Книга Цыганская магия, страница 20 – Барбара Картленд

Летиция отвела Кахо под навес, а вернувшись, увидела, что фрейлейн уже приготовила ей ленч.

Он состоял из омлета — яйца были свежайшие, старушка держала своих кур в клетке на заднем дворе, — из сочных овощей, кусочка мягкого домашнего сыра и клубники. Летиция нашла еду восхитительно вкусной.

Они беседовали о старых добрых временах, и время пролетело незаметно. Настала пора прощаться.

Но перед тем как проводить Летицию, фрейлейн Собески рассказала девушке нечто очень важное и интересное.

— Я слышала, — сказала гувернантка, — что король Виктор настаивал на том, чтобы его сегодняшний приезд прошел без излишних формальностей.

Летиция навострила уши, а фрейлейн продолжала:

— Сын одной моей знакомой, который живет по соседству, служит у принца Кловики, владельца земель в этой части Овенштадта. И вот этот человек рассказал мне, что принц собирается встретить его величество в замке.

Летиция слышала о принце Кловики и знала, что этот старичок живет в чудесном замке, доставшемся ему в наследство, но замок этот находится слишком далеко отсюда, чтобы королю Виктору было удобно остановиться в нем на пути к дворцу великой герцогини.

— А с принцем, — продолжила фрейлейн Собески, — прибудет и лорд-канцлер как представитель правительства. С премьер-министром король встретится завтра во дворце и с великой герцогиней тоже.

— Конечно, с великой герцогиней, — подхватила Летиция. — Это ведь она организовала визит короля в Овенштадт!

— Да, я слышала, — кивнула фрейлейн, — к тому же он вроде бы холост. Наверняка ее высочество рассчитывает, что он сделает предложение принцессе Стефани.

Летиция ничуть не удивилась, что старой гувернантке известно и это — амбиции и расчеты великой герцогини были слишком очевидны.

— Вы считаете, его величество будет хорошим мужем Стефани? — спросила девушка.

— Ну, он для нее, пожалуй, староват, — заметила фрейлейн. — И потом, о нем рассказывают разные истории, уж не знаю, есть в них истина или нет…

— Какие истории?

— Ах, мне не хотелось бы пересказывать их. Но суть их сводится к тому, что он очень красив и все дамы находят его неотразимым.

— Как мужчину или короля? — спросила Летиция.

— О, все короли безусловно обладают определенной притягательностью и блеском уже хотя бы в силу своего положения… — заметила старушка. — Но, прослужив во дворцах всю свою жизнь, я поняла, что очень многие из них одиноки и несчастны. А еще о короле Викторе я слышала, что он очень циничен.

— Циничен? — воскликнула девушка. — Но в чем это выражается?

— Мне говорили, — ответила фрейлейн, — что еще с молодости на нем лежит любовное заклятие, и преодолеть его ему так и не удалось.

Летиция не ожидала услышать ничего подобного.

— Как интересно! — ахнула она. — Расскажите, пожалуйста, поподробнее.

— Мне рассказала об этом одна женщина, — продолжала фрейлейн Собески. — Живет она в Звотане, но иногда приезжает навестить меня на несколько дней. Она служила гувернанткой в семье одного из родственников короля.

— Любовное заклятие!.. — задумчиво, словно про себя, повторила Летиция.

— Так вот, она говорила, что из-за этого одна понравившаяся ему девушка не приняла его ухаживаний, так как знала, что это бессмысленно.

Усмехнувшись, старушка добавила:

— Должно быть, теперь эта девушка чувствует себя довольно глупо. Ведь он совершенно неожиданно стал королем Звотаны.

— Если этой девице нужно было его положение, а не он сам, — заметила Летиция, — то тогда ему просто повезло, что он ее потерял.

Фрейлейн улыбнулась.

— Рада убедиться, дорогая, что ты осталась той же неисправимо романтичной особой, какой была всегда! Не теряй своих идеалов, и тогда, уверена, ты обязательно найдешь себе столь же обаятельного и знатного мужа, каким был твой покойный отец.

— Да, очень хотелось бы, — ответила Летиция. — Но таких, как папа, совсем немного.

— Вот тут, пожалуй, ты права. Найти второго принца Павла будет трудновато, — вздохнула фрейлейн. — Но как знать, как знать!.. Надеюсь, и милая маленькая принцесса Стефани тоже будет счастлива в браке.

— Я тоже надеюсь, — неуверенно ответила девушка и про себя вознесла молитву, чтоб мужем Стефани стал Кирил.

Когда дневная жара спала и тени удлинились, Летиция попрощалась с фрейлейн Собески и, оседлав Кахо, направилась в горы, к замку.

Отъезжая, она отметила, как величественно и красиво выглядит он, возвышаясь над долиной в обрамлении поросших лесом горных склонов.

К замку вела довольно извилистая дорога, и, глянув вниз с высоты, девушка увидела, что на плоском выступе скалы разместился цыганский табор.

Это была маленькая ровная площадка, окруженная зелеными склонами, и Летиция знала, что на протяжении многих поколений цыгане располагались табором именно здесь.

Остановив Кахо, девушка стала наблюдать, как одна за другой съезжают с извилистой дороги на зеленую лужайку пестрые кибитки.

Кибитки образовали полукруг, а в центре осталось свободное пространство, где вечером цыгане разведут костер.

Потом запоют скрипки, и искрометные и завораживающие мелодии достигнут стен замка, и его обитатели будут слушать, и сердца их замрут от восторга.

Несколько лет назад, приехав в замок Тхор, они не увидели здесь табора.

Причем было это не зимой — зимой цыгане никогда не останавливались в горах, — а весной.

Летиция помнила, как они с Кирилом были разочарованы, когда, доехав до площадки, обнаружили, что она пуста.

Потом отправились домой обедать и уже почти закончили есть, когда мать, приподняв руку, вдруг сказала:

— Послушайте!

Только тут услышали они звуки скрипок, и Кирил с горящими глазами воскликнул:

— Цыгане! Так и знал, что они нас не подведут! Они выбежали на террасу, с которой открывался совершенно восхитительный вид на долину.

Внизу, прямо под ними, они увидели мерцание костра, а слух тут же уловил пение скрипок, звон цимбал и бренчание тамбуринов, напоминавшее звяканье колокольчиков.

От этих звуков Летицию так и подмывало пуститься в пляс, и вот несколько секунд спустя она, Кирил и Мари-Генриетта, настежь распахнув окна, танцевали на натертом до блеска паркете баронского зала.

Отец послал цыганам денег. Получив их, они встали и долго махали ему. А затем заиграли серенаду, а потом народную песню, исполнявшуюся в полку, где служил принц Павел.

Все это было очень трогательно, и Летиция, как и сейчас, подумала тогда, что цыгане — настоящие их друзья и что даже великая герцогиня никогда не сможет помешать любить их.