Книга Эликсир молодости, страница 31 – Барбара Картленд

— Мне хотелось бы узнать, сколько она заплатила за тот флакон, который несла в руках, и как вы заставили ее поверить в эту небылицу с превращением. Ведь это наверняка не что иное, как удачный трюк фокусника.

Трина подумала, что он, к несчастью, не слишком далек от истины. Но отступать ей было некуда, и, вскинув подбородок, девушка ответила:

— Я думаю, что ваша мать сама могла бы дать вам правильное объяснение.

— Сначала герцог, потом моя мать… — промолвил маркиз. — Я же спрашиваю именно вас, леди Шерингтон.

— Мне нечего вам ответить.

— Почему же? Вам стыдно зато, что вы сделали?

— Ни чуточки. Я только играла свою роль в эксперименте…

— В эксперименте? — прервал ее маркиз. — Ага, наконец-то мы что-то выяснили! Что за эксперимент?

Что все же скрывается за всем этим? — В его голосе зазвучали стальные нотки.

— Я думаю, милорд, — сказала спокойно Трина, — у меня есть полное право отказаться от допроса, которому вы меня подвергаете. Повторяю, что собираюсь вернуться к себе.

Произнося эти слова, она посмотрела на маркиза и увидела, как тот прищурил глаза. Она почувствовала, как сердце сжалось у нее в груди.

— Доверчивостью моей матери пользовалось множество шарлатанов, — сказал маркиз, — но я никак не ожидал, что вы в компании с герцогом Жиронским пополните список тех, кто фальшивыми посулами вытягивает из нее деньги.

Трина собиралась ответить, что ни она сама, ни герцог ничего подобного делать и не собирались. Но предпочла промолчать, не забывая, что в кармане де Жирона уже лежал чек на десять тысяч фунтов стерлингов.

— Кто вы? — неожиданно спросил маркиз. — Чего вы всем этим добиваетесь?

Трина с удивлением посмотрела на него, а маркиз продолжал:

— Я не верю, что вы на самом деле являетесь леди Шерингтон. Моя мать упоминала, что ей тридцать шесть лет и она вдова. Просто невозможно, что вы и есть эта дама.

— Вы так… уверены в этом?

— Сейчас я вижу вас при дневном свете, — ответил маркиз. — Готов побиться об заклад на любую сумму, что вам нет и половины тех лет, которые вы себе приписываете.

У Трины невольно промелькнуло удовлетворение тем, что маркиз, как она и предполагала, умеет мыслить логически.

Чтобы еще больше раздразнить его, Трина как можно жеманнее сказала:

— Примите мои поздравления, милорд.

— Я также готов присягнуть, — продолжал маркиз, не обращая внимания на ее слова, — что когда мы целовались в парке, то вы это делали впервые.

Лицо Трины вспыхнуло, она хотела избежать его испытующего взора и поэтому повернулась к двери.

— Я отказываюсь продолжать этот разговор. Она думала, что ее голос звучит гордо и с достоинством, но вместо этого он прозвучал умоляюще.

Трина направилась к двери, но маркиз схватил ее за руку.

— Отвечайте мне! — приказал он. — Кто вы? Актриса, которую нанял герцог, чтобы сыграть неблаговидную роль в обмане моей матери?

— Отпустите меня! — гневно воскликнула Трина. Маркиз еще сильнее сжал ее руку.

— Вы уйдете только тогда, когда ответите мне!

— Вы можете прождать здесь целую ночь, — огрызнулась девушка.

— Не сомневаюсь теперь, что вы искусно разыграли сцену в парке, поскольку обладаете недюжинным актерским талантом.

В его голосе слышалось столько сарказма и издевки, что Трина даже не попыталась сказать ему, что в тот момент ее чувства были искренними.

То восхитительное и странное чувство, которое он разбудил в ней своим прекрасным поцелуем, снова начало подниматься в ней, и она поняла, что должна прекратить свою игру. Она должна теперь же рассказать ему правду и попросить прощения.

Потом Трина поняла, что не может принять на себя решение, ведь в этом деле были замешаны, кроме нее, герцог де Жирон и ее мать. Кроме того, она догадывалась, что, как только маркиз узнает о том, что она на самом деле вводила в заблуждение его мать, он больше никогда не станет с ней разговаривать. Она была так потрясена этой мыслью, что невольно дернулась и снова попыталась освободиться.

— Отпустите меня! Вы не имеете права удерживать меня здесь!

— Я думаю, — возразил маркиз, — что у меня на это есть полное право. Вы состоите в сговоре с герцогом с целью обмана моей матери. Поэтому вы или сразу скажете мне правду, или я буду держать вас здесь до тех пор, пока не выпытаю ее!

— Не будьте таким смешным! — воскликнула Трина. — Ваши угрозы — всего лишь пустые слова!

— Я докажу вам, что они вполне серьезны, если сейчас же не услышу от вас ответов на свои вопросы.

— Я не собираюсь этого делать, — стояла на своем Трина. — Когда герцог вернется сюда за мной, а он это непременно сделает, как вы объясните ему, что держали здесь меня заложницей?

— Вы говорите так, будто уверены в том, что он боится потерять вас. Он ваш любовник?

Трина тут же, не задумываясь, яростно запротестовала:

— Нет! Конечно же, нет! Как вы могли… подумать такое?

— Де Жирон так говорил о вас с моей матерью, что не было никаких сомнений в том, что он любит вас.

Я предполагаю, что он начал сдавать свой родовой замок внаем, когда у него возникла нужда в деньгах, вы же помогли ему найти выгодных клиентов.

— У вас богатое воображение, милорд, — сказала Трина голосом, в котором, как она надеялась, звучало не меньше сарказма, чем в его.

— Наверное, именно вы вынудили его к этому, — продолжал он. — Совсем нетрудно догадаться, что вы сговорились.

Он остановился, а Трина в этот момент думала только о том, как бы сбежать от него.

Оказывать сопротивление маркизу было бессмысленно — он был намного сильнее ее. Трина понимала, что даже если сумеет вырвать у него свою руку, то маркиз поймает ее, прежде чем она успеет добежать до двери.

— Мне хотелось бы знать, — настойчиво продолжал маркиз, — сколько вам заплатила моя мать за изготовление этой настойки, а также сколько ей стоили ваши шарлатанские выкрутасы, проделанные с помощью умелого фокусника.

«Он все ближе и ближе подходит к разгадке, — подумала Трина. — Однако ради герцога я не должна ничего ему говорить об участии в этом деле моей матери и о той огромной сумме денег, которые заплатила маркиза Клайвдон за состав, который, как она полагала, был эликсиром молодости».

— Если вы не намерены отпустить меня, — холодно сказала она, — мы могли бы, по крайней мере, присесть. Очень утомительно стоять и спорить без причин.

— Вы заблуждаетесь, причин сколько угодно, — ответил маркиз, — но у меня есть идея получше.

Держа ее за руку, он направился к двери, рывком распахнул ее и пошел вниз по коридору.