Книга Академия Стражей, страница 20 – Светлана Суббота

— Просто не лезь ко мне, — прошипела я, вставая.

— Не могу, — ответил он серьезно, тоже поднимаясь. — Но постараюсь быть осторожным.

Проклятие, да он издевается. Я разочаровано застонала. Скорее всего слишком громко.

— Эй, — послышалось с поляны. — Кто там шумит?

— Я! — неожиданно заорал Камачо, с весельем вглядываясь в мои испуганно вытаращенные глаза. — Тренируюсь!

Схватил меня за локоть и потащил куда-то в сторону. Мы рванулись с треском через кусты подальше от поляны.

Не знаю, что они там подумали, но смеялись дружно и громко. Хохот несся нам вслед. Я ускорялась, прижимая к животу сумку, а Райден фыркал.

— Решили, что я поймал по дороге кого-то из твоих подружек.

Даже представлять боюсь, что они могли придумать, услышав стон. Поверили, что альфа просто дернул кого-то в кусты из возвращающихся в комнаты девушек? К чему же эти нобили привыкли, если посчитали нормальным такой вариант.

— Не обращай внимания, — белоголовый поморщился, увидев мое недоумение и правильно его истолковав. — Я разборчив, на всех подряд не бросаюсь.

— Мне-то что, — почему-то вспомнилась холеная Кэнди с вечеринки. — мне вообще до тебя нет дела. Я искала странную девочку. Представляешь, видела я ее ночью, бродящей вокруг кампуса. И что-то было в ней жуткое.

Про говорящую яичницу у меня язык не поворачивался рассказать, но и умолчать о моих подозрениях насчет девочки я не могла.

Почему-то после драки я испытывала к Райдену почти дружеские эмоции. Побила парня, потом он доказал, что сильнее, можно сказать — свели близкое знакомство. Я невольно бросила взгляд на твердые губы четкой лепки, вспоминая еще более близкое наше знакомство, и едва не покраснела, запретив себе даже думать об этом.

— Дом садовника здесь, у границы, — задумчиво сказал белоголовый, когда мы вышли к высокому зеленому ограждению. — К озеру идти слишком поздно, темнеет уже. А вот сообщить отцу, что дочь гуляет ночью и посмотреть на его реакцию мы вполне можем.

— Тебе тоже полуночная прогулка показалась странной? — я от радости, что не одна удивляюсь, чуть не запрыгала, едва успевая за его широким шагом.

— При чем тут прогулка. Мне необычной показалась реакция Фуко. Он, специалист по тварям Хаоса, явно заинтересовался твоими вопросам, но потом не поверил. А ты мне после теста с клеткой показалась весьма внимательной и разумной девицей. Отпустить тебя одну, неумеху Гамма, мне, будущему Стражу не по чести, тем более ты еще полотенце не вернула, мало ли. А мне Фуко потом больше поверит.

Надеюсь, он искренно желает помочь, а не думает о закреплении в должности старшего. Я покосилась на породистый профиль и подумала: «Да какая разница почему помогает. Все же с ним не так страшно, как одной».

Мы остановились у небольшого домика за высокой зеленой оградой из плотно сросшихся боками туй. Калитка была открыта, и на крыльце я увидела маленькую знакомую девочку. При виде нас она смущенно захлопала глазами, потом неуверенно улыбнулась и помахала ладошкой.

Но внезапно железная калитка скрипнула и с силой захлопнулась прямо перед нашим носом. Кто-то или что-то не захотело, чтобы мы познакомились с малышкой.

— Что за шутки, — сказал Райден и толкнул калитку.

Та дрогнула, но не открылась. Я подергала за ручку и закричала:

— Девочка! Девочка, ты меня слышишь? Открой, пожалуйста!

Тишина. В сгущающемся сумраке уже не пели птицы, только стрекотали какие-то насекомые, громко и издевательски.

— А становится все интереснее, — пробормотал Райден.

— Ты что, бесчувственный? — возмутилась я. — Маленький ребенок бродит по ночам, калитка захлопывается, когда мы хотим с ней поговорить. А вдруг ее мучают или бросили одну, и она голодает?

Я заколотила по металлической створке:

— Эй, откройте! Иначе мы позовем риторов.

На очередном стуке мой кулак завис в воздухе, а в проеме открытой калитки показался мужчина неопределенного возраста в темно-зеленой рабочей спецовке.

Густые светлые брови нависали над глазами, обветренное загорелое до черна лицо говорило о многочасовой и регулярной работе на солнце.

— Ну, — сказал он, — и дома от вас покоя нет. Сломали что? Вытоптали? Умоляете никому не говорить?

* * *

— Мы по поводу девочки, — мой голос звучал твердо, совсем не так, как волновалось сердце. — Это ваша дочь в светлом платье и с куклой?

Мужчина смотрел на меня молча, не отвечая. Вертикальные глубокие морщины на щеках еще больше запали, словно он втягивал воздух.

— Мы ее видели во дворе, на косичках банты большие, милая такая, — продолжала настаивать я.

— Ну, — ровно проговорил мужчина, — дочь.

— Моя подруга волнуется, — вдруг мягко проговорил Райден, — она видела, как девочка гуляла поздней ночью. Естественное беспокойство