Онлайн книга «Пленница Вепря»
|
— Спишь? — удивляется Веприцкий без малейшего сожаления в голосе. — Нет, блин, танцую, — бурчу я недовольно и подслеповато щурюсь. — Ты мне нужна. Срочно, — сердито бросает Вепрь. И я тут же представляю себе взбешенного кабана в лесу. Страшного и опасного. «Какого…» — хочется вскрикнуть мне, но я сдерживаюсь из последних сил. — Что случилось? — лепечу будто маленькая девочка. — Одевайся и приходи ко мне в кабинет. Нам предстоит серьезный разговор. Мне надоели твои аферы, — пренебрежительно сплевывает он слова, а я, застыв на месте, забываю вовремя поправить сползшее с груди одеяло. — И прикройся, что ли… — ворчит он. — Меня магарасами не проймешь… — Голубой? — понимающе интересуюсь я, и тут же надо мной нависает темная тень, а на мои плечи обрушиваются две стальные лапищи. Трясут меня как петрушку. — Что ты себе позволяешь? — рявкает Веприцкий. — Будь на твоем месте мужик, я бы прибил… — Будь я мужчиной, — парирую я. — Тебе бы точно мало не показалось… — Да что ты, — фыркает он. — Давай, девочка, покажи то многое, на что способна, — рокочет Вепрь прямо мне в ухо. — Я оценю. Мне хочется вырваться, но сильные руки настойчиво прижимают меня к постели. Я смотрю в раздраженное лицо, вижу холодные глаза, преисполненные гневом. Внезапно ощущаю дыхание Веприцкого совсем рядом. Чувствую, как его палец скользит по моей щеке и губам. — Твою мать, — стараюсь вырваться я. — Крышу снесло, Родя? Проваливай… — Храбрая и очень наглая, — шипит он будто удав и тут же накрывает мои губы своими. Протискивает язык мне в рот. Одной рукой придерживает голову, а другой гладит шею и плечи. Я млею от этого нахрапистого, но сладкого поцелуя. И даже пальцы на ногах сжимаю от предвкушения. У меня давно, слишком давно не было мужчины. Вот и обрадовалась первому встречному. Ладонь Вепря скользит ниже, деловито обхватывает упругое полушарие. Я сразу прихожу в себя и пробую вырваться из объятий. Веприцкий отпускает меня усмехаясь. А я, вспыхивая, отвешиваю ему звонкую пощечину. — От души, — потирая щеку, мотает он головой. — От всего сердца, так сказать… — Отпусти меня, идиот, — шиплю я. — Через полчаса встречаемся у меня в кабинете. Оденься, чижик, и не опаздывай. — Какого фига? — как ванька-встанька усаживаюсь я на кровати. — А здесь мы не можем поговорить? — Вполне, — ехидно усмехается Веприцкий и, вернувшись к моей кровати, начинает раздеваться. Расстегивает рубашку, а когда тянется к пряжке ремня, я не выдерживаю. — Где твой дурацкий кабинет?! — кричу яростно. — Куда приходить?! — То-то же, — хмыкает он и добавляет спокойно: — Ольга тебя проводит. И ровно через пятнадцать минут, ведомая прислугой как под конвоем, я попадаю в большую комнату, заставленную стеллажами. На каждой полке стоят красивые книги с вычурными переплетами. «Наверное, по цвету подобрать забыли», — не без доли сарказма думаю я, а вслух замечаю: — Все перечитал, Родион Александрович? — Почти, — серьезно отвечает он, лениво откинувшись в широком разлапистом кресле со стаканом виски в руках. Оглядывая расположившиеся вдоль стен огромные шкафы с книгами. — Садись уже, — поморщившись, кивает на диван. — Выпивку не предлагаю, — Веприцкий демонстративно пялится на темную жидкость в своем стакане. — Если хочешь воды, скажи. Ольга принесет. — Если помнишь, я спала, — с вызовом бросаю