндвичами с самого детства.