Книга Почка на экспорт, страница 61 – Александр Охотин

— Нет, такой тёлки точно не было, — ухмыльнувшись, заверил меня Мишаня.

— Появятся, — пропусти их, пожалуйста, — попросил я.

— Без проблем, — пообещал он.

Я посмотрел на ресторанных секьюрити, кучкой сбившихся в углу холла, и поверил, что проблем и в самом деле не будет. Оспаривать право Мишани на допуск посетителей в этот вечер вряд ли кто осмелится.

Веселье в зале шло полным ходом. Танцующие фигуры подвыпивших гостей мелькали между столиков.

Хорошенькая певичка на эстраде тянула что-то о неразделённой любви и своих болезненных переживаниях по этому поводу. Вездесущие официанты юрко сновали с подносами, меняя блюда на столах.

Я крепко ухватил одного из них за плечо. Он дёрнулся было, пытаясь вырваться, но, взглянув мне в лицо, сдался и изобразил улыбку.

— Что желаете?

— Виновницу торжества хочу. Увидеть, — уточнил я, заметив всплеск недоверия в его глазах. Что ж, из Кати и в самом деле плохой объект для вожделения. Может, поэтому у неё такой стервозный характер?

— Пожалуйте за мной, — ответил, успокоившись, официант, и пошёл вперёд.

Катя сидела во главе большого стола, увешанная бриллиантами, как ёлка шишками. На меня она уставилась так, как если бы я заявился на её день рождения голым, да ещё распевая при этом похабные песни.

— Саша? — протянула она, увидев меня. — Ты что здесь делаешь?

Ничего себе, подумал я. Вот так номер. Неужели я что-то неправильно понял по телефону?

— Как что? — туповато переспросил я. — С днём рождения тебя пришёл поздравить. А Наташа где? — поинтересовался я, наливаясь злостью.

В такой дурацкой ситуации я давно не был. Вот Кузя будет хохотать, увидев, как меня взашей выталкивают со званого вечера!

— К тебе поехала, — ответила Резникова, всё ещё с недоверием разглядывая меня. — А тебя разве не раздавило в лепёшку в дорожной аварии?

— Нет, как видишь, — огорчил я её. — Какая ещё, к чёрту, авария?

— Как какая? Минут пятнадцать назад ей позвонили из больницы и сказали, что ты попал в аварию, твоя машина превратилась в консервную банку и тебя еле вырезали автогеном. Слушай, а что такое автоген?

У меня не было ни малейшего желания её просвещать.

— Где Наташка?! — гаркнул я. На нас стали оглядываться, и пара широкоплечих фигур появилась у меня за спиной.

— Не кричи на меня, пожалуйста, я тебе не Наташа. Это она способна терпеть всякие дикие выходки от какого-то… — она задумалась, подыскивая нужное слово, но так и не нашла. — В общем, она поехала к тебе в больницу. И зря, по-моему. Лично я…

— Как поехала? — перебил я. — А почему охрана осталась в холле?

— Она вышла через чёрный вход. Сказала, что ей охрана только мешает. И зря, по-моему. Лично я…

— В какую больницу конкретно она поехала?! — заорал я, чувствуя, как меня берут под руки.

— Откуда мне знать, — зашипела обиженная именинница. — Больница, и больница.

Так, этого только не хватало.

— А кто ей звонил? — спросил я, уже оттаскиваемый от стола.

— Понятия не имею, — отвернувшись, процедила эта стерва.

Я не сопротивлялся крепким рукам, несущим меня к выходу. Кто мог позвонить Наташке? Зачем? Я лихорадочно перебрал все возможные варианты и пришёл к безрадостному выводу. Вечер отдыха, обещанный мною самому себе, откладывается неизвестно на сколько. И ближайшую ночь я, видимо, опять проведу не в компании весёлой девчонки, а шлёпая по грязным скользким лужам, голодный и холодный, в поисках Наташки.

Полностью поглощённый этими грустными мыслями, я позволил донести себя до холла. Только что вошедший Костя удивлённо поднял брови, и сказал:

— Уже? Быстро ты. А как же обещанный ужин?

Аня, стоящая рядом с ним, недоумённо взирала на эту сцену.

— Мишаня, убери от меня этих идиотов, — попросил я, безуспешно пытаясь вырваться.

Мишаня набычился и сказал только одно слово:

— Ну?!

Руки на моих плечах сразу разжались. Я оправил смятый пиджак.

— Миша, у нас проблемы. Точнее, у тебя, но это не имеет значения. Наташа пропала.

Мишаня хоть и производил впечатление тугодума, но соображал на самом деле быстро. Без лишних слов он рывком заскочил в зал. За ним метнулось ещё двое парней.

— Как всё это прикажешь понимать? — насмешливо поинтересовался Костя.

— Извини, но ужин откладывается, — ответил я.

— Жаль. Мы с Аней уже настроились провести вечер в приличном ресторане. Что ж, раз ты уже успел здесь нашалить, может поедем в другое место?

— Говорю же, некогда, — разозлился я.

— Видишь, Анечка, а ты не верила, когда я говорил тебе, что Махницкий — очень ненадёжный тип, — поучительным тоном произнёс он.

— Ты говорил ей такое про меня? — возмутился я. — Что ты ещё наплёл, щелкопёр?

Понятно теперь, почему я вдруг оказался не в Анином вкусе. Ну, Костя, ну змей… Громко дыша, в

холле появился Мишаня, прижимая руку к тому месту, где у него была рана. Лицо у него было даже бледнее, чем в день нашей первой встречи.

— Точно, нет нигде… Что делать, док? Богдан нас в землю зароет, — в его голосе сквозил нешуточный ужас.

— Погоди умирать раньше времени. Телефон есть?

Он сунул мне в руки мобильник, и я забегал пальцами по кнопкам, набирая номер.

— Олег? Это Махницкий. Богданова рядом нет?

— Саша? — удивился Горенец. — Могу позвать, он недалеко. Одумался, наконец? Понял, что нашей дружбой бросаться не стоит?

— К чёрту такую дружбу и Богданова вместе с ней, — зло ответил я. — Наташка пропала.

— Ты серьёзно? — ахнул он.

— Куда серьёзнее.

— А Мишаня?! Ну, всё, ему крышка. Шкуру спущу с урода.

Мишаня, стоящий рядом, бледнел всё больше, слыша доносившийся из трубки голос грозного бригадира. Не хватало только, чтобы он в обморок грохнулся, подумал я, и ответил:

— Он здесь ни причём. Она вышла через чёрный вход, а охрану оставила сидеть в холле.

— Вот зараза, — выругался Олег. — И куда она поехала?

— Ко мне, в больницу. То есть не ко мне, конечно, я-то жив-здоров. Ей позвонили и попросили приехать, сказав, будто я попал в аварию. Она и сорвалась. В какую больницу поехала и кто звонил — не знаю, — сразу предупредил я все возможные вопросы Олега, на которые и сам не отказался бы получить ответ.

— Дела… — растерянно протянул он.

— Посылай своих людей по больницам. Пусть прочёсывают все подряд, — предложил я.