Книга Очаровательная лгунья, страница 8 – Татьяна Бегоулова

— Кто такая?

У них тут на «Оливии» это что, любимый вопрос?

— Младшая горничная. Марилья Донгас.

— А чего по ночам бродишь?

— Работы много было. Пришлось задержаться в гладильной.

— Работы у нее много. Сейчас всё уладим, — голос незнакомца заметно потеплел. Он отошёл в сторону и до меня сквозь очередное завывание ветра донесся его голос:

— Аррьес, замени меня. Тут одна горничная заблудилась.

В ответ ему что-то неразборчиво ответили и раздалось дружное ржание. Все мужчины одинаковы.

Он вынырнул из темноты и приглашающе кивнул в сторону трапа:

— Прошу.

Я торопливо стала спускаться, надеясь лишь, что это происшествие немного охладит пыл стюарда. Незнакомец шел за мной почти бесшумно, и я даже несколько раз оглянулась, чтобы удостовериться, что он идет следом. Так в полном молчании и дошли до палубы для обслуживающего персонала. Тут я и намеревалась распрощаться. Уверена, что стюард не поджидает меня возле каюты, а вот если кто-то из прислуги увидит меня в сопровождении мужчины — сплетен не оберешься.

Но мой провожатый, как ни в чем не бывало, распахнул передо мной дверь, ведущую в коридор. На мое счастье он был пуст, и я беспрепятственно добралась до двери каюты. Ну, теперь уже точно всё. Я обернулась с вежливой улыбкой, чтобы поблагодарить незнакомца за его, несомненно, благородный поступок. Обернулась, да так и замерла, разглядывая мужчину. Да, фигура у него внушительная, это я еще наверху заметила. Но вот внимательный взгляд карих глаз, широкий разлет бровей, нос с небольшой горбинкой и снисходительную улыбку я видела впервые. Обладатель всего вышеперечисленного терпеливо ждал, когда я наслажусь зрелищем. И только когда я встретилась с ним взглядом, поняла, как глупо я сейчас выгляжу.

— Спасибо вам. Вы появились очень вовремя, — голос мой был словно и не моим. Мышиный писк какой-то.

— Так это точно не твой приятель был?

— Я даже имени его не знаю! Что я, сумасшедшая, таких приятелей заводить?

— Ладно, не переживай. Он к тебе больше не подойдет.

Нужно было еще что-то сказать, но о чем можно говорить с незнакомым мужчиной ночью?

— Ну, мне пора. А вам спокойной ночи.

Но незнакомец не спешил уходить. Смерил меня изучающим взглядом с головы до ног и кивнул на дверь каюты:

— Это точно твоя каюта? Не придется тебя потом снова провожать?

— Конечно, моя.

Я дернула за ручку, но дверь была заперта. Вообще-то правильно, соблюдение безопасности превыше всего. Я громко забарабанила в дверь:

— Дженья, открой. Это Марилья.

Из каюты послышалось недовольное бормотание, шлепанье босых ног и дверь отворилась. Дженья, заспанная, в легкомысленной полупрозрачной сорочке, ворчливо произнесла:

— И где тебя носит…

Но тут она увидела за моей спиной благородного незнакомца. А он, смерив и её взглядом, игриво приподнял брови. Дженья ойкнула и скрылась в темноте каюты. Я поспешила за ней, бросив на прощание:

— Еще раз большое спасибо!

Моя напарница сидела на койке и обалдело наблюдала за моими приготовлениями ко сну.

— Ты где его подцепила?

Я, облачаясь в странный балахон Марильи, возмутилась:

— Что значит подцепила? Он просто проводил меня до каюты, потому что одному ненормальному стюарду пришло в голову приставать ко мне.

Дженья недоверчиво зыркнула:

— Ты всего два дня на «Оливии», а уже и стюарды к тебе пристают, и Терис тебя заметил. А теперь еще красавчик из императорской службы безопасности до каюты провожает.

Я так и села на койку:

— Кто?!

Дженья закатила глаза:

— Ты вообще, откуда такая взялась? Ты форму его видела?

— Я как-то не обратила внимания. А что здесь делает императорская служба безопасности? Ты же не хочешь сказать, что на «Оливии» сам Император путешествует?

— Император — нет. А вот его племянница, принцесса Малика — очень даже да. На четвертой палубе располагаются императорские апартаменты и вход туда простым служащим строго запрещен. У них свои и горничные и прочая прислуга.

Вот я попала. Но с другой стороны, если меня сразу не выбросили за борт, и не посадили в трюм, то, наверное, волноваться не о чем?

Утро началось как обычно: душ, униформа, прачечная, гладильная и только потом быстрый завтрак. А вот когда мы с Дженьей поднялись на третью палубу, нас ожидал сюрприз. Точнее, ювелир Терис Лакрис собственной персоной. На этот раз он был одет безукоризненно. Никаких босых ног и расстегнутых пуговиц. Выглядел он хоть и менее романтично, чем в предыдущую нашу встречу, но вел себя так же странно. Заметив нас, он тут же перестал рассматривать океанские просторы. Когда он направился в нашу с Дженьей сторону, стало понятно — он специально поджидал. Напарница расплылась в сладкой улыбке и певуче приветствовала молодого ювелира. Я была менее сдержанна в проявлениях эмоций. Во-первых, чтобы показать Дженье, что её ювелир меня совершенно не интересует, а во-вторых, я действительно ничего от Териса не хотела, смысл мне перед ним растекаться лужецой?

А вот Терис явно чего-то хотел именно от меня. Он едва кивнул Дженье на её сладкоголосье, а вот меня осторожно подхватил под локоть:

— Доброе утро, Марилья. Могу я с вами переговорить?

Я оглянулась на Дженью с паникой в глазах: что в таких случаях положено делать по инструкции? Если горничной нельзя разговаривать с пассажирами, а один пассажир ну очень хочет пообщаться, что в таких ситуациях предпринимают?

— Господин Лакрис, у меня будут проблемы. Горничным нельзя беседовать с пассажирами, — я жалобно хлопнула ресницами, пытаясь вспомнить наставления настоящей Марильи. Но ювелир был настойчив:

— Марилья, всего одну минуту. Вы ведь все равно направлялись в апартаменты пассажиров? Так начните уборку с нашего номера. Я задержу вас всего на минуту.

Я снова оглянулась на напарницу, взглядом у нее прося помощи, но Дженья, кажется, и сама была обескуражена. Мы втроем зашли в апартаменты господ Лакрис. И там я увидела и второго обитателя номера. Жуль Лакрис был уже немолод, но всеми силами пытался убавить себе прожитое количество лет. Это было заметно и по стрижке, и по крашеной в иссиня-черный цвет шевелюре. Светлые цвета в одежде, и думается мне, что и костюмы он заказывал, ориентируясь на более молодых представителей своего пола. Впрочем, ювелир чувствовал границы и не переходил их, чтобы не показаться смешным. А его худощавое телосложение и отсутствие брюшка играло в пользу мужчины.

Он одарил нас широкой улыбкой, но тут же заметил, что его племянник Терис держит меня под локоть. Он недоумевающе посмотрел на меня, словно на букашку, и только потом поинтересовался: