Книга Чистая любовь, страница 64 – Виктория Лукьянова

– Я же говорила, что все наладится, – на следующий день после трудоустройства я и Надя сидели в небольшом, но уютном кафе и наслаждались теплым вечером. Подруга решила угостить меня по случаю нового трудоустройства, хотя вроде все должно было быть иначе.

Я выглянула в окно. Погода наконец-то успокоилась, и на смену дождливым дням пропитанным сыростью, порывами ледяного ветра, пришли ясные, теплые дни. Последние теплые денечки перед зимой.

– Не верится даже, – улыбнулась в ответ.

Да, я действительно сомневалась, что со мной все это происходило, но каждое утро я просыпалась и верила, что все самое лучшее впереди. Но на душе все же было тревожно.

– А ты ущипни себя за зад и поверишь, – усмехнулась подруга.

– Думаешь, еще не щипала? – парировал я.

– По тебе не скажешь, – отмахнулась она. – Кстати, как там у Беловой? Дела пошли в гору?

– Да, она сказала, что черная полоса в ее бизнесе закончилась. Посыпались заказы, поэтому и решила вернуть мою должность. Так что теперь я вновь дизайнер на полставки. Правда, ничего серьезного мне все равно не доверят, пока не закончу учебу.

– Не торопись, учись, а потом все пойдет, – подбодрила Надя, протягивая мне конфету. – Блин, но я все никак не могу поверить в то, что Даня с крысой нашей встречается. Они странная парочка. А Славка как вьется около него, аж тошно смотреть.

– Так ты не смотри, – пожала плечами. – Я же игнорирую их. Да и все равно, чем они занимаются.

– Ты права, наигранно как-то выглядит со стороны. Не думаю, что эта «любовь» у них надолго.

– Нас не должно волновать, – подмигнула и потянулась к телефону.

Сообщение от Ольги. Мне предстоял завтра жаркий денек, о чем я предупредила подругу и вернулась к себе в квартирку. Совершив ежедневный ритуал, который выдумала сама, чтобы было проще совладать со своим одиночеством, я извлекла флакончик парфюма, наполнила воздух тонким ароматом и упала на кровать. У меня был собственный плед, дешевый, синтетический, но за неимением большего я нежилась под ним, закрывая глаза и вспоминая прикосновения Германа. Как жаль, что нельзя заполнить пустоту в душе теплым покрывалом или скупыми воспоминаниями.

Шел тридцать шестой день.

Тридцать шесть дней прошло с тех пор, как я вынужден был расстаться с Кирой. Не по своей инициативе, но я согласился с ее предложением. Нам нужно было время.

Записку, оставленную девушкой в моей комнате, обнаружил не сразу, только на следующий день после ее побега. Ту ночь я провел без сна, долго рассматривал полуосвещенный потолок и бредил безумными идеями, как вернуть Киру. Вплоть до того, чтобы украсть ее. Ворваться в дом к ее подруге, где она остановилась, в чем я был уверен, потребовать от Киры собрать вещи и вернуться. Если понадобиться, то применить силу.

Но ее записка на клочке бумаги заставила меня смириться. Она ушла. Но не прощалась. Ее пугала мысль о штрафе, хоть я мог решить этот вопрос в тот же день. Ее волновала наша близость. Она мечтала быть со мной, но просила дать время.

И я смирился.

Первым этапом, пока нас разделяло время и расстояние, я решил, что должен уладить собственные проблемы и помочь Кире, пусть она об этом не узнает. Может быть, чуть позже, когда между нами не будет барьеров и сложностей, я признаюсь девушке, что играл роль ее ангела-хранителя. А пока, первым делом я распрощался с Людмилой. Она не растерялась. Пусть и была поникшей, но приняла мое решение. Оформила увольнение в отделе кадров и ушла.

Егор в тот день был непривычно молчалив, но не задавал вопросов. Он понял, кто пытался разрушить мою жизнь. Обретенную жизнь, в существование которой я не верил. Просто следовал молчаливой тенью за мной. Даже с Ольгой Беловой был учтив и обходителен, лишь бы убедить женщину принять наше предложение.

Как я и думал, Белова сомневалась, но после напора сдалась. Она видела преимущества слияния ее бизнеса с моим, став частью команды «Глобус Групп», но оставалась шокированной после моей просьбы. Тайной, личной.

– Так и думала, что дело в Кире, – прошептала она, улыбаясь. – Хорошо, Герман, я верну ее к себе на работу, и она ничего не узнает.

– Отлично, – улыбнулся в ответ. – После новогодних праздников объявим официально о слиянии, а пока потянем время.

Ольга кивнула, подмигнув и прощаясь со мной.

Позже она выполнила мою просьбу, заполучив при этом крупное финансовое вливание в свой бизнес. А Кира, довольная, что ей наконец-то повезло, даже не ведала, благодаря кому она вернулась под крыло Ольги. Так и должно быть пока. Еще не время.

С ее квартирой, точнее с жильём для Киры, я управился еще быстрее. Новый звонок в агентство и для Киры с десяток предложений. Конечно же, все цены были занижены, потому что разницу компенсировал я лично, но и об этом девушка не узнала. Агент постарался придумать чудесную историю о том, что рынок недвижимости переживает не лучшие времена, цены упали. Да и не задержится она там надолго. Я заберу свою девочку, только мне все еще нужно было время.

Самым сложным оказалось встретиться с родителями. Мать не желала меня видеть, я и сам не стремился с ней разговаривать.

– Ну, братец, устроил ты нам неспокойную жизнь, – Сара хохотала, встречая меня в широком холле родительского дома.

– Досталось от матери?

– Еще как! Она считает тебя сумасшедшим и даже пыталась организовать для тебя лечение, но отец вовремя ее остановил. Поэтому лучше поговори с ним. Мать тебя видеть не желает. Да и меня тоже, – чуть тише добавила сестра.

– А тебя почему? Мне казалось, я единственный в семье, кто не вписывался в нее с самого рождения.

– Потому что, брат, я встала на твою сторону. И предложила мамочке самой полечить нервишки. Видел бы ты ее лицо! – Сара продолжала смеяться, изображая мать, я же невольно улыбнулся.

Вот только моя радость исчезла, когда я вошел в кабинет отца. Он уже ждал меня. Занимал привычное место за широким столом, просматривал рабочие документы.

Кивком указал на свободное место. Привычное для меня место.

– Она настолько хороша? – он не любил затягивать разговоры.

Как и я.

– Да.

– Студентка. До выпуска полгода. Двадцать два года. Из небогатой, многодетной семьи.

Отец подготовился. И я был уверен, что всё, что он сказал, это лишь итог полученной информации. Явный намек на его неодобрение.

– Чем она зацепила тебя? – отец убрал в сторону бумаги и впервые взглянул на меня.

– Рядом с ней я живой, – разве иные слова, которые я готов был привести в качестве аргумента, играли роль?

– Приехал, чтобы получить наше одобрение? От матери его не жди.

– Нет, не за одобрением, – сразу же ответил я.

Я и не ждал одобрения. Позволения. Ничего. Просто поставить перед фактом, что они не властны над моей жизнью.