Онлайн книга «Заметки о любви»
|
– Тогда почему ты собираешься там учиться? – Потому что у меня есть грант, – таким несчастным голосом отвечает он, словно сообщает о том, что серьезно болен. Она невольно улыбается. – Я чего-то не понимаю? – Мне дали этот грант не потому, что я очень умный, – говорит он. – Хотя я очень умный. – Ясно, – забавляясь, откликается Мэй. – Тогда почему? Потому что ты наверняка бы туда поступил? Это был запасной вариант? Или что? – Нет. – Спортивная стипендия? Хьюго фыркает от смеха. – Точно нет! – Дай угадаю. У тебя есть какой-то скрытый талант. Ты можешь играть на фортепиано пальцами ног. Или жонглируешь ножами. Хотя нет, постой… ты в духовом оркестре? – У нас в Англии таких нет. – Тогда в чем дело? – Это все из-за моей семьи. Я один из шестерняшек. Мэй несколько секунд лежит неподвижно, не зная, как лучше отреагировать. Ведь она уже знает об этом. Это, пожалуй, единственная информация, которую выдает «Гугл», когда вбиваешь в строку поиска имя «Хьюго Уилкинсон». И вряд ли он считает, что она ни о чем не знает. – Ух ты, – осторожно отзывается Мэй. – Да уж, – не выдавая эмоций, отвечает Хьюго. – Это же… просто потрясающе. А вы все похожи друг на друга? – Немного, – говорит Хьюго, но это не совсем правда. Мэй видела в сети несколько их фотографий, и они очень похожи. Братья и сестры Уилкинсон по отдельности производят впечатление – видимо, благодаря широким улыбкам и ямочкам на щеках, но все вместе они просто завораживают. Ничего удивительного, что в Англии эта семья знаменита. Мэй придумывает более-менее подходящий вопрос. – И сколько у тебя братьев и сестер? – Пять, – отвечает Хьюго таким тоном, как будто она спросила у него, какого цвета небо. – Мы же шестерняшки. Это значит, что нас шесть. – Это понятно. Я имела в виду, сколько братьев и сколько сестер. Он смеется. – Ах, прости. Трое братьев и две сестры. – Ты помнишь всех по именам? – поддразнивает его Мэй, и Хьюго снова смеется. – Посмотрим. Джордж, Оскар, Поппи, Альфи и… э-э-э… хм… Это продолжается так долго, что Мэй закатывает глаза. – Айла, – говорит она, и парень свешивает голову вниз. – Я так и знал! – А чего ты ожидал? Мне же нужно было убедиться в том, что ты реальный человек. – Согласен, – ложась на место, говорит Хьюго. – Я тоже гуглил твое имя. – Да, мое и всех остальных Маргарет Кэмпбелл. – Знаешь, что мне интересно? – продолжает он. – Как так получилось, что прошлой весной тебя арестовали за незаконное проникновение? У Мэй отвисает челюсть. – Ты и это нашел? – О, я много чего нашел, – довольным голосом отвечает Хьюго. – А ты молодец! – Это из-за моего фильма, – признается Мэй, и он смеется. – Кажется, там не обошлось без коров. Она издает стон. – Фермера никогда не было рядом, честно слово. И если бы не сломанный забор, все было бы отлично. Но когда нам пришлось снова собирать их в стадо, приехала полиция, ну, и дальше произошло то, что произошло. – На что только не пойдешь ради искусства, – шутит Хьюго, и даже после того, как они оба перестают смеяться, Мэй продолжает улыбаться в темноту. Она словно наэлектризована. Может, это из-за Хьюго. А может, и нет. Может, все дело в том, что она уехала от родителей, что теперь она сама по себе, или в том, что она едет в колледж – слишком много перемен сразу. А может, дело в поезде и восторге от того, что ее несет через страну, как перекати-поле. И вот здесь, в ночной темноте, их непринужденный разговор и мелодичный акцент Хьюго наполняют ее неожиданной радостью от всего происходящего. Спустя несколько минут Мэй решает проверить, уснул Хьюго или нет. – Слушай, так тот колледж… – начинает она, и на долгое время повисает тишина. – Да, – наконец отвечает он. – Университет Суррея. – Он выдал гранты на обучение всем шести? – Это не совсем университет, а один богатый мужик, который когда-то там учился. – Серьезно? – удивленно спрашивает Мэй. – Он вот так просто взял и отстегнул вам целую кучу денег? – Ну, он умер несколько лет назад, и технически деньги перешли университету. К тому же у нас все равно должны быть хорошие оценки. А так да. Тот богатей решил, что для университета это станет отличной рекламой. Что действительно правда. По существу, мы получаем бесплатное образование, а они – право выставлять нас напоказ. – Бывают сделки и похуже, – говорит Мэй. Хьюго вздыхает. – Знаю. Просто в этом все и дело. Только кретин захочет отказаться от такого, верно? – Кретин, который хочет чего-то другого? – А я говорил, что университет находится в том же городе, где мы живем? – Уф! Правда? – И я, похоже, единственный, кому это не очень нравится. Я люблю своих братьев и сестер. Честно. Они мои лучшие друзья, и мне сложно представить свою жизнь без них – это как если бы я лишился одной руки. Вернее, пяти рук. – Не многовато? – И так было спланировано с самого нашего рождения. В буквальном смысле. Я думал, что меня это не напрягает, но потом мои одноклассники начали говорить о том, кто куда уезжает учиться, и Маргарет… – Хьюго обрывает фразу. – Она собирается в Стэнфорд. Она будет встречаться с новыми людьми, ее ждет множество увлекательных вещей, а я в это время буду торчать дома, в полутора километрах от своей школы, в окружении своих братьев и сестер, словно в моей жизни ничего не поменялось. – А ты думал о том, чтобы не поступать туда? – А как? – спрашивает Хьюго. – Мы не можем себе позволить платить за обучение. – Ведь можно взять кредит? – Я не могу…. – Он в отчаянии умолкает. – Я не могу вот так просто взять и бросить их. Это не про нас. Мы одно целое. – Но так не будет продолжаться вечно, – говорит Мэй. Какое-то время Хьюго молчит. – У тебя есть братья или сестры? – Нет, – отвечает Мэй, качая головой, хотя он все равно ее не видит. – Я единственный ребенок. – Тогда ты не поймешь. Все не так просто. «Может быть», – думает девушка. Но они с папой, па и бабулей тоже всегда были единым целым. И все же она уехала от них, потому что пришло время. И потому что ее мечты были слишком большими, чтобы воплотить их дома. Похоже, проблема Хьюго не в том, что он не сможет вынести расставания со своей семьей, а в том, что он пока не может решить, в каком направлении ему идти. |