Онлайн книга «Бестолочь»
|
– Спи давай! – прошептал я. А что я могу ей честно и утешительно сказать?! Соврать, что всё будет хорошо?! Успокоить иллюзиями?! Я знал тех женщин, для которых такая сладкая ложь лучше любой правды, но как-то мало что менялось от того, что я говорил. Правда всегда жёсткая и неприятная штука, кому бы ты её ни говорил. Спи, родная. Всё у тебя будет хорошо. Когда-нибудь ты меня забудешь, как страшный сон. Не я первый, не я последний. Если ты останешься со мной, то я тебе принесу только горе. Так-то, может, лучше бы, чтобы ты вовсе не была рядом… «Трус!» – ударила в сознание шальная мысль. Что это было?! В чём я не прав?! И я заснул… * * * Когда я проснулся, вчерашнее дало о себе знать. Не скажу, чтобы было мучительно больно, за жизнь у меня были побудки и похуже, но всё же состояние здоровья было не очень. Было уже достаточно позднее утро, если судить по солнцу в окне. Во рту кака, руки дрожат, в голове пустота, мочевой пузырь разрывается. Какое-то время я искал хоть что-нибудь, чтобы накинуть на себя, но только через минуту бесполезного поиска остановился. Вспомнил, что Кайя вчера стирала мой новый камзол. После борьбы со своим отходняком я спустился вниз в земной одежде. – А-а, встал… – смотрел на меня хмуро Антеро. – Собирайся, сейчас к гному поедем… Я посмотрел на него так же хмуро, как и он на меня. «Ты с дуба рухнул?» Мне сейчас после выполнения физических потребностей только ехать куда-то не хватало. – Можешь не искать… – как прочитал бродяга мои мысли, наверняка написанные на моей физиономии. – Всё кончилось ещё вчера… Вот гадство! Совсем нерадостное это утро! После туалета я ещё какое-то время лениво ковырял ложкой в остывшей каше и вскоре бросил это бесполезное занятие. Доверяю свою пайку Фонду детей Зимбабве, проще говоря, бросил тарелку на столе с недоеденной кашей. Не лезет. Деда и Кайи нигде не было видно. Куда они подевались? Впрочем, какая разница. Мы с дегенератом, мучаясь головами, дошли до соседа Олави и стали запрягать лошадей. Вот блин! О скотине так-то надо бы вчера по уму позаботиться, или хотя бы сейчас, но так всё лень. Что тут говорить, утро не задалось. Какое тут лошадей мыть и кормить! Самим бы до гнома доползти… Кое-как мы доехали до трактира. К гному идти с пустыми руками как-то неудобно, да и не только из-за гнома мы в трактир заехали. В трактире жизнь начала налаживаться. Сняв пробы с трёх бочонков, мы более или менее пришли в себя. – Поехали к Дарину. Тазани вчера говорил, что с отправлением затягивать не стоит, – сказал я, чтобы оторвать бродягу от заказа очередной кружки. Гном нас уже давно ждал. – Что так долго?! Я из-за вас на турнир не пошел! Ждал вас… – вместо приветствия выдал он нам и под конец, похоже, как-то вполголоса проматерился на своём языке. – Хорошо хоть, что с пивом! Без пива долго носиться не будет! Дарин кивнул бродяге и послал его смотреть ремонт, а сам начал открывать бочонок. – Ну, за вас! – не стал тянуть гном с неизбежным, отхлебывая из кружки. – Что там у вас вчера произошло? На тебе вчера лица не было. Угу, лица не было, да и сегодня утро не задалось. «Кто вчера пил в моё лицо и помял его?» Я, отхлебывая пиво, кратко поведал о своей участи. Гном только молчал и хмурился. – Попал ты под жернова мельницы, – вынес свой вердикт Дарин в конце моего рассказа. – Но могло быть и хуже. Ты посиди тут, я сейчас вернусь. Ждать, впрочем, пришлось долго. Антеро уже успел самостоятельно облачиться в доспехи и присоединился ко мне за распитием, а гном всё ещё не вышел из своей подсобки. – Держи, – сказал Дарин, когда вернулся, протягивая мне какой-то маленький сверток. Это оказался небольшой кожаный рулон, развернув который я увидел угловатые руны. – Тут письмо, написанное на моём. Если минуешь стену или тоннель, то просто отдашь любому человеку в баронстве, а лучше кому-либо из людей барона. Тут ничего особенного не написано. Просто весточка… Ну сам всё поймёшь, если удача будет на твоей стороне… У меня в голове зазвучал звоночек. Слухи о том, что гномы помогали барону в постройке стены, начали приобретать конкретные черты. – От себя могу посоветовать… Никому на стене не говори, кто ты и с чем пожаловал. Насколько я знаю, у них там совсем голов нет, и они на любую глупость готовы, если есть приказ свыше. Агир, конечно, горяч и может наломать дров не разобравшись, но справедлив, когда отойдет, этого у него не отнимешь… Лучше будет, если отдашь это письмо напрямую барону, но тут как тебе повезёт… – А о чём тут написано? – моё любопытство вместе с лёгкой надеждой дало о себе знать. Что это? Какая-то форма поручительства от гнома? Впрочем, свой вопрос я так и не задал, хотя слова так и вертелись на языке. – Что надо! – отрезал мои вопросы Дарин. – Помни, никому не говори, кроме барона, с чем ты пожаловал. Это важно. Иначе повесят тебя его молодцы без разбирательств. Они ещё те тупицы… – Да я о другом… Тут знаешь, как у меня дела, что… – на своё удивление, начал мямлить я. – А-а, вот ты о чём! – перебил меня Дарин. – Тут я тебе ничем помочь не могу. Я с бароном даже не знаком, и моё поручительство вряд ли тебе чем поможет… Пергамент я тебе даю, потому что верю, что ты его довезёшь… Слышал я, что кто-то вчера неплохо денег заработал. При такой удаче, думаю, у тебя будут все шансы уцелеть… – Да какая там удача! Знал просто, на кого ставить, и всё тут! – сгоряча воскликнул я. – И ты туда же! Антеро вот тоже что-то про мою удачу треплется, а на деле пока я из одной передряги в другую попадаю… – Ну, тут дело твоё… Каждому по-разному везёт. Кому-то в деньгах, кому-то в играх, кому-то в таланте, а тебе, похоже, везёт на передряги, – примиряюще затарахтел Дарин. Н-да, некрасиво вышло. И что это на меня нашло?! Накричал на гнома на пустом месте. Хотя не такое и пустое место, жить как-то хочется, а тут такие повороты судьбы. – Ну, вы достали! Дайте спокойно пиво попить, – брякнул нам бродяга, отхлёбывая из кружки. Ага, попьёшь тут спокойно, когда уже переопохмелился и в горло не особо лезет от жизни такой. Какое-то время мы все втроём пили молча. Отморозок, как всегда, был вне себя от счастья быть облачённым в свои железки, Дарин как-то странно на меня посматривал, а я предавался меланхолии. – Нам пора, уважаемый гном. Дела… – сказал бродяга, вскоре после того, как мы опустошили бочонок. – Сколько я тебе должен за ремонт? – А чего уж там, – махнул рукой Дарин. – Ничего ты мне не должен. Довезёте письмо, считайте, что в расчёте. Антеро посмотрел на меня как-то странно. Надо будет ему про наш разговор с Дарином рассказать. Даже если меня повесят, то, думаю, для бродяги не составит проблем отдать письмо, а там, куда письмо пойдет и к кому, то не наши заботы. И в самом деле, нетипично что-то для этого жулика совсем не брать денег. Совесть у него, что ли, проснулась, или в письме что-то важное? |