Онлайн книга «Четки Изабеллы Кастильской»
|
– Ну да, – я поникла головой, и, наконец, пришли слезы, – я потому и ушла… Сумка выпала из рук, точнее, я сама ее выпустила, чтобы закрыть лицо руками, и в щелочку между пальцами мне было видно, что начальник растерялся. Ну, как всякий мужчина, он не выносит женских слез. Только одни начинают жалеть, а другие тут же орут, чтобы немедленно прекратила рыдать. Рыдать я не собиралась, это был бы уже перебор. К тому же начальник далеко не дурак, он бы заметил, что рыдания фальшивые. Вот не спрашивайте, откуда я это знаю, вот чувствую – и все. А я своей интуиции доверяю, хотя она меня и подводила пару раз. – Ну-ну… – пробормотал Студнев, – ну что вы, Лидия… Он с самого начала говорил не Лида, а Лидия, и, кажется, ни разу не сбился. – Сергей Сергеевич, – торопливо выпалила я, шагнув к нему, – может быть, вы позволите мне переждать здесь до утра? Может быть, я подремлю в уголке на стуле… – Я села на этот стул и скорчилась как можно неудобнее. Очевидно, это оказалось последней соломинкой, которая, как известно, переломила спину верблюда, в данном случае, «верблюда» звали Сергей Сергеевич. – Ну, зачем же в уголке, – протянул он нехотя. – Зачем на стуле. Вы можете отдохнуть у меня в кабинете, на диване… Тут он почувствовал, что его слова можно понять превратно, и поспешно добавил: – Я все равно уже собирался уходить. И давно пора, а то уж засиделся на рабочем месте… Но вслух я, разумеется, ничего не сказала. Вряд ли он действительно собирался уходить, когда я пришла, – но тут и правда быстро собрался, сложил свои бумаги в портфель и направился к выходу. Но уже у самой двери остановился, обернулся и смущенно проговорил: – Только, Лидия, я вас очень прошу – пожалуйста, поднимитесь раньше начала рабочего дня. И уберите следы вашего… отдыха. А то пойдут какие-нибудь разговоры. Как вы понимаете, мне они ни к чему. Да и вам, я думаю, тоже. Я беззвучно хмыкнула, взглянула на него с благодарностью и проговорила, прижав руки к сердцу: – Конечно, Сергей Сергеевич! Я все приберу, Сергей Сергеевич! Не сомневайтесь, Сергей Сергеевич! Он вышел, захлопнул за собой дверь, а я вошла в его кабинет и прилегла на диван. Диванчик был короткий и узкий, обитый коричневой искусственной кожей, так что вытянуться на нем я не смогла, легла на бок, подогнув ноги, – но все равно это было куда лучше, чем дремать на стуле. В офисе было тихо, да что там, на всем этаже не было, наверное, ни одного человека, так что самое время мне вздремнуть. Ужасный сегодня был день, хлопотный очень. Я закрыла глаза, но поняла, что спать совершенно не хочется. А хочется есть, причем очень. Ну да, как вернулась домой – так и не поужинала. А в обед была в офисе и только пила кофе с печеньем у секретарши Ленки, она еще ворчала, что свое не носят, а норовят чужое печенье съесть. Ленка у нас весит под сто килограммов, так что сотрудники, которые лазают к ней в стол за печеньем, действуют ей только во благо. Итак, я встала и потащилась в Ленкин закуток, но нашла там только пакетики с чаем и кучу крошек от сухарей с маком и песочного печенья. Да, таким количеством можно прокормить семейство мышей, но мне-то что делать… Ну, Ленка, ну, обжора! Я поболталась по офису без цели, зная, что ничего из съестного не найду, и отправилась в кабинет. Может, Сергей Сергеевич тайный сладкоежка и найдется у него хотя бы шоколадка?.. Нехорошо рыться в столе у начальства, он ко мне со всей душой отнесся, ночевать на диван пустил, а я… Но голод стал невыносимым, и я решилась. В конце концов, важные бумаги он кладет в сейф, а ящики запирает. Так и оказалось, открыт был только один ящик, и там завалялась одна шоколадная конфета, очень старая, прямо каменная. Но я была рада и такому. Лежали там еще какие-то бумаги, судя по всему, черновики договоров, а еще рисунки. На обычной бумаге простой шариковой ручкой была нарисована одна и та же женщина. Вот она у окна расчесывает длинные волосы, вот где-то на природе на берегу озера, и волосы развеваются на ветру, вот волосы забраны в прическу, и на длинной шее колье, непонятно только, бриллиантовое или бижутерия. Интересно… Под рисунками я нашла еще фотографию. Та же женщина, только постарше, и стрижка довольно короткая. Красивая баба, но на фотографии точно видно, что стерва. Я повертела снимок, поднесла его к свету и увидела, что фотка была разорвана на несколько клочков, а потом склеена неаккуратно. Интересно… хотя на самом деле не очень, своих проблем хватает. Я выпила чаю с конфетой (чуть зуб не сломала) и снова улеглась на диванчик. Правда, заснуть я не надеялась – события минувшего вечера так взбудоражили меня, что сна не было ни в одном глазу. Я стала их перебирать и обдумывать – и что же? Перед глазами почти сразу поплыли цветные пятна и полосы, и вскоре я заснула. Снился мне странный сон. В этом сне была большая, жарко натопленная комната, значительную часть которой занимала огромная кровать с резными столбиками и балдахином. Вокруг этой кровати толпились многочисленные женщины в темных старинных платьях, среди которых было и несколько мужчин, тоже в старинной одежде. А на кровати лежала маленькая измученная женщина с красным, залитым потом и искаженным страданием лицом… Повитуха выпрямилась, держа в руках красное тельце со сморщенной обезьяньей мордочкой, легонько шлепнула, и новорожденная издала резкий обиженный крик. Повитуха повернулась к присутствующим и проговорила удовлетворенно: – Девочка, здоровая! Женщины, толпившиеся по углам комнаты, зашептались, переглядываясь. – Девочка? – Невысокий плотный человек в темном камзоле гранда, с маленькой остроконечной бородкой, поморщился. – Король будет недоволен! Тем не менее велите звонить в колокола, дабы известить народ о рождении инфанты! Он развернулся и быстрыми шагами направился к дверям. Даже спина его выражала огорчение. Повитуха передала ребенка няньке, озабоченно склонилась над роженицей. По лицу королевы струился обильный пот, губы трепетали, будто она что-то хотела сказать. – Постойте, синьор… – вполголоса проговорила повитуха. – Будет еще один ребенок… Но человек с бородкой уже вышел. Королева застонала, закусила нижнюю губу, лицо ее побагровело от напряжения. Присутствующие зашевелились, придвинулись к постели королевы. Кто-то проговорил: – Архиепископ уже ушел… послать за ним? |