я, усаживаясь напротив. — Ни воды, ни еды, ничего не хотела. — У нас проблемы, девочка, — мычит он, беззастенчиво пялясь на мою грудь, проступающую через тонкий трикотаж футболки. — С каких это пор у нас общие дела и проблемы? — откровенно хамлю я, прекрасно понимая, что хуже уже не будет. И с нескрываемым любопытством разглядываю хозяина кабинета. Серый костюм от Бриони Вепрь сменил на потертые джинсы и мягкую белую толстовку. Только вот перстень снять забыл… Я всматриваюсь в поблескивающий в отсвете лампы темно-синий камень в окружении бриллиантов. «Кольцо леди Ди, мужской вариант», — усмехаюсь я про себя. — Зачем позвал? — спрашиваю нарочито грубо и стараюсь не смотреть на босые ноги, утопающие в длинном ворсе бежевого ковра. — Слушай, — Веприцкий складывает губы в недовольную складку — Кончай хамить, а? Яблочный сок хочешь? Есть в баре… — Ну плесни, если не жалко, — шиплю я, а когда полный стакан оказывается рядом со мной, делаю глоток. — Мне нужно срочно жениться на тебе, — без всяких предисловий заявляет Вепрь. Я цепенею от ужаса. Кисло-сладкая жидкость тут же застревает поперек горла. Я закашливаюсь… — Что? Опять? — обеспокоенно рычит Выприцкий и в полшага оказывается рядом. — Я звоню Валере… — Просто поперхнулась, — шепчу я, отставив стакан и обхватив горло обеими руками. — Ты прикалываешься? — бормочу я, пытаясь справиться с собой. Сейчас Родион скажет, что пошутил, и мы вместе посмеемся. — Нет, — замечает он с горькой гримасой. — Рад бы… Но такова реальность… — Нет, — замечает он с горькой гримасой. — Рад бы… Но такова реальность… — Какая, твою мать, реальность? Мы живем в разных мирах! Два мира — два кефира! — ору я. — У нас ничего нет и не может быть общего. — Ошибаешься, — осклабившись замечает он. — Твои махинации связали нас воедино не хуже обручальных колец. Отработаешь долги и чеши на все четыре стороны, дорогая, — презрительно бросает Веприцкий. Пристально смотрит на меня, наблюдая, как я судорожными глотками допиваю дурацкий яблочный сок и тихим хорошо поставленным голосом командует: — Слушай внимательно, чижик. Я в немом изумлении таращусь на Родиона. — Кабан и чижик, — хмыкаю я, стараясь прийти в себя. — Почему кабан? — удивляется он. — Вепрь — это дикий кабан, — со знанием дела докладываю я. — Устаревшее название… — А-а, — тянет он. — Даже не догадывался… — Примитив, — растягиваю я губы в притворной улыбке. — Ты хоть читать-то умеешь? — усмехаюсь я, оглядывая полки с книгами. — Да, — скалится он. — И готов с тобой поделиться весьма увлекательным чтивом, — сипит, теряя терпение. — На вот, — протягивает мне толстенькую папочку. — Ознакомься, пожалуйста. Потом продолжим. Я вижу, ты обычных слов не понимаешь. Придется перейти к угрозам. Я судорожно пролистываю содержимое, а Веприцкий осклабившись наблюдает за мной. Ну как кот за мышью. — У тебя особенно выбора нет, моя дорогая, — морщится он, словно ругается. — Будешь упорствовать — и захватывающую историю почитает еще и товарищ майор. Возбудит уголовное дело и закроет тебя лет так на пять… — Ты — придурок, ты не посмеешь, — пытаюсь встать я. — А ну, сидеть! — рявкает Веприцкий. — И молчать, — добавляет тихо. — Читай и поговорим, — бросает устало. — Откуда ты только взялась на мою голову? — поднимается он из кресла и отходит к окну. Что он там видит в непролазной тьме, я не знаю. |