Книга Освобождение, страница 41 – Патрик Несс

– Как насчет прямо сейчас? – спросил Линус, кивая на заходящее солнце. – До заката еще пара минут.

– И этот день наконец-то закончится, – сказал Адам.

– И начнется новый? – скептически добавила Анджела. – Какая пошлость. Я тут по ходу одна, кто еще не живет по принципам фан-клуба Микки-Мауса.

– Иногда, Эндж, – ответил Адам, – надо просто расслабиться и наслаждаться. – Он вытащил ноги из воды и встал. – Кому что принести? Холодной пиццы? Пивка?

– Мне бы стакан воды, – сказала Анджела.

– Солидарен, – кивнул Линус.

– Какие мы неординарные – прямо рождены для вечеринок, – заметил Адам.

– А по-моему, самые обычные, – сказала Анджела, кивнув на столики. Народ разбился на небольшие компашки, в которых шли негромкие разговоры – собравшихся охватило странное облегчение, что обстановка спокойная, дружеская и беспредела не ожидается. Рене и Карен болтали с Джейди Маклареном и от души смеялись. Энцо, между прочим единственный, переборщил с пивом и теперь понуро сидел рядом с Нэт. Та – с напускной, вероятно, веселостью – о чем-то щебетала с подружками.

– Ух ты, – сказал Линус. – Мне одному кажется, что девушка Энцо малость…

– Да! – воскликнула Анджела. – Даже жутко, правда?

Он пожал плечами:

– Может, он просто запутался. И его стоит пожалеть.

– А может, он лжец и трус, – добавила Анджела.

– Если честно, я не знаю, – сказал Адам. – И знать не хочу.

Он пошел к дому, чтобы принести друзьям воды.

– Эй! – крикнула Анджела ему вслед. – Ты же с нами?

Он обернулся и с улыбкой ответил:

– Конечно. Даже когда наступит конец света.

Фавн подводит ее к озеру. Ладонь у нее теплая и мягкая, как человеческая, но это совершенно точно рука его Королевы. Несмотря на присутствие второго духа, в ней чувствуется неоспоримая мощь.

Они подходят к кромке воды. Она медлит.

– Именно здесь я вышла из озера.

– Да, моя Королева.

– Здесь я начала умирать.

– Лишь отчасти.

Она заглядывает ему в глаза:

– Здесь я умру.

На это ему нечего ответить. Она по-прежнему держит его за руку.

– Дух хочет меня покинуть. Но не знает как. А я не знаю, как ее освободить. Мы сплелись воедино.

Она смотрит на него и видит верного соратника, служившего ей с незапамятных времен. Она видит его насквозь – под обличьем фавна живет дух, который посвятил жизнь служению Королеве.

– Ты шел за мной, – говорит она. – Ты был рядом, даже когда я тебя не видела.

– Да, моя Королева.

– Ты шел за мной, даже когда я не была твоей Королевой.

– Моя Королева никуда не исчезала. Я шел за ней, ибо таков мой долг. И моя воля.

– Твоя воля?

– Да, миледи.

Она смотрит на руку, которую держит в своей руке.

– Ты искал меня, когда я сбилась с пути.

– Королева не может сбиться с пути. Она всегда там, где должна быть.

От этих слов в ее глазах вспыхивает игривая улыбка – та, что есть в запасе у любой Королевы, та, что позволяет на миг увидеть ее истинную сущность, некогда взявшую на себя роль правителя.

Королева привлекает фавна к себе, вынуждая его на страшное преступление: ни одному духу не позволено к ней прикасаться.

– Какая жалость, что лишь конец света может разрушить все границы и стены!

– Моя Королева? – робко спрашивает он, ибо его обуревает желание упасть в ее объятия – и пусть, пусть он там погибнет, зато погибель принесет невыразимое счастье…

– Ой, простите, – раздается чей-то голос. – Я не знал, что тут кто-то есть.

Они оборачиваются. На тропе стоит человек – размером со взрослого мужчину и все-таки еще не мужчина. Но уже почти.

Королева снова принимает вид той девушки, что вышла из озера. Той, которую бросили туда еще живой. Той, что в ужасе и смятении пыталась вырваться из воды, а потом пленила Королеву и тем самым обрекла на погибель весь мир.

Юноша хмурится.

– Мы… знакомы?

И вдруг дух – не Королева, а сам дух – задает юноше простой вопрос:

– Как мне вырваться?

Юноша удивленно молчит. Его взгляд останавливается на фавне – мельком, просто отмечая его присутствие. Нижний край солнца касается горизонта. Это начало конца, но…

– Похоже, все хотят знать ответ на этот вопрос.

– Все, – кивает она.

– Сегодня я тоже понял, что хочу вырваться. Многое пришлось отпустить. Как будто раньше меня связывали путы, а теперь их нет.

– Так было и со мной, – говорит дух. – Сегодня я изменила свою судьбу.

– А я – свою.

– Знаю, – кивает дух. – Я слышала, как грядут перемены. Ты мечтал о них, и я шла за этой мечтой.

Он опускает глаза на розу, которую вертит в руках, то и дело накалывая большой палец острым шипом. Королева тоже шевелит пальцем. Вдруг юношу осеняет:

– Слушай, я тебя знаю!

– Как мне вырваться? – вновь спрашивает дух.

– Понятия не имею, – отвечает юноша, – но я хочу сделать тебе подарок.

Он протягивает ей розу.

Дух просто делает шаг навстречу, чтобы принять дар – и отделяется от Королевы.

Вот так все просто.

– О! – с удивленным смехом восклицает дух. – Вот оно – мое освобождение. Я наконец свободна!

Эти слова и долгий звонкий смех, словно дуновение ветра, подхватывают и закручивают в воздухе розовые лепестки. Наконец дух исчезает, оставляя за собой лишь аромат позднего лета – будто обновленный мир с облегчением выдохнул и снова завертелся вокруг своей оси.

– Хм, – говорит юноша. – Странно.

Напоследок он бросает взгляд туда, где – спиной к заходящему солнцу, уже наполовину севшему за горизонт, – стоит фавн.

– Вот оно – мое освобождение, – шепчет юноша себе под нос. – О’кей, мы вырвались. Но куда?

И все же он улыбается. Отвернувшись и спрятав руки в карманы, он оставляет фавна у кромки воды. Фавн испытывает невероятное чувство свободы, когда его физическое обличие исчезает и он вновь становится чистым духом – в спасенном и освобожденном мире. Он чувствует, что Королева рядом, чувствует тепло ее ликования, блаженства от обретенной свободы, и удивительное тепло ее благодарности. Быть может, он еще окажется в ее объятиях – и не сгинет. Быть может, не один лишь конец света дарует истинную свободу.