Книга Дом Земли и Крови, страница 79 – Сара Маас

Закончив очистку ушей, он только сейчас увидел, что в коленях Брайс тоже застряли осколки.

– Юнипере выпадает шанс стать прима-балериной, – наконец заговорила Брайс. Голос ее был хриплым. – Первой из фавнов. Вскоре начинается летний сезон. Она дублер главных ролей в двух балетах. Во всех пяти у нее есть сольные партии. Нынешний сезон предельно важен для нее. Если она покалечилась, все может пойти насмарку.

– Она совершила Нырок, поэтому быстро оправится, – сказал Хант, доставая из аптечки медицинский пинцет.

– И тем не менее.

Стиснув зубы, Брайс шипела, пока Хант осторожно вытаскивал из ее колена осколки камня и металла. Взрывная волна с силой опрокинула ее на пол. Невзирая на возникший в клубе хаос, Хант следил за ее движениями и видел, как она прикрыла собой Юниперу.

– Будет жечь, – предупредил он, открывая флакон с дезинфицирующей жидкостью.

Снадобье стоило дорого. Странно, что оно вообще оказалось здесь, учитывая, что принц и его друзья совершили Нырок.

– Зато у тебя не останется шрамов.

Брайс пожала плечами, уставившись в темный экран телевизора.

Стоило ему прикоснуться тампоном к ее колену, как Брайс дернулась. Ханту пришлось крепко схватить ее за икру, чтобы закончить промывание.

– Я предупреждал.

Брайс выдохнула сквозь зубы. Подол ее слишком короткого платья был полностью оторван. Хант уверял себя, что заглядывает в столь интимное место только с проверочной целью – нет ли и там повреждений. Однако…

По бедру тянулся крупный шрам, особенно жуткий на фоне гладкой бархатистой кожи. Хант замер. Значит, она так и не избавилась от шрама.

Он ведь иногда замечал, что она прихрамывает. Значит, дело не в тесных туфлях. Это он наградил Брайс шрамом тогда, пытаясь заштопать ее, как солдата.

– Вообще-то, Аталар, когда мужчины смотрят мне между ногами, они не кривят физиономии, – сказала Брайс.

– Что?

Он только сейчас сообразил, что его рука по-прежнему сжимает ее икру и шелковистая кожа трется о его мозолистую ладонь. Следом он сделал новое открытие: он действительно находился между бедрами Брайс, наклонившись к ее коленям, чтобы рассмотреть шрам.

Хант отпрянул, не сумев удержать жар, хлынувший к лицу.

– Извини, – пробормотал он, убирая руку с ее ноги.

Может, в другое время Брайс наговорила бы ему гадостей. Сейчас она лишь спросила безучастным тоном:

– Как ты думаешь, кто устроил взрыв в клубе?

Ладонь Ханта по-прежнему ощущала тепло ее кожи.

– Понятия не имею.

– Могло это быть связано с нашими расследованиями?

Глаза Брайс влажно поблескивали. Наверное, от чувства вины. Наверное, сейчас она думала об убитой послушнице.

– Вряд ли, – покачал головой ангел. – Если кто-то хотел нас остановить, выстрел в голову – куда более верный способ, нежели взрыв в клубе. А клуб вполне мог взорвать кто-то из конкурентов владельца. Или оставшиеся члены секты Кереса, которым хочется посеять хаос в нашем городе.

– Ты думаешь, война все-таки придет и к нам?

– Кое-кто из людей этого хочет. Кое-кто из ваниров – тоже. Чтобы избавиться от людей. Они это так объясняют.

– Эта война уже опустошила целые области Пангеры, – устало произнесла Брайс. – Я видела документальные съемки.

Брайс посмотрела на Ханта. В глазах застыл вопрос: «Насколько ужасно там все было?»

– Сочетание магии с машинами – это всегда опасная смесь, – сказал ей Хант.

Их слова чем-то были похожи на рябь, поднимаемую ветром на воде.

– Я хочу домой, – призналась Брайс.

Хант снял куртку и набросил ей на плечи. Брайс почти утонула в его одежде.

– Хочу смыть все это, – добавила она, указывая на засохшие пятна чужой крови.

– Хорошо.

В этот момент открылась входная дверь. Судя по шагам, вошедший был один. Хант достал из потайного кармана пистолет. В гостиную вошел Рунн. За ним шлейфом тянулись тени.

– Вам это не понравится, – сказал принц.

* * *

Брайс хотелось домой. Хотелось позвонить Юнипере, потом – матери и Рандаллу, чтобы просто услышать их голоса. Ей даже хотелось позвонить Фьюри и спросить, что́ та знает (даже если Фьюри не ответит на ее звонок и сообщения). Наконец, Брайс хотелось позвонить Джезибе и заставить ее разузнать о взрыве в клубе. Но больше всего она жаждала оказаться дома и встать под душ.

Рунн застыл в проеме двери. Лицо принца было каменным. Похоже, он не замечал, что весь забрызган кровью. Хант поспешно убрал пистолет и сел на диван рядом с Брайс.

Рунн прошел на кухню и налил себе стакан воды. Все его движения были скованными. Вокруг клубились тени и, казалось, о чем-то шептались. Потом принц выдохнул, и тени рассеялись. Напряженность в гостиной тоже исчезла.

– Полагаю, твои слова относятся к устроителю взрыва? – спросил Хант, избавляя Брайс от расспросов.

Рунн кивнул и отхлебнул сразу треть стакана.

– Все указывает на человеческих мятежников.

Брайс застыла и переглянулась с Хантом. Совсем недавно они пришли к схожему выводу.

– Бомба попала в клуб вместе с партией заказанного вина. Представляет собой взрывчатое вещество нового поколения. Жидкое. К ящику была прикреплена их визитная карточка с логотипом.

– Есть какая-нибудь потенциальная связь с Филипом Бриггсом? – прервал принца Хант.

– Бриггс по-прежнему за решеткой.

Это был вежливый способ упомянуть о том, что́ приходилось выдерживать лидеру мятежников в ванирской тюрьме с красивым названием Адрестия.

– Он за решеткой, а остатки его кересовской группы – нет, – напомнила Брайс. – Даника была первой, устроившей налет на логово Бриггса. Даже если он и не убивал ее, он отбывает срок за другие преступления, связанные с мятежом. Он вполне мог приказать соратникам устроить взрыв в клубе.

Рунн нахмурился:

– Я думал, они распались. Примкнули к другим фракциям или вернулись на Пангеру. А теперь о том, что вам обоим не понравится. Рядом с логотипом на ящике стояло клеймо. Мои и твои структуры решили, что это искаженное изображение полумесяца, намекающее на название города. Но я посмотрел записи видеокамер на складе в отрезок времени, предшествующий взрыву. Хоть изображение было так себе, клеймо показалось мне похожим на… изогнутый рог.

– Какое отношение Рог Луны имеет к мятежу людей? – спросила Брайс и тут же осеклась. – Постой. Ты думаешь, изображение Рога было посланием, адресованным нам? Предостережением, требующим отказаться от поисков Рога? Словно убийства послушницы оказалось недостаточно.