Книга Подонок, страница 25 – Ульяна Соболева

— Ты придурок! Какого хера! Я заплатил за занятия!

— Я тебе сейчас заплачу! Пошел на хер отсюда!

— Галай! Ты не зарывайся!

Они стояли друг напротив друга, похожи на молодых, сумасшедших зверей. Только я почему-то не сомневалась кто кого порвет. Панкратов уже выглядел перепуганным, но еще пытался не держать лицо.

— Прекратили немедленно! Сейчас же! Вышли оба из аудитории1

— Заткнись! — рявкнул мне Демьян и пошел на Панкратова.

— Слушай сюда, ушлепок. Взял ноги в руки и съе**ся отсюда в темпе вальса. Чтоб яйца от быстрого бега на углах заносило.

— Да пошёл ты! Думаешь твой папа крутой и тебя кто-то боится? Без своего предка ты ноль! Пустое место! Это все знают!

Вместо ответа Демьян врезал кулаком в лицо Панкратову и тот отлетел на несколько метров из носа потекла кровь.

— ХВАТИТ! Я ОХРАНУ ПОЗОВУ!

Демьян схватил парня за шиворот и силой выволок из аудитории, вытолкал в коридор и со всей дури захлопнул дверь, повернул ключ и швырнул куда-то за сидения.

— Ты что творишь? Он позовет охрану. Позвонит ректору. У меня будут проблемы!

— Никому он не позвонит…Да и срать я хотел на твои проблемы!

Он шел на меня. Злой, бледный, растрепанный с кровоточащей ссадиной на скуле. Панкратов разбил ее снова. На косухе поблескивают капли дождя, и он играет штангой в языке, слегка причмокивая им и привлекая внимание к железной штуке. В прошлый раз ее там не было.

— Уйди из аудитории. Мы с тобой потом поговорим.

— Ни хера. Сейчас говорить будем. Что он здесь делал?

Бросил взгляд на конверт на столе, схватил его и тряхнул. Выпали деньги и лицо Демьяна стало почти белым, он оскалился, глядя исподлобья.

— За что заплатил? Чтоб обслужила его прямо здесь?

— Ты с ума сошел?

— Я дам больше!

Оказался возле меня, и я замахнулась, чтобы ударить его по лицу. Но Демьян успел перехватить мою руку и завести мне за спину. Теперь его дыхание обжигало мне лицо, а наши взгляды впились в друг друга, как будто сцепились в смертельной хватке.

— Сколько ты стоишь?

— Тебе не по карману!

— Значит трахну бесплатно!

И схватив меня обеими руками за лицо впился губами в мои губы, царапая штангой мой язык.

Попыталась оттолкнуть, шагнуть назад, но он сгреб меня за талию обеими руками.

— Надоело от тебя всех отгонять ясно?

— Отпусти!

Как-то жалобно, неуверенно. Как будто сама отрицаю это отпусти. И не хочу, чтоб отпускал. Руки хочу его чувствовать, ладони сильные, жесткие.

— НЕТ!

Ломает сопротивление, удерживает за лицо и целует, сильно, жестко, грубо. Со всей злостью, голодом. Под мышки подхватил и на стол швырнул. Усадил так что ягодицами ошпарилась о холодную столешницу. Сама неожиданно вцепилась в его волосы, зарываясь в них пальцами, ощущая их жесткость, непокорность, отвечая на поцелуй с тихим стоном.

Выдергивает блузку, тянет наверх.

— Не рви…пожалуйста, — шепотом в губы. — мне домой идти.

Остановился, в глаза смотрит вблизи и, мне кажется, я сейчас свихнусь от этой наглой, жадной зелени. От этого змеиного гипноза.

Расстегнул одну пуговицу, другую, не отрывая взгляда от моих глаз, третью. Распахнул блузку и опустил глаза, стянул лифчик под грудь. Его лицо исказилось, мгновенно стало бледным, заостренным. Двумя большими пальцами провел по соскам, и они не просто сжались, они стянулись и затвердели с ноющей болью. Потянул их на себя, перекатывая шершавыми пальцами и эта ласка отозвалась наливающейся пульсацией между ног. Как будто там все распухло и болит.

Наклонился и подцепил языком самую вершинку железной штангой, заставив меня взвиться, прогнуться и застонав, обхватить его голову руками.

— Боже…, - втянул сосок сильнее, грубее сжимая грудь так, чтобы он выпячивался еще сильнее, торчал конусом бесстыдно вперед, и я смотрю как его язык танцует на нем, обводит блестящей сталью. От изнеможения всхлипнула…хочется заплакать, хочется закричать.

Поднял наглое лицо, смотрит исподлобья, пошло облизывая губы вытаскивая язык и скользя им по моей коже, не отрывая от меня взгляд, ведет вверх, засосом к шее, кусая кожу еще выше, к скуле, пока не накрыл мой рот своим ртом, задирая юбку вверх, на бедра. И я ощутила это, ощутила, как сильно хочу его. До безумия. До пересохшего горла и дрожи во всем теле.

Оторвался от моего рта.

— Прекратить? А…училка? Или отыметь тебя прямо здесь?

Звучит пошло, мерзко и…дико возбуждающе. Я хочу ответить «нет». Хочу ударить его. Хочу закричать…но в эту секунду чувствую, как его палец врывается в мое тело. Глубоко, на всю длину.

— Говори! Отыметь? Вые***ть тебя?

Все же ударила наотмашь, и он пронзил меня сразу тремя пальцами, заставляя выгнуться, втягивая в себя сосок.

— Нееет, — протяжно, пульсируя, двигая инстинктивно бедрами, как будто насаживаясь на его пальцы. На его сильные, длинные пальцы.

— Точно нет?

Ускоряет толчки, рассматривает, сжирает каждую реакцию, опускает взгляд на свою руку, и снова на меня. И это дико порочно, это настолько грязно и сексуально, что я не могу больше вытерпеть, не могу притворяться.

— Нет…

— Нет не точно?

Подонок! Какой же он проклятый подонок!

— Так да? Трахнуть тебя? Да? Прямо здесь? На это столе? Аааа? Михайлина Владимировна! Давай!

— Даааа…, - чувствуя, как щекам текут слезы, обхватывая его шею обеими руками, — да, пожалуйста, да…

— Пи***ц тебе, училка…поняла?

Киваю, цепляясь за его запястье, целуя лихорадочно в ответ, хватая губами его губы. Наверное, это истерика, я не могу успокоиться, я сжимая его влажную футболку, задирая ее, царапая спину. Навис надо мной, удерживает одной рукой за грудь, а другой таранит мое тело. Быстро, сильно, по его лицу стекает пот или капли дождя.

— Дёмааа…люби меня…слышишь? Оживи меня…ДЁмаааа.

Вдруг остановился, смотрит мне в лицо. Сосредоточенный, красивый, такой молодой и такой дикий.

— Все! Вставай! Хватит!

Хотел отстраниться, но я схватила его за волосы и потянула к себе, ища его губы. Он упирается, избегая поцелуя, пытаясь оттолкнуть.

— Хватит сказал!

— Пожалуйста…хочу тебя. Хочу почувствовать. Хочу…

Схватилась за ширинку, расстегивая ремень, дергая пальцами. Сжал мою мою руку.

— Ты об этом пожалеешь!

— Плевать!

— Я сказал, что ты пожалеешь! Беги, училка…беги, пока я добрый и пока не поздно!