Книга Девочка бандита, страница 36 – Дана Стар

Так! Главное — сосредоточиться.

Рана. Рана. Рана. Надо обработать. Иначе инфекция.

Я принимаюсь за дело. Смачиваю вату в перекиси и осторожно, крайне ласково стираю кровь с разбитой брови. Заботливо дую на ранку. Гектор неотрывно наблюдает за моими стараниями.

Особенно внимательно смотрит на мои губы, будто сожрать их хочет. Его кадык дёргается, а могучая грудь ходит ходуном, как высоченная гора. Крепкие пальцы властно и сильно сжимают мою попку. От этого действия у меня срывает башню.

Воздух трещит между нами электрическими разрядами. Баночка с перекисью падает из моих рук, когда наши глаза вновь сталкиваются друг с другом. Что-то резко меняется. Планета останавливается. Жизнь за пределами машины застывает. Будто только мы одни существуем во всей необъятной вселенной.

Смотрю на него. Не дышу. А потом не понимаю, как тянусь к нему сама максимально, опасно близко, как на губы заворожено смотрю. Как робко касаюсь их. Сначала пальцами. Провожу осторожно, неторопливо. Затем губами. Сначала чуть-чуть. Едва ощутимо. Застываю, оценивая реакцию. Ничего не происходит. Лишь чувствую, как руки бандита сильней, до синяков будто стискивают мои ягодицы.

Ах! Душу вышвыривает в космос. Я целую его. Опасного, чудовищного шакала. Убийцу лютого. И боюсь, и дрожу одновременно, потому что правило нарушила. Ударить может. Уничтожить. За секунду в воспоминания превратить. Сама накрываю губы бандита плотнее своими, скольжу языком глубже, сплетаюсь с его языком. Таким горячим, влажным, дерзким.

Не могу я себя сдерживать. Чувства бурлят, как лава, выплескиваются наружу.

Люблю его. Люблю!

Он спас меня. Он заботится обо мне. Охраняет. Оберегает. Хоть и груб, как доска с гвоздями, но есть у этого монстра душа. Просто никому её не показывает. Боится власть потерять. Ведь любовь — это слабость. Любить — болеть кем-то. Дать слабину. А он не может открыть мне своё ледяное сердце. Потому что авторитет железный.

Я немного зажимаюсь, ожидая удара, брани — чего угодно. Гнева его звериного, силищи немереной. Ведь я опять правило его дурацкое нарушила! Поцеловала. Блин! Сошла с ума и поцеловала его. А он запрещал. Ввел неоспоримое табу на поцелуи… губы на губах. Но бури нет. Полный штиль. Почему?

Как же так? Я ведь ослушалась приказа главного, теперь по праву заслужила наказание. Но что-то меняется. Установки рушатся в хлам.

Стресс? Ситуация опасности? Он поэтому забылся. Не устоял перед манящим соблазном. Решил напряжение после бойни выпустить. От адреналина памяти на время лишился, как от аффекта?

Мурадов полностью растворяется в процессе. Ненасытно вонзается пальцами в мои бёдра, прижимает к себе до боли в ногах, не контролируя одержимость.

Что-то не так. Завтра снег нам на головы свалится. Гектор забылся, растворился во мне, как сахар в кипятке. Он охотно меня целует. Активно отвечает на поцелуй, стирая выстроенные между нами границы.

Нежно. Чувственно целует. Губы к губам. Язык к языку. Мягко вклинивается языком в мой рот и властно в нем хозяйничает. Не так жёстко, как он всегда дерёт меня и мои губы членом. А необычно. По-новому. Как будто любимое мороженое лижет. Я — его мороженое, которое тает на языке, доставляя вожаку запредельное удовольствие. Я должна приучить зверя. Должна показать ему ласку.

Должна воспитать в нём любовь. Не только секс. Я должна сделать его мягким. Зачем? Чтобы он меня не разорвал в один миг.

И это… это наш с ним первый взаимный поцелуй в губы.

Настоящий. Такой страстный и запредельный, что молниями тело прошибает.

Его член дёргается подо мной. Гектор принимается плавно раскачивать меня на себе, на своём налившемся твёрдостью бугре, не прерывая поцелуй. Киска трётся о грубую ткань штанов, которая быстро становится мокрой.

— Бля! Не могу!

Мурадов отталкивает меня от себя, но лишь для того, чтобы расстегнуть пряжку ремня. Он бранится, вырывая с мясом ремень из петель штанов.

— Горячая штучка! Что ты, мать твою, вытворяешь?

Бесится. Психует. Распускает ширинку на штанах, отодвигает трусы, извлекая большой и толстый, гордо стоящий член.

— Сейчас устрою тебе бешеные скачки. Прямо здесь и сейчас, если так не терпится.

А затем обратно меня на себя бросает. Грубо рвет в сторону трусики, проводит пальцами по мокрым складкам и… одним глубоким резким толчком вколачивается в отзывчивое лоно.

— Ах! — забываюсь, запрокинув голову, судорожно ловлю губами горячий воздух.

Я начинаю двигаться на нём, прямо в машине. Сначала медленно, чувственно, будто примеряясь, опасаясь боли. Но в глубинах лона влажно и жарко. Член ходит внутри киски как масляный поршень.

Мы шалим прямо посреди дороги после смертельной перестрелки. Чёртово безумие!

— Быстрее хочу. Резче отрабатывай.

Невинные скольжения перерастают в быструю порку.

Звонкий хлопок. Гектор дерзко опускает меня на себя, затем подбрасывает вверх, снова резко опускает на член, заставляя скакать на жёстком стояке, как на спине бешеного быка.

Шлёп!

— Ох! — гортанно подвываю, когда Мурадов с маху шлёпает по пышной ягодице, с треском задирая платье до поясницы, продолжая нанизывать разгорячённую киску на быстро-быстро двигающийся поршень.

И целует. Сам. Посылая нахер запреты.

Его поцелуй собственнический, но сладкий. Он ласкает мой рот глубоко, томно, доставая языком до нёба — учит целоваться по-взрослому.

— Трахай меня, девочка, трахай! О да-а-а!

— Опускайся на меня! Давай!

— Ну же! Насаживайся! До самых яиц! Мои яйца уже опухли… Я скоро кончу! Освободи мой пыл!

Рычит один приказ за другим, ещё больше распаляя животное желание.

Гектор подхватывает меня под попку, на короткий миг выходит из лона, разворачивает лицом к рулю, командуя:

— За руль держись. Хлюпай на мне! Жёстче, быстрей! И стони. Хочу на твою задницу пялиться, пока ты меня трахаешь!

Шлёп.

Отвешивает ещё один властный шлепок.

Теперь я сама прыгаю на члене бандита, как на батуте. Его большой размер растягивает меня, владеет мною, подготавливает к оргазму. Я чувствую нарастающий вулкан внутри дрожащей киски.

— Верти попкой! Старайся, малышка. Ты охуенная! Очень скоро я и до попочки доберусь, — хищно угрожает.

Дух вышибает от волнения. У меня никогда не было анального секса. Волнение немного притупляет подступающий взрыв. Запаниковав, я случайно нажимаю руками на кнопку клаксона.

Биб!

Вздрагиваю. Гектор впивается в пляшущие ягодицы сильнее, трахая меня с реактивной скоростью, обливаясь ручьями пота. Мы ускоряемся до предела, набирая максимальную скорость. Мурадов такой сильный и большой, что с легкостью подбрасывает меня в воздухе и сажает на себя. До упора. До радужных звезд в глазах и моих постыдных стонов.