Книга Подонок, страница 15 – Ульяна Соболева

— Вы так же говорили, что у девочки нет родственников!

— Что вы давите на меня, Альбина Валерьевна! Да, я говорила! Откуда мне было знать, что ее найдут по старым документам. У нее другое имя, возраст. Если б не эти проклятые особые приметы и не старые фото никто бы ничего не доказал.

— Если девочка не узнает сестру это нам как-то поможет? Что там с материальной стороной?

— Она уже ее узнала. С деньгами все плохо, но вряд ли возьмет что-то. Уперлась сильно. Занимает у кого-то и таскает мне взятки. Я уже прижимаю как могу….

— Договоритесь с девочкой. Это не маленький ребенок. Это почти подросток. Не знаю пообещайте что угодно. Шмотки, айфон, кукол. Что их там сейчас интересует. Подключите ваших соцработников, психолога. И не забывайте — это вы прислали фото кандидатур. И вы утвердили, когда на нее пришел запрос.

— Я попробую…

— И запомните, что вы дали нам слово, подписали документы. Это вам не дядя с тетей с Мухосранска, а влиятельные люди из Цюриха. Он — помощник самого вице мэра, помните? У нас политические контакты, бизнес. Там связи, деньги и власть, покровители здесь. Имя Галай вам что-то говорит? Никому ведь не нужен скандал, увольнение…разоблачение ваших махинаций.

Сигарета выпала в пепельницу, и рука Холодняк мелко задрожала.

— Каких еще махинаций…

— Вы прекрасно знаете каких. Найдите способ.

В трубке послышались короткие гудки, а Любовь Валентиновна судорожно сглотнула слюну, но в горле продолжало быть все так же сухо.

Встала с кресла, поправила строгую длинную юбку карандаш и вышла из кабинета. Когда закрывала на ключ несколько раз не попала в замочную скважину. На ходу набрала чей-то номер.

— Ты у себя? Я сейчас зайду.

Быстро цокая тонкими каблуками по паркету, начищенному до блеска, вошла в кабинет с надписью «Психолог» и прикрыла за собой дверь.

— Лиля Федоровна, что у нас слышно с Кучиной? Вы с ней говорили?

Молодая, опрятная женщина с длинными волосами, собранными в хвост на затылке, посмотрела на заведующую и опустила взгляд.

— Говорила…

— И?

— И ничего. К сестре хочет. На удивление много всего помнит. От приемной семьи отказывается.

Она вообще сама не своя после того, как они ее на выходные забирали. Я может быть еще б уговорила…если бы сестра не объявилась. Мне кажется…кажется там не все чисто. Три года назад они уже удочеряли девочку. Я смотрела архивы и… она оказывается умерла. Совершенно здоровая девочка, понимаете?

— Не уговоришь я тебя уволю и сделаю так, что без лицензии останешься. Иванова…тебе вряд ли простят. — зашипела Холодняк. В эту секунду она могла, и сама ударить эту молодую сучку, которая умничает не в то время и не в том месте.

— Любовь Валентиновна!

Лиля вскочила со своего стула, а заведующая ударила кулаком по столу.

— Я тебя прикрыла? Косяки твои спрятала и пацана тихо похоронили, а записку, в которой было написано, что именно ты виновата в том, что он свел счеты с жизнью, я тогда порвала. Не то сидела бы сейчас за решеткой и срок мотала. Помнишь?

— Помню.

— Вот и хорошо, что помнишь. А теперь зови Кучину и убеждай как хочешь. Где ты говоришь ваша прошлая беседа записана?

Подала заведующей флэшку.

— Что она там говорила?

— Что…этот Ульрих ее трогал. Ну вы понимаете…Нехорошо трогал. И ей страшно.

— Ясно. Чтоб больше ее не записывала. И убеди, что все хорошо. Что Ульрих добрый и милый.

— Любовь Валентиновна…но он педофил, вы понимаете? …Как же так? Неужели мы…

— Молчать! Не придумывай то, чего не видела. Они что угодно скажут если не по их что-то. Лгуны те еще. Пусть ноги им моет и воду пьет. Рвань эту удочерить хотят. Мать алкоголичка, сестра убогая мать-одиночка. Пусть едет в Цюрих. Спасибо нам потом скажет.

— Или…как та девочка…

— Заткнись. Или собирай свои монатки и вали отсюда. И заодно не забудь позвонить своему адвокату. Фото прощальной записки Иванова у меня сохранилось.

— Я поняла…Сегодня поговорю с Кучиной.

Вышла из кабинета психолога и набрала еще чей-то номер.

— Наина Альбертовна, да. Добрый день. Это Люба. Все хорошо. Отпраздновали прекрасно, жаль ты не была. Понимаю…Мне помощь твоя нужна. У тебя там заявление есть от девки одной. Я тебе смской сброшу имя и фамилию. Что угодно делай, но не давай разрешение на опеку. Придирайся к чему сможешь. Спасибо. Твоя должница.

* * *

Я вышла из автобуса, нервно сжала руки в кулаки. Сердце билось гулко и тревожно. Ощущение, что я стала на карниз высотного здания и собираюсь пройтись на носочках над самой пропастью, не покидало с той самой секунды как решилась поговорить с этим человеком.

В голове еще стоял срывающийся голос ректора.

«Еще один пропуск и я вас уволю, Михайлина Владимировна! И вот эти …эти причины, которые вы придумали. Никто не видел. Я даже не представляю, как вам пришло это в голову.

Значит вы его даже не накажете?

— Каким образом? Где доказательства?

— Слов преподавателя недостаточно?

— Нет. Когда это сын самого генерала Галая, недостаточно!

— А…А Вера Потапова? Она видела. Она мне принесла мне свой спортивный костюм из раздевалки.

— Потапова на больничном у нее бронхит. Выздоровеет и поговорим. Я свое сказал. Еще одна такая выходка и вы можете искать себе новое место, но рекомендации я не дам. И отстаньте от Галая. Да, он не простой студент. Делайте вид, что его нет. Ставьте зачет и идите мимо».

Я вошла в высотное здание. На проходной у меня попросили документы и спросили цель визита.

— У меня назначено. Никита Сергеевич знает о моем визите.

— Сейчас проверю.

Девушка за высокой стойкой куда-то позвонила. Видимо там ее развлекали и она, улыбаясь скребла ноготком по столешнице.

— Да. конечно. Этот Ульрих Майер такой представительный и жена грымза. Ты его свиту видела? А машины, на которых он приехал? Подожди секундочку, я у нее спрошу.

Потом повернулась ко мне.

— Уточните еще раз по какому вопросу? Генерал сейчас на важной встрече и спрашивает срочное ли у вас дело?

— Я пришла поговорить насчет его внучки Паулины… И, да, это срочно!

Генерала я видела последний раз после церемонии венчания… с которого сбежала с другом Богдана — Севой после того, как почти все гости разъехались по домам, а Бодя долго не выходил из уборной перед тем, как наш свадебный кортеж должен был отправиться в свадебное путешествие в Милан.