Книга Магия лжецов, страница 9 – Сара Гэйли

– Боюсь, у меня здесь еще очень много дел, – скрипучим голосом ответила она. – Возможно, в другой раз.

Торрес направилась к выходу из офиса. Ее каблуки клацали по серому линолеуму, устилающему коридор. Когда мы проходили мимо, я заглянула в окошко из ударопрочного стекла. Миссис Уэбб меня не видела – ее взгляд был прикован к чистым страницам линованного блокнота. Она внимательно смотрела на лист. А потом подняла два пальца и с силой ущипнула себя за руку – после этого должен был остаться синяк. Даже я поморщилась, глядя на нее. Но лицо пожилой женщины, пока она сжимала свою кожу, оставалось безмятежным, как морская гладь. Я задрожала, и в мою голову прокрался шепот. Проснись.

– Она больна? – спросила я, переходя на бег, чтобы угнаться за быстрыми шагами Торрес.

– М-м?

– Миссис Уэбб, ваш секретарь, – пояснила я. – Я заметила, что у нее голос немного…

– О, – Торрес состроила гримасу. – Нет, она не больна. Просто воспользовалась заклинанием, чтобы оповестить школу о чрезвычайном происшествии, когда обнаружила в библиотеке тело. Это заклинание… – Она помолчала. – Оно утратило у нас свою популярность. Поскольку оказывает существенное влияние на тело заклинателя.

– Оно необратимо? – спросила я.

– И да, и нет, – ответила она. – Для большинства людей – да. Но миссис Уэбб работает над его устранением. Сейчас ее голос звучит уже гораздо лучше, чем в ноябре. Возможно, через несколько месяцев она снова нормально заговорит. – Женщина нагнулась, чтобы поднять с пола смятый лист тетради, и бросила его в большое серое мусорное ведро, стоявшее в коридоре. Оно в точности походило на те мусорки, что я в приступе апатии опрокидывала в средней школе имени Джеймса Мэдисона.

Но мусорные баки – не единственное, что оказалось в Осторне знакомым: казалось, будто я видела это место тысячу раз. Протертый серый линолеум на полу с рядами шкафчиков; покрытые краской стены, обновляемые каждое лето. В некоторых местах мелькают надписи «Отстойнская Адкадемия», сделанные, держу пари, шариковой ручкой. Стенды завешаны всевозможными объявлениями: прослушивания на роль в «Буре»; перенос отборочных соревнований по лакроссу из-за погоды; запись к репетитору, Бреа Тейморни, на занятия по математике/экономике/теории магии; «потерялся телефон, награда нашедшему – 50$, позвонить Артуру. ПОЖАЛУЙСТА ПОЖАЛУЙСТА ПОЖАЛУЙСТА».

И снова оно. Ощущение, будто в прошлой жизни я могла быть здесь. Могла проходить прослушивание на роль в «Бурю». Могла участвовать в отборочных соревнованиях по лакроссу. Это чувство походило на ностальгию по чему-то, чего я никогда не делала. Чего у меня никогда не было.

– Мисс Гэмбл? – Я подняла голову. Торрес стояла посреди коридора, ожидая меня. Ее лицо выражало терпеливость, но что-то в позе заставило меня поторопиться.

Повсюду велись занятия; я, словно турист, впервые прибывший из провинции в большой город, крутила головой по сторонам. Не знаю, что я ожидала здесь увидеть – в большей степени меня поражало, каким знакомым все казалось. И к тому же недавним. При виде плакатов на стенах классов я мысленно перенеслась во времена, когда сама передавала записки и прятала в рюкзаке пакеты с чипсами. Многие классные комнаты были оснащены большими окнами, выходившими в коридор, а стекла закрыты сеткой; я заглядывала в каждое из них и рассматривала учеников, что-то чиркающих на полях тетрадей. Я специально задерживалась подольше, чтобы меня заметили: пусть студенты ломают голову, кто эта гостья; пусть перешептываются во время обеда; пусть пускают слухи, что кто-то ведет расспросы по поводу убийства. Я ни разу не занималась раскрытием преступлений, но эта часть расследования не отличалась от любых других дел: позволь людям узнать, что кто-то задает вопросы, как они сами выстроятся в очередь, дабы преподнести свои версии ответов.

– Они кажутся такими юными, – пробормотала я, разглядывая целый класс подростков с детскими личиками, склонившимися над тестами. Морскую гладь темно-синих пиджаков и белоснежных рубашек нарушали гребни ярко выкрашенных локонов и острова густо подведенных глаз. Ученики, перелистывая страницы, закрашивали твердо-мягкими карандашами кружки в скантрон-тестах.

– Первокурсники, – с нескрываемым весельем в голосе протянула Торрес. – В жизни они всегда оказываются моложе, чем в воспоминаниях. Так легко забыть, что четырнадцатилетние не так уж далеки от двенадцатилетних, правда?

Некоторое время я шагала с Торрес в ногу, но, как только мы завернули за угол, резко остановилась. Я застыла на месте, загипнотизированная видом огненно-оранжевого граффити, растянувшегося по ряду небесно-голубых шкафчиков: «САМАНТА – ШЛЮХА». Буквы нанесли не с помощью баллончика – кто-то вывел их тонкой кистью и уверенной рукой.

Торрес остановилась рядом со мной, разглядывая надпись.

– Здесь все гораздо обыденнее, чем вы думали.

Это не был вопрос, но фраза все равно повисла в воздухе между нами.

– Даже не знаю. Наверное, я думала, что здесь будет более… ну, как вам сказать. Будет совсем по-другому.

– Повсюду булыжный камень, стрельчатые окна и двигающиеся лестницы? – Судя по смеху Торрес, она заметила мою смущенную гримасу. – Знаю. И все понимаю. Но, в конце-то концов, мы всего лишь средняя школа, мисс Гэмбл. Очень хорошая школа, – она показала рукой на ближайшее окно, откуда открывался вид на бархатисто-зеленую лужайку, – но, тем не менее, школа. А это подразумевает под собой жвачки, граффити, мобильные, сексуальное просвещение, дурацкие розыгрыши, учеников, курящих травку за трибунами. – Она подмигнула мне. – Если от этого вам станет легче, давайте я покажу вам кое-что магическое. – Она вынула из кармана джинсов впечатляющий складной нож. – Я отобрала его сегодня утром у одного ученика. В нем нет ничего магического, это обычный нож. Но поглядите сюда.

Торрес щелкнула ножом – выскочило длинное лезвие с опасным изогнутым кончиком. Затем прочертила им по имени Саманты. Краска отделилась от шкафчика тонкими, закрутившимися в кольца голубыми полосками. И убрала нож. Я провела рукой по дверце – под пальцами ощущались прорези в краске, однако кричащие оранжевые буквы оставались неповрежденными.

Я сжала челюсти.

– Но как?

– Не знаю. Наш граффитчик использовал заклинание, с которым я до этого никогда не сталкивалась. Возможно, он сам его придумал. Наш смотритель, Фрэнсис Снид, – добавила она, когда я достала блокнот, – как только ни пытался убрать надпись, закрасить ее, перепробовал все – ничего не помогло. Вот уже несколько недель он сотрудничает с заведующим кафедрой Физической Магии.

– Можно мне с ним поговорить? Со Снидом?

– Разумеется, – ответила она. – Он как раз поможет вам заселиться в доме для сотрудников.

Хлопая глазами, я уставилась на нее.

– Где?

Директор склонила голову набок, словно я чем-то озадачила ее.

– В доме для сотрудников. У нас есть свободные апартаменты, где вы можете на это время остановиться. Если только вы не хотите каждый день ездить из Окленда…