Онлайн книга «Мертвая вода. Смерть в театре «Дельфин»»
|
Аллейн уже выяснил все эти подробности, когда в офис пришел Перегрин. Пожимая ему руку, Аллейн отметил бледные щеки и синяки под глазами и подумал: «Премьера… переживает, бедняжка». – Мистер Аллейн изучил наши меры безопасности, – сказал Моррис, – и нашел их удовлетворительными. Он хочет подождать и присутствовать при размещении сокровищ… Прошу прощения, телефон. Аллейн обратился к Перегрину: – У вас сейчас забот полон рот. Не обращайте на меня внимания. Если позволите, пока мы ждем, я осмотрю ваш великолепный театр. Вы проделали потрясающую работу. Такого Перегрин не ждал от полицейского в штатском. Аллейн уже дошел до двери, когда Перегрин спохватился: – Я вам все покажу, сэр. – Ни к чему. Я лучше сам поброжу. Наверняка у вас дел выше крыши. – Наоборот. Вот у Морриса – да, а мне-то, увы, – сказал Перегрин, – на самом деле нечего делать. С удовольствием повожу вас по «Дельфину». – Что ж, в таком случае… Экскурсия получилась исчерпывающая. Аллейн проявил такую искреннюю заинтересованность и такие неожиданные познания, что Перегрин остался доволен сам собой. Он говорил о пьесе, о том, что он старался выразить, и как она родилась при первом взгляде на перчатку Хемнета Шекспира. Причем выяснилось, что Аллейну известно и о завещании, и о том, что Джоан Харт получила носильные вещи. Перегрин мог поклясться, что суперинтендант разбирается в шекспироведении не хуже самого Перегрина и так же хорошо знаком с пьесами. А Аллейну понравился взволнованный, умный и скромный молодой человек; оставалось надеяться, что он написал и поставил хорошую пьесу. Аллейн задал пару вопросов, а поскольку был опытным следователем и проявил неподдельный интерес, Перегрин неожиданно понял, что говорит о своей работе на удивление легко – с человеком, с которым знаком всего десяток минут. – Пойдемте за кулисы?.. Нет, погодите. Я подниму занавес, и вы увидите декорации Джереми Джонса для первого акта. Оставив Аллейна в партере, Перегрин прошел через боковую дверь и подтянул наверх противопожарный занавес. Затем вышел на сцену и повернулся лицом к залу. Видимо, он слишком торопился – закружилась голова. Уборщики наверху открыли ставни окна, и в сцену ударил луч света, в котором плясали пылинки. – Что случилось? – спросил необычно глубокий голос совсем рядом. Аллейн подошел по центральному проходу. Ослепленный Перегрин с трудом разглядел, что суперинтендант опирается о барьер оркестровой ямы. – Нет… то есть… нет, ничего. Просто вспомнил о своем первом визите в «Дельфин». Возможно, от этого воспоминания, а может потому, что Перегрин в последнюю неделю ел очень мало, а спал и того меньше, его охватила ужасная неуверенность в себе. Аллейн и представить не мог, что молодой человек мог бы стать еще бледнее, чем был, но Перегрину это как-то удалось. Он сел на елизаветинский сундук Джереми и вытер ладонью губы. А подняв глаза, увидел перед собой Аллейна. – Знаете, прямо под вашими ногами – маленький каменный колодец с дверцей. Там был люк. Чтобы поднимать и опускать призрака отца Гамлета. Или других. О боже. – Посидите спокойно. Вы перетрудились. – Думаете? Не знаю. Все эти годы после бомбежки колодец постепенно наполнялся вонючей водой, и однажды утром я в нем чуть не утонул. Год и три месяца назад довольно страшная мысль о мистере Кондусисе была задвинута в дальний уголок души. Смутная и до сих пор неопределенная, из-за усталости и опустошительной тревоги она проявилась сейчас. И Перегрин поведал необычному полицейскому обо всем, что случилось в то утро. – Кроме Джереми Джонса, никто ничего не знал. Теперь я, наверное, нарушил слово и вот нисколечки не переживаю. Более того, мне стало легче, – громко сказал Перегрин. – Ну, у вас даже цвет лица капельку поздоровел. Чуть не угробили себя с этой постановкой, да? – Так бывает. – Извините, что из-за меня мотались вверх-вниз по лестницам. Откуда управляется пожарный занавес? Справа? Да, вижу. Не вставайте, я сам. Пожарный занавес двинулся вниз. Аллейн взглянул на часы. Вот-вот должна была появиться группа из музея. – Да, странная у вас была встреча. Но в результате появилось все это: театр, ваша пьеса. И вот – премьера. – И вот – премьера. Господи! – А не лучше ли вам отправиться домой и поспать часок-другой? – Нет, спасибо, я в полном порядке, – сказал Перегрин, почесав затылок. – Сам не пойму, зачем я утомлял вас своей сагой. Надеюсь, вы не сообщите мистеру Кондусису. – Я буду хранить полное молчание. – Не хочу рассказывать, какой он странный человек. – Я встречал мистера Кондусиса. – Как по-вашему, он нелепый? Или зловещий? Или просто плутократ? – Не возьмусь его классифицировать. – Когда я спросил его, где он нашел свои сокровища, он ответил: в море. Просто в море. Звучало странно. – Случайно, не на яхте «Каллиопа»? – Яхта «Каллиопа», погодите… Что-то было про яхту «Каллиопа»? – Перегрин чувствовал себя почему-то умиротворенным, но не был уверен, что если встанет, у него не закружится голова. – Яхта «Каллиопа»… – Его яхта; она утонула – разломилась пополам в тумане у мыса Сент-Винсент. – Теперь вспомнил. Боже милостивый… У входа послышались голоса. – Наверное, прибыли сокровища, – сказал Аллейн. – Посидите, отдышитесь? Или пойдете встречать? – Пойду. Когда они вышли в фойе, там уже были Эмили, Джереми Джонс и ассистент из музея. Ассистент держал в руках металлический ящик. Уинтер Моррис сбежал по лестнице к ним навстречу. Все вместе прошли в офис, и процедура приобрела формальный характер. Ассистента представили присутствующим. Он поставил металлический ящик на стол Перегрина, отпер, открыл и отошел в сторону. – Полагаю, – произнес он, обведя всех взглядом и выбрав Перегрина, – следует совершить формальную передачу. Проверьте содержимое и убедитесь, что все в полном порядке. – Специалист у нас Джереми, – сказал Перегрин. – Думаю, он теперь знает каждый стежок и каждое пятнышко на перчатке. – Да, конечно, – улыбнулся ассистент. – Мистер Джонс, тогда вы? – С удовольствием. Джереми вынул письменный прибор из ящика и положил на стол. Перегрин поймал взгляд Аллейна. – Пятна, как видите, – пробормотал он, – от воды. Как говорят, морская вода. Деликатными пальцами с пятнами от никотина Джереми развернул салфетки и открыл маленькую сморщенную перчатку и два документа. – Ну вот, – сказал он. – Можно? – Будьте любезны. |