Книга Заметки о любви, страница 57 – Дженнифер Смит

Это «ну да» звучит так, будто она не хочет это обсуждать. Девушка перебирает в мыслях, что может рассказать им о своей будущей соседке по комнате: «Мы уже стали лучшими подругами» или «Она оказалась настоящим кошмаром». Или «Когда мы будем жить в общежитии, где у нас будет больше места, поладим еще лучше».

Но Мэй все же не в силах заставить себя снова солгать им.

Может быть, из-за того, что они только что обсуждали похороны, а может, из-за того, что она соскучилась по ним больше, чем думала. Может быть, потому что она чувствует себя виноватой, что ее тут не было, а может быть, из-за Хьюго, чье отсутствие она ощущает почти физически. Но какой бы ни была причина, Мэй вдруг произносит:

– Если честно, мне нужно кое-что вам рассказать.

Родители внимательно слушают – о сообщении, которое прислала ей Приянка, и поисках Маргарет Кэмпбелл; о видео, которое она послала Хьюго, и о том, как она встретила его на Пенн-Стейшн. Когда Мэй доходит до той части, где они садятся в поезд, папа так покраснел, а па так побледнел, что она останавливается:

– Вы как, в порядке?

Они лишь изумленно таращатся на нее.

– Простите, что ничего не сказала вам. Если бы я знала, что случится, то никогда бы…

По папиному лицу заходили желваки.

– И как вы спали?

– Как мы, э-э-э…

– Спали.

– Ну, в поезде у нас не было выбора. Но в купе две полки, так что…

– А не в поезде?

Мэй ерзает на стуле.

– Прозвучит не очень.

– А ты попробуй, – ровным голосом говорит па.

– Хьюго собирался ночевать в хостелах, но потом, в Чикаго, он потерял свой бумажник, а раз мы уже все равно ночевали вместе в поезде, то нам показалось, что не будет ничего такого, если мы…

– Если вы что?

– Мы попросим раскладушку, – объясняет Мэй, решая умолчать о том, что произошло позже. – Ничего страшного не случилось. Честное слово.

– Так, позволь мне все прояснить. Ты соврала нам, отправилась в путешествие на поезде через всю страну вместе с парнем, которого до этого в глаза не видела, а потом ночевала с ним в одном гостиничном номере в незнакомом городе? – сдавленным голосом говорит папа. – Ну да. Все верно. Не случилось ничего страшного.

Па то сжимает, то разжимает руки.

– Вы… э-э-э… – Он, собравшись с духом, бросает на Мэй быстрый взгляд и сразу же снова опускает глаза. – Вы… предохранялись?

Мэй стонет.

– Ничего не было! Ничего такого.

– Ничего такого?! – вновь вскинув брови, восклицает папа. – Это стоит понимать, как… значит, что-то все-таки было?

– Послушайте, просто… Я подумала, что вы не разрешили бы мне ехать, если бы узнали правду. – Мэй старается не обращать внимания на одинаковые выражения лиц своих пап, подтверждающих, что она права, и продолжает: – Но мне нужно было поехать. Ведь вы сами говорили, что я должна пожить полной жизнью, и в тот момент мне показалось, что сама судьба дарит мне такой шанс. Я хотела поехать не из-за него. Я должна была понять, каким будет мой следующий фильм, а с ним мы договорились, что каждый из нас будет сам по себе. Но потом… не знаю. Что-то произошло. И мы очень понравились друг другу.

С лица па исчезла тревога, и он наблюдает за ней с изумленной улыбкой. Зато у папы по-прежнему такой вид, как будто он хочет убить кого-то.

– Клянусь, если он посмел прикоснуться хотя бы к одному твоему волоску…

– Посмел, – стараясь не рассмеяться, говорит Мэй. – Но правда, все в порядке. Он хороший парень. Вам бы он понравился. И в любом случае, все уже закончилось.

– Хорошо, – отвечает папа. – Потому что если я увижу этого мерзавца…

Па не выдерживает и начинает хохотать:

– Ладно, ладно! Может, перестанем уже изображать из себя гиперзаботливых папочек?

– Я лично ничего не изображаю, – хмурясь, говорит папа. – Она всю неделю моталась по поездам в компании какого-то незнакомого пацана! О боже! Он ведь еще пацан, да? Сколько лет этому парню?

– Восемнадцать, – отвечает Мэй. – Как и мне.

– И все же, – ворчит папа.

– Итак, – говорит па. – По-моему, на сегодня лекционная часть нашей программы заканчивается. – Он показывает рукой на бумаги, разложенные перед ними на столе: информацию о похоронах, счет из похоронного бюро, распечатки молитв и гимнов. – Как нам недавно напомнили, жизнь коротка. Мэй, мы бы предпочли, чтобы ты не лгала нам. Но, с другой стороны, ты права в том, что мы не разрешили бы тебе поехать. Однако что сделано, то сделано. Я рад, что ты хорошо провела время. И что встретила мальчика, который тебе понравился, хотя, как твой отец, я рад и тому, что эта часть приключения тоже закончилась.

– Спасибо, – благодарно улыбаясь ему, отвечает Мэй. – Простите меня. Хотя, по правде сказать, я думала, что вы уже все знаете…

– Откуда? – все еще негодуя, интересуется папа.

– Я рассказала бабуле.

– И в этот раз ей удалось сохранить тайну, – говорит па, но с большой нежностью в голосе.

Папа вздыхает.

– Ну, хотя бы скажи, что к тебе все-таки пришло вдохновение.

– Пришло. По-моему, мне даже удастся сделать фильм.

– И? – спрашивает па.

– И он может получиться очень хорошим. – Она пожимает плечами. – Хотя что я в этом понимаю?

– Ты понимаешь очень многое, – пылко возражает папа, немало удивив ее. – Никогда не забывай об этом, договорились?

Мэй улыбается ему.

– Договорились.

– Тогда, может, разрешишь своим старикам взглянуть на него одним глазком?

Мэй, вдруг сильно занервничав, достает из сумки ноутбук. Она ставит его на стол между ними, и папы пододвигаются к нему.

– Только он еще не закончен, – предупреждает Мэй, открывая файл. – Я пока что не придумала, каким именно он будет. Так что сейчас это просто нарезка из интервью, но, надеюсь, вы все равно сможете понять, что я хотела получить.

Она и раньше показывала им свои работы на этом этапе. Отцы были ее тестовой аудиторией, всегда готовые помочь и похвалить. Но в этот раз Мэй так сильно волнуется, что даже боится смотреть на них. Она, подперев руками подбородок, пристально смотрит на экран, наблюдая за вереницей старых знакомых. Айда и Рой, Эшвин и Людовик, Кэтрин и Луи – и вот она как будто снова в поезде.

– Моя самая заветная мечта? – говорит девушка по имени Имани, у которой они брали интервью рядом с туалетами. Это было поздним вечером, где-то посреди штата Небраска. – Она уже исполнилась.

– И что же это? – спрашивает Мэй, и молодая женщина распрямляет плечи.

– Любовь.