Книга Луна моего сердца, страница 39 – Инесса Иванова

— Что ты хотела найти?

— Причину вашей холодности. И я её отыскала.

Это была правда лишь отчасти. Другой моей задачей являлось обнаружение плана-договора с Драконами. Пусть намётки или обрывки фраз, где он находится и с чего начинать поиск.

— Довольна? — Рэв так и остался сидеть в тени, смотря на меня в свете серебристых нитей Луны, заглядывающей сквозь стекло прямо ко мне в постель.

— Вполне, — ответила я в том же тоне. — Теперь мне не придётся, наступив на горло собственной гордости, раздвигать ноги перед незнакомым мужчиной. Для этого у меня будет законный муж.

Я затихла и ужаснулась собственной смелости, натянув одеяло по шею. Пятно на бедре сделалось ледяным. По обнажённой коже спины пробежали мурашки. “Убьёт”, — мелькнула мысль, я вся сжалась в ожидании наказания.

Рэв встал и, обогнув кровать, подошёл ко мне, заслонив свет Луны. Его мощная фигура нависала надо мной, лицо по-прежнему оставалось в тени.

— Вот как, значит, заговорила, — усмехнулся хозяин. — А ещё недавно умоляла о другом.

— Это лучше, чем быть с тремя мужчинами одновременно. Да ещё и понести неизвестно от кого, — проговорила я тихо, опустив взгляд на одеяло, тонкой преградой скрывающего меня от проницательного взгляда.

— Зачем вы пришли? — спросила я, воспользовавшись паузой. Глаза снова наполнились слезами: сейчас я услышу очередное рациональное объяснение, которое неприкрытой жестокостью разобьёт мне сердце.

— Метка сильно жгла. Я сразу понял, что с тобой что-то не так.

Я замолчала, не зная, что ответить. Вся бравада прошла без следа. Остались только слёзы. Я отвернулась к двери, чтобы не унижаться ещё больше.

Конечно, со мной что-то не так. Мне было совсем плохо, будто кто-то вонзил в сердце нож и забыл вынуть.

Я услышала, как скрипнула кровать под тяжестью Рэва. Он сидел рядом, и я чувствовала, что смотрел на меня. Я не хотела поворачиваться и что-то объяснять. Тот, кто искренен, всегда в невыигрышном положении.

Одеяло начало сползать, я вцепилась в его край, но Рэв с такой силой дёрнул его, что вырвал из моих негнущихся пальцев. Я закрылась руками, словно они могли защитить, не желая, чтобы меня снова использовали, а потом оставили, как вещь, больше не представляющую ценности. В ту минуту мне вообще хотелось заснуть и не просыпаться как можно дольше. Я была опустошена.

— Перестань играть в недотрогу! — сказал Рэв и, схватив, прижал к постели, заглядывая в глаза. — Я же вижу, что ты хочешь меня.

— Нет.

— Врешь!

Пятно на бедре потеплело, словно грелка, низ живота призывно заныл.

— Ну и что? — прошептала я и отвернулась, оставив незащищённой шею.

— Я тоже тебя хочу, — услышала я горячее дыхание. Хозяин быстро коснулся кожи губами и втянул запах моих волос. — Ты мне снишься…

Я потеряла остатки самообладания. Резко повернув голову, посмотрела в глаза, пытаясь понять, не смеётся ли он надо мной. В голове теснились десятки вопросов: почему тогда избегает? Зачем хочет отдать другому? Отчего так холоден и рассудочен?

Но все они отошли на второй план, стоило Рэву начать целовать меня в шею, спускаясь всё ниже. Низ живота горел огнём, я раздвинула ноги и чуть слышно застонала.

Мужчина отстранился, с моих губ слетел стон разочарования. Я понимала, что Рэв вовсе не отвергает меня, но он специально раздевался медленно, сводя с ума. Я кусала губы от бесконечно длившегося ожидания и решила наказать Рэва за него:

— Если вы отдадите меня замуж, то я не разрешу никому, кроме супруга, касаться меня, — произнесла я, глядя ему в лицо. В моих словах не было вызова, просто утверждение истины.

— Ты моя собственность, — улыбнулся Рэв и произнёс фразу почти ласково. Потом лёг сверху и резко вошёл в меня.

Голова закружилась, в горле застрял крик, тело раскрылось навстречу мужчине, который тут же принялся быстро двигаться внутри меня, наращивая темп и заставляя при каждом глубоком проникновении стонать и подаваться навстречу, крепко обхватив его ягодицы бёдрами.

В глазах потемнело, я металась и ничего не видела вокруг. Весь мир для меня сузился до размеров комнаты, где происходило наше соитие, с каждым движением Рэва становившееся всё более грубым. Я впилась в его грудь ногтями, оставляя полоски следов на коже, выгибалась дугой, кусала губы в кровь и продолжала кричать, чтобы он не останавливался.

Наши тела покрылись потом, воздух вокруг сделался плотным. Рэв опустился на меня, продолжая грубо и методично трахать, но мне нравилась эта звериная страсть самца к своей самке. Более того, я чувствовала её отголосок в своей груди. Даже в такой грубости было что-то естественное и единственно верное.

Кончили мы почти одновременно. Горячее семя в несколько толчков заполнило меня, в знак благодарности я прижалась к Рэву, слушая биение его сердца и наше сбивчивое дыхание.

Хозяин вытянулся рядом и привлёк меня к себе. Так мы и пролежали, прижавшись друг к другу. Слова были излишни. Я кожей спины ощущала стук его сердца, Рэв кончиками пальцев гладил меня по животу, груди и плечам, словно дразнил и будил улёгшуюся страсть.

Я боялась того момента, когда он встанет и молча уйдёт: сосредоточенный, отстранённый и холодный, бросив напоследок, что это больше не повторится. И моё тело снова оденется в холод, а всё что останется после того, как за Рэвом закроется дверь — надежда.

Я решила не заговаривать первой, не унижаться. Знать бы ещё, как оттолкнуть его в следующий раз?

— Тебе было больно? — спросил хозяин, так крепко прижав к себе, что бедро с меткой на нём обдало жаром.

— Нет.

— Ты меня напугала, — продолжил он после непродолжительной паузы. Я понимала, что Рэв говорит о моей горячке, и от его слов была готова снова запылать: значит, я небезразлична оборотню.

— Я думала, вы хотите меня отравить.

— Какая ты ещё всё-таки наивная, — усмехнулся Рэв, и поцеловав в шею, затих, так и не выпустив из объятий.

Вскоре послышалось его мерное дыхание. Высвободиться так, чтобы не разбудить его, было бы сложно, да я и не хотела покидать тесные объятия. Закрыв глаза, сделала пару глубоких вдохов и выдохов и улыбнулась.

Дело было вовсе не в удовольствии, неиспытанном мной раньше, не в идеалах Ордена, не в планах, которые теперь выглядели глупыми и наивными. Вся соль заключалась во мне. Я снова поймала себя на ощущении, что меняюсь в правильную сторону, что я получила такой шанс, какой большинству не видать за все деньги и связи этого мира.

Мне так и не удалось до конца понять, в чём он состоит и куда приведёт. Метка на бедре, возникшая у нас обоих, означало что-то важное. Может, это дар, а не проклятие?

С этими мыслями я спокойно заснула без сомнений или дурных предчувствий.