Онлайн книга «Риф»
|
… и Ли снова падает в яму, на гору битого кирпича. – Что он там делает? Почему он в моем доме? – Не смотри на меня так, – говорит Марта. – Мы в твоей голове, тебе лучше знать, как тут все устроено. – Перенеси меня в дом Тесея, – говорит Ли. Марта щелкает пальцами, но ничего не происходит. Щелкает еще раз, и опять ничего. Щелкает в третий раз, и они переносятся в дом, в прихожую, только там все иначе – в доме совсем пусто, никакой мебели, коридор заложен кирпичной кладкой. За окнами слышен гул барабанов. Ли подходит к окну, выглядывает из-за шторы и на заднем дворе в тумане видит костер, вокруг которого танцуют люди в белых одеждах. Среди них стоит Гарин. Он оборачивается, смотрит в окно и замечает ее. Люди в белых одеждах резко замирают, прямо в движении, словно их всех поставили на паузу, затем тоже оборачиваются и бегут к дому. Ли успевает отскочить от окна и бежит к лестнице. За спиной у нее грохот – сектанты выбивают дверь и толпой несутся за ней. Десятки босых ног шлепают по паркету. Ли поднимается на второй этаж – она хочет спрятаться в кабинете с архивом, но он тоже заложен кирпичами. Ли оборачивается – сектанты уже здесь, босыми ногами они отстукивают ритм – бум-бум-бум-бум! – четыре такта тишины – бум-бум-бум-бум! Ли зажимает уши, жмурится… … и падает в яму, на гору битого кирпича. На краю ямы, свесив ноги, сидит Марта. Бой барабанов все ближе. – Они уже везде, да? Проникли в каждое воспоминание. И скоро придут сюда. Ли смотрит на Марту, вглядывается в зеркальное отражение в ее очках и только тут понимает, что это не отражение, там, в линзах очков, она видит реальный мир, в котором ее тело захвачено и в белых одеждах танцует хороводы и ходит на реку стирать простыни. – Сколько я уже здесь? – спрашивает она. – Сколько времени я прячусь? Марта пожимает плечами. – Месяц, около того. – И все это время мое тело живет своей жизнью? – Угу. Ли смотрит на свои руки. – Прятаться бесполезно. Надо дать отпор. Вернуть контроль над телом. Только вот, – она оглядывает яму, подбирает обломок кирпича. – Мне нужно оружие. Перенеси меня в день, когда мы с мамой делали скворечник. Марта щелкает пальцами – солнечный день, они на заднем дворе. Ли наблюдает, как маленькая девочка пытается сколотить кривой скворечник. За спиной у маленькой Ли, из-за угла дома тут же выходят люди в белых одеждах и направляются к ней, сектанты перелезают через забор, выламывают двери, лезут из окон, они повсюду, как саранча, заполняют воспоминание. Взрослая Ли отбирает у маленькой Ли молоток, девочка смотрит на нее с возмущением. – Э-э-й! – Не надо эйкать, ты себе этим молотком через пять минут палец разобьешь, понятно? – Это мой молоток! – Да ладно, не ворчи, скоро верну, – говорит взрослая Ли и снова сжимает руку Марты. – Обратно, в яму. … Ли снова падает в яму, озирается. Молоток все еще у нее в руках. – Отлично. – И зачем он тебе? – спрашивает Марта. Ли поднимает на нее взгляд. – Мой первый день в Колумбии. Отправь меня туда. – Зачем? – Кажется, я поняла. Тем вечером Гарин впервые отвел меня на концерт перкуссионной музыки. Братья Волковы, помнишь? – М-м? Ли показала молоток. – Барабаны действуют на меня как гипноз. Но все началось именно там. Хочу разорвать эту связь. Марта щелкает пальцами – и вот они стоят в темном зале. Внутри прохладно и темно, на полу – мозаики с изображениями танцующих людей, на потолке раскидистые люстры. Ли пробирается сквозь толпу к сцене. Один из братьев Волковых уже готов начать, но Ли швыряет в него молоток, и барабанщик падает, держась обеими руками за голову; крови нет, из дыры в голове доносится гул, словно это не голова, а пробитая шина. По залу проносится возглас удивления, все оборачиваются на Ли. Она взбегает на сцену, хватает молоток и в щепки разбивает ближайший барабан. Подходит к следующему и ногой сталкивает его со сцены. Она идет вдоль сцены и рушит все, что попадается на пути. Когда последний щелевой барабан превращается в гору хлама, Ли выдыхает, вытирает со лба пот и оборачивается на Марту. – Ну как? Сработало? Марта смотрит в зал, на толпу людей у сцены. – Не уверена. Барабанный бой все равно слышен – бум-бум-бум-бум – он исходит от людей в зале, все они ритмично стучат каблуками по мраморному полу – бум-бум-бум-бум! Толпа начинает двигаться, они взбираются на сцену. – Так, надо валить отсюда, – Марта хватает Ли за руку… … Ли падает на дно ямы и пару минут просто лежит на спине. – Я не понимаю. Почему не сработало? Я уничтожила самое первое воспоминание об этом звуке. Почему он все еще здесь? – Потому что проблема не в звуке, – после паузы отвечает Марта. Еще какое-то время Ли просто лежит с закрытыми глазами. Затем поднимается, подходит к краю ямы и начинает лупить молотком по стенке – без всякой цели, просто выплеснуть ярость. – Да чтоб тебя! Я же все сделала! Почему я все еще здесь? Затем отшвыривает молоток и садится на землю, опершись спиной о стенку ямы. Бой барабанов все ближе – они уже почти здесь, у самого края ямы. Скоро найдут ее. – Столько лет терапии, и все зря. Он до сих пор у меня в голове, да? Я так и не избавилась от него. Поэтому и поперлась в Россию, меня тянуло сюда. Прости меня, Марта, я тебя подвела. Марта спрыгивает в яму, подходит к ней и садится рядом. – Ли, дорогая, подумай хорошенько. Ты уже близко. Думай. Гарин обратил тебя не во время концерта, и дело вовсе не в барабанах, он подчинил тебя по-другому. Подумай еще. Ли смотрит на Марту, пытается вспомнить. – Знаешь, какую сцену я чаще всего вижу во сне? – М-м? – Трасса 63. Когда он вытолкнул меня из машины и заставил идти пешком по обочине. – Ли смотрит в зеркальные линзы очков Марты и видит в них тот самый день. – Для него это был важный ритуал. Он со всеми студентами такое проворачивал. И со мной провернул, а потом все вокруг убедили меня, что это нормально. Что он имел на это право и что я это заслужила, – Ли поднимается на ноги, ее осенило. – Марта, ты можешь отправить меня туда? – Ты хочешь отправиться в день, когда он впервые тебя унизил? – Да. – Уверена? – Да. – Отлично. Не забудь молоток. Марта щелкает пальцами – и вот Ли уже сидит в машине рядом с Гариным, и он с азартом рассказывает ей о Джозефе Ма, впереди – трасса 63, по обочинам бесконечные кукурузные поля. Пару минут Ли пытается прийти в себя, воспоминание настолько острое и неприятное, что ее тошнит. И тут наступает тот самый момент – Гарин спрашивает: |