Книга Штрихкод греха, страница 8 – Марина Серова

Я почему-то вспомнила, как хоронили нашего завуча, Ольгу Петровну. Народу в актовом зале, где стоял гроб, было не счесть. Пусть земля ей будет пухом и царствие небесное, как говорится, но я в тот момент вспомнила, как Ольга Петровна цеплялась ко мне по поводу распущенных волос, требуя, чтобы я их собрала в пучок.

Не понимаю, почему они ее так раздражали? Ведь длина их была чуть ниже плеч. Другие девушки-старшеклассницы носили куда длиннее, почти до талии. Ладно, «о мертвых хорошо или ничего».

Я прошла в здание и подошла к охраннику.

— Здравствуйте, — сказала я, — мне нужно пройти в офис компании «Прометей».

— Поднимайтесь на четвертый этаж. Они весь его занимают. Вы на прием? — поинтересовался мужчина.

— Ну, в общем, да. На прием.

— Проходите. Только вряд ли вас сейчас примут.

— А что там такое случилось? — прикинулась я удивленной.

— Да босса их застрелили. Вместе с телохранителем.

Я понимающе кивнула и стала подниматься по лестнице. Сзади я услышала стук каблуков. Я обернулась и увидела высокую полную девушку. Несмотря на лишний вес, она довольно легко поднималась по ступенькам.

Девушка обогнала меня, и я проводила взглядом ее обтянутую красным мини-платьем стретч фигуру. И почему некоторые женщины выставляют свою внешность в таком невыгодном свете?

Я поднялась по лестнице на четвертый этаж, открыла стеклянную дверь и оказалась в широком коридоре. Здесь, по всей вероятности, недавно был сделан ремонт. Штукатурка на стенах была еще свежей, не совсем высохшей. А в одном дальнем углу я заметила несколько мешков, скорее всего, со строительным мусором. По обе стороны коридора располагались кабинеты, двери которых были закрыты.

Я пошла вперед, и в это время дверь самого дальнего кабинета распахнулась. Из нее вышла целая делегация — человек шесть, не меньше — и направилась в мою сторону. До меня стали долетать отдельные слова: «маржа», «дебет», «профицит». Потом я услышала реплики, которыми обменивались вышедшие:

— Милое дело! — недовольно воскликнула ухоженная дама лет сорока пяти — сорока восьми. — Что же, мне теперь ни с чем возвращаться?

— Ну, Аделаида Степановна, — укоризненно проговорил солидный мужчина немного постарше ее, — что же вы так… Тут такое дело, такие форс-мажорные обстоятельства!

— Да ладно вам, Геннадий Борисович, — отмахнулась дама, — какой уж тут форс-мажор? Бизнесменов почти каждый день убивают, это уже никому не в диковинку. Я о другом говорю: должен же быть заместитель, в конце концов! Компания не может функционировать без руководителя. А у них одно ответственное лицо где-то за границей прохлаждается, а другое — в больнице находится. С кем договора заключать?

— Вот-вот! — подхватила молодая женщина и вытащила пачку сигарет. Геннадий Борисович тут же галантно щелкнул зажигалкой. — Да меня шеф теперь убьет, — сказала женщина, затягиваясь и пряча пачку «Парламента» в сумочку.

— Не убьет, Регина, не преувеличивайте, — спокойно заметил мужчина средних лет и подхватил ее под руку. — Я предлагаю вот что. Давайте дождемся их юрисконсульта.

— Да когда он еще объявится? — с досадой задала риторический вопрос Аделаида Степановна.

— А мы пока пойдем пообедаем, — сказал Геннадий Борисович и первый стал спускаться по лестнице.

Посмотрев им вслед, я прошла по коридору, миновав еще несколько кабинетов, и, дойдя до двери, на которой висела табличка «Приемная», постучала. Поскольку никакого ответа я не услышала, то открыла дверь и вошла. Прямо напротив входной двери находился компьютерный стол светло-коричневого цвета, за которым сидела та самая полная девушка, которая встретилась мне на лестнице.

— А мы сегодня никого не принимаем, — сообщила девушка, — приходите…

Тут она запнулась, видимо, не зная, какую дату назвать.

Я спокойно закрыла за собой дверь и прошла к секретарше. Теперь я разглядела ее полностью. Лицо девушки поражало буйством красок. Преувеличенно широкие и черные брови, ресницы, щедро намазанные синей тушью, тени на веках, переливающиеся всеми цветами радуги, тональный крем цвета загара, густо припудренные щеки, пламенеющие свекольным румянцем, кораллово-красные губы, увеличенные контурным карандашом и перламутровой помадой. Хорошо еще, что секретарша не додумалась сделать свои волосы серо-буро-малиновыми, а оставила естественный приятный каштановый оттенок. Но как знать, может быть, эксперименты с волосами еще впереди? Правда, челку девушка отрастила до самых бровей и поправляла ее то и дело взмахом руки.

— Я же сказала…

— Что вы никого не принимаете, — продолжила я фразу и села в кресло рядом с компьютерным столом. — Я слышала.

Секретарша удивленно посмотрела на меня. В ее больших серых глазах читался вопрос, чего же это я расселась тут, если мне было ясно сказано, что приема нет? А я, в свою очередь, глядя на нее, недоумевала, как это Бартелеймонова угораздило принять на работу такое «чудо природы». Мало того что комплекция у девушки была, мягко говоря, совершенно не того формата, который требовался для этой должности, так еще и по части косметики был явный перебор.

— А раз слышали, то чего же вы…

Девушка снова запнулась и наморщила лоб, и я подумала, что у нее какие-то проблемы с мыслительным процессом, поскольку она явно затрудняется заканчивать фразы.

— Вас как зовут? — спросила я, поскольку не заметила на ее массивной фигуре бейджика.

— Елизавета, — ответила девушка и тут же спросила: — А вас как?

— А я — Татьяна Александровна Иванова. И пришла я поговорить о вашем покойном шефе, Бартелеймонове Константине Александровиче.

— Так вы из полиции, что ли?

— Нет, я частный детектив.

Я достала лицензию.

— Детектив? А что это такое? Детектив, это вообще-то… книга так называется. Но вы же… не книга, — закончила она растерянно.

— Ну, кроме жанра, детективами еще называют и сыщиков, — объяснила я. — Тех людей, которые расследуют преступления.

— Никогда не видела живых детективов, — заметила Елизавета.

Хм, что она имела в виду? Что видела только мертвых детективов?

— Да еще к тому же и женщин, — продолжала Елизавета. — Обычно ведь сыщики — это мужчины, ведь так? Ну, Шерлок Холмс там. Еще…

Она снова задумалась, и я подумала, что на этом ее познания, видимо, закончились.

— Вообще-то, полиция у нас уже была, — начала Елизавета, — и я… меня… допрашивали, что ли. Или как это называется?

Девушка вопросительно посмотрела на меня.

— Снимали показания, — подсказала я.

— Да, вот… это самое, эти самые показания.

— Скажите, Елизавета, а вы давно здесь работаете? — спросила я.

— Ой, нет. Совсем недавно. Ну, с месяц примерно, только-только привыкла к Константину… Александровичу, а тут такое произошло… такое событие, что ли. В общем, трагедия, или… короче…