Книга Дом Солнца, страница 19 – Иван Охлобыстин

Мальчику надоело слушать эту перебранку. Он потихоньку выбрался из-под одеяла. Часы, встроенные в потолок, показывали семь. Санька включил проектор, и на стене появилось изображение кинотренера.

– Сегодня мы приступаем к обучению по системе «биокоммунар», – сообщил атлетически сложенный мужчина в черном трико. – Смысл первого упражнения – настройка шишковидной железы на выделение серии биоимпульсов, способных в доли секунды мобилизовать все реактивные системы организма на восстановление поврежденного внутреннего органа или наружного кожного покрова. Для этого необходимо расставить ноги на ширину плеч, сделать глубокий вдох, закрыть глаза и начать круговые движения руками по часовой стрелке. При ощущении первых признаков усталости следует напрячь ягодичные мышцы и резко выдохнуть, принудительно расправляя диафрагму. Легкое головокружение означает, что достигнута первая цель и мозг уже способен работать автономно. Теперь глубокий вдох – и начинаем приседания. Усталость служит сигналом к резкому выдоху. Повторяем первое упражнение, приняв положение «Тачанка».

Мальчик встал на колени и вытянул руки перед собой. Закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

Выполнив этот комплекс, обязательный для поддержания пионерских мышц в тонусе, Санька принял душ, оделся в чистую школьную форму и вышел на кухню.

Мама поставила перед ним тарелку с традиционной овсяной кашей. Папа молча, кивком головы поприветствовал его и углубился в чтение газеты на экране электронного планшета.

– Как спалось? – поинтересовалась мама.

– Хорошо, – ответил мальчик, но, слушаясь своей интуиции, не стал вдаваться в детали.

– Ну надо же! – вдруг огорченно шлепнул планшетом об стол отец. – Опять не выходим в финал! Давно пора тренера менять! Вот тебе на – стабильность, стабильность! Прорыв нужен, перспектива! Все как у нас в энергетике!

– Не кипятись, Виталик, – приобняла его за плечи мама.

– Все нормально, дорогая, – ласково погладил ее по тонкому запястью тот и вновь принялся за чтение газеты.

Санька быстро доел кашу, выпил стакан березового сока, заблаговременно смешанного мамой с тонизирующим полониевым сиропом, схватил портфель, на ходу обнял маму, бросил: «Пап, пока!» – и выбежал из дома.

Утро его встретило прохладной тишиной, царящей над всем пространством родного уровня. Сквозь прозрачные панели стен пробивались нежно-розовые потоки солнечного света, многократно преломляясь в свисающих сверху каскадах десятков тысяч хрустальных светильников, окрашивая в лиловый цвет мраморное дно паркового озера, отчего плавающие там полутораметровые китайские караси казались огромными и скользкими конфетами барбарисками. Миновав череду каменных мостиков над ручьями у входа в акванариум, Санька остановился и огляделся по сторонам. Вчера утром он договорился встретиться здесь со своим другом Кузей, ныне Лаимором. Они должны были обменяться конспектами.

Кузя-Лаимор появился, как всегда, с опозданием и в расшнурованных кедах. Белобрысый шалопай небрежно сбросил на землю портфель и протянул руку:

– Привет, Санчелло!

– Салют, Ку… – хотел было ответить тот, но замялся, вовремя вспомнив, что его старый приятель уже неделю как эльф.

– Кузя, Кузя, – оценив его заминку, сам договорил мальчишка. – Я не привык еще к новому имени. На лимон похоже.

– Да ладно тебе! – возразил Санька. – Эльф – это же круто!

– Ага, – как-то совсем в проброс согласился Кузя и тут же огорошил друга известием: – Ты прости, я… это… без конспекта.

– Как?! – ужаснулся тот.

– Не успел, – начал оправдываться Кузя. – Вчера «Крылья Советов» с «Торпедо» за полуфинал бились. Ну я и не успел. Зато смотри, что я в папкином столе нашел!

И приятель вытащил из кармана рифленый металлический стержень с выгравированной по граням криптограммой.

– Уровневый пропуск! – безошибочно идентифицировал предмет Санька. – Тебя отец убьет. Это же режимная вещь! Подлежит строгому учету.

– Не убьет, – заверил приятель. – Он у него с прошлого квартала там валяется. Ему по должности дали, но он годами из института не выходит. Я давно следил. Понимэ? Теперь мы можем до семидесятого уровня лазить, до самой карантинной зоны. Представляешь, что там найти можно?! Гришка из седьмого «Б» на тридцать восьмом уровне чешскую монету нашел и на ролики у Федорова обменял, а тот у Глеба из сто восьмидесятой на титановый ножик махнулся. Там сокровища и разные клады, дружище!

– Все равно как-то это нечестно, – засомневался Санька. – А если нас патруль остановит?

– Какой патруль?! – хохотнул Кузя. – Патрули теперь нам самим искать придется. Коммунизм на дворе! Общее доверие и взаимовыручка!

Мимо мальчишек в сторону парка, смеясь, прошли две красивые беременные женщины в униформе Молодых Космических Матерей.

– Ух ты! – вздохнул им вслед Кузя. – Ничего так телочки!

– Не смей, – строго осек его приятель, не терпящий фамильярного тона в обращении с особами противоположного пола, тем более такими. – Ты, дурила, понимаешь, через что им пришлось пройти?! Тысячи тестов, два года в лагере для подготовки. И сколько еще придется пережить! Они родят в космосе будущих командиров звездолетов, на которых, может, и мы летать будем. Они совершенны!

– Ладно тебе, разве я чего говорю? – пошел на попятную приятель. – Красивые, говорю! Чего – не так, что ли?!

– Да пошел ты! – махнул рукой Санька. – Влепят нам незачеты из-за тебя.

– Прорвемся! – поднимая с земли свой портфель, попытался успокоить его Кузя. – Вдруг эти темы не зададут?

– Зададут, по закону подлости зададут, – вздохнул расстроенный Санька. – У Беллы Васильевны интуиция на такие штуки.

И он оказался, как всегда, прав: едва их класс уселся за парты, первыми, кого вызвала Белла Васильевна к доске, оказались Санька и Кузя. Высокая, сухопарая, со своими вечными очками на цепочке, учительница развернула к подошедшим ученикам свой аристократический профиль и спросила:

– Я надеюсь, вы подготовили свои конспекты, товарищи пионеры?

– Только один, – ответил за двоих Санька, реально понимая, что обомлевший от страха эльф вряд ли способен произнести что-либо вразумительное.

– Почему один? – удивилась учительница.

– Не успели, – потупив глаза в пол, ответил мальчик. – Мы…

– Не унижайся оправданиями, – строго осекла его попытки Белла Васильевна. – Была установка: два ученика, два конспекта. Не успевает один, другой делает за него. Все! Обоим незачет.

– Белла Васильевна! – взмолился Санька. – Я же все знаю. У меня пятерки в четверти не получится!

– Правильно, – кивнула учительница. Это называется справедливость. Возьми себя в руки и садись на место.

Осознав, что поделать ничего нельзя, мальчик вернулся за свою парту и раскрыл учебник.