Книга Судьба убийцы, страница 210 – Робин Хобб

– Надо уходить отсюда. Когда огонь пожрет верхние этажи, они обрушатся на нас. Надо выбираться из замка, а потом и с острова.

– Замок не рухнет, – сказал Прилкоп. – Его остов сложен из камня, и он выдержал множество бедствий на протяжении своей долгой истории. Это не первый пожар в его стенах.

Отец будто и не слышал Прилкопа, поэтому и я не стала обращать на его слова внимания. Мы пошли по коридору. Я старалась идти поближе к отцу. Он коротко, резко выдыхал, ступая на раненую ногу, но упрямо вел нас вперед. Мы продвигались очень медленно.

– Оставьте меня. Возьмите Би и бегите к выходу, – сказал он наконец.

– Туда, где нас встретит стража? – спросила девушка.

– Мы вас не оставим, – негромко заявил Пер.

– Уважаемый, есть ли такой выход из этого замка, где сейчас было бы поменьше охраны? – почтительно спросила девушка у Прилкопа. – И бегущих от пожара людей?

Прилкоп покачал головой:

– Этот замок строился так, чтобы его легко было оборонять, а не чтобы из него было просто сбежать. Здесь только три выхода. Все, кто бежит от огня, будут спускаться по главной лестнице прямо к ним.

Я втянула руку под рубашку и предложила девушке отрезать второй мой рукав. Она так и сделала, ее острый нож легко вспорол ткань.

– Погодите-ка, – сказала девушка отцу, и он остановился.

Она перевязала его рану вторым рукавом поверх уже насквозь пропитавшегося кровью первого, и отец на миг оскалился от боли.

– Идем! – прорычал он и похромал дальше.

– А как вы проникли в Клеррес? – с любопытством спросил Прилкоп.

Он шел рядом с моим отцом, а рядом со мной шел Любимый. Думаю, он хотел взять меня за руку, но меня уже держал Пер. А потом отпустил и сказал:

– Пойду вперед. Не нравится мне этот изгиб, за ним может скрываться что угодно. Шут позаботится о тебе. И Лант со Спарк тоже будут тебя защищать.

Пер вложил мою руку в обтянутую перчаткой руку Любимого, и я позволила ему уйти вперед. Подняла глаза на Любимого. Он посмотрел на меня сверху и робко улыбнулся. Его покрытое синяками лицо сморщилось. Я не смогла улыбнуться в ответ и посмотрела вслед Перу.

– Мы прошли через туннель для нечистот, когда был отлив. Сейчас он наверняка ушел под воду. Теперь по нему можно будет пройти только ближе к вечеру. Вряд ли пожар даст нам столько времени, – объяснил отец.

Лант спросил Прилкопа:

– А вы знаете про подземный ход под насыпью? Шут считает, что его когда-то вывели по нему с острова.

Тела убитых стражников валялись поперек коридора. Когда мы их миновали, за нами по некогда безупречно чистому полу потянулись кровавые отпечатки босых ног. Пер, крадучись, шел впереди, прижимаясь к стене и стараясь заглянуть вперед, прежде чем делать новый шаг. В одной руке у него был короткий меч, в другой – нож. Я смотрела на него и думала, что он похож на некрупного хищника на охоте. Интересно, я изменилась так же сильно, как он? Когда Пер скрылся за поворотом, у меня перехватило дыхание. Мне захотелось, чтобы он вернулся – немедленно.

Любимый хромал, опираясь на плечо девушки. Она держала наготове меч, позаимствованный у убитого, и нож.

– У тебя кровь идет, – сказала я ей.

Она даже не взглянула на порез на плече.

– Остановится, – тихо сказала она и улыбнулась мне. – Здравствуй, Би. Я проделала долгий путь, чтобы познакомиться с тобой.

Прилкоп тем временем рассказывал:

– Этот подземный ход существует давно, с тех самых пор, как император построил Клеррес и превратил полуостров, на котором он стоял, в остров. Во времена моего детства про подземный ход знали все. В те времена Слуги жили скромно и не нуждались в страже или способе тайно унести ноги, поэтому ход не использовался. Я знаю, что Любимого вынесли через подземный ход для того, чтобы не прознала Капра, а еще для того, чтобы это выглядело для него как побег. – Покосившись на Любимого, он добавил: – Ах, как они веселились, рассказывая мне, что они сделали! Как они изувечили тебя, чтобы каждый шаг давался тебе ценой страшной боли. Они знали, что ты все равно отправишься к нему. Они шли по твоему следу, словно гончие, не торопясь. Не чтобы помочь тебе, но чтобы ты уж наверняка добрался до цели. Теперь-то ты, наверное, уже знаешь все это, да?

– Я догадывался еще тогда, – глухо произнес Любимый. – Но другого пути у меня не было.

Это он привел их ко мне. А теперь он держит меня за руку. Я отложила эту мысль на потом.

– Так как же подземный ход? – нетерпеливо напомнила Спарк.

– Император, построивший замок, хотел, чтобы у него был потайной путь отхода на случай, если замок захватят враги. Когда строители перекопали перешеек, чтобы сделать Клеррес островом, они вырыли глубокий желоб в каменистой земле, а сверху возвели насыпь. Когда Любимого выносили этим путем, с подземным ходом уже было не все ладно. Возможно, во время прилива в него подтекала вода. А может, его совсем затапливало. Не знаю. Теперь это считается тайной, и о ней не говорят вслух. – Он мрачно улыбнулся.

Спарк нахмурилась:

– Но он расположен на меньшей глубине, чем туннель для стоков? Или на большей?

– На меньшей. – Прилкоп покачал головой. – Прошло много лет с тех пор, как отпустили Любимого. Возможно, ход уже обрушился. После «побега» Любимого Капра была в такой ярости, что велела заложить дверь каменными блоками.

В голосе девушки слышалась улыбка, когда она сказала:

– Вы, главное, покажите нам, где это, а уж кладка нас не остановит.

Выше и позади нас что-то с грохотом обрушилось, и мы все вздрогнули. Мой отец стал ковылять вперед быстрее.

Голос Любимого прозвучал тихо, почти без выражения, но мне послышалась в нем затаенная дрожь страха:

– Прилкоп, а откуда тебе известно так много о том, что происходило в Клерресе?

Черный человек горько рассмеялся:

– Я не предавал тебя, Любимый. Когда тебя увели, они решили, что большего от меня уже не добьются, потому и перевели в клетку получше, а пытки отменили. Я записывал сны, и они забирали их. Несколько раз они пытались склонить меня внести свой вклад в их старания по выведению новых Белых. Сны и семя – вот и все, что им от меня было нужно. Как-то ночью одной стражнице приказали соблазнить меня. Вместо этого мы с ней подружились. Она приносила мне новости, но только о том, что происходило в Клерресе. Четверо не поощряли разговоров о происходящем за его пределами. Для тех, кто вырос в Клерресе, знакомый мир ограничивался его стенами.

К нам стремглав примчался Пер, на лице его был ужас.

– Здесь наружу не пройти, – хриплым шепотом сообщил он. – Впереди большая красивая лестница. Люди бегом спускаются по ней, толпятся внизу и ходят кругами, как коровы в загоне, в зале перед выходом. Но там не выйти! Парадная дверь заперта. Я не смог протолкаться вперед: так толпа напирает на двери! Тогда я побежал по коридору, который начинался за этим залом, и наткнулся на стражников. Они отпирали каждую дверь на своем пути, осматривали комнаты и запирали. Похоже, они ищут нас. Они заметили меня, но я убежал. Гнаться они не стали – наверное, приняли меня за одного из рабов. Но боюсь, они скоро будут здесь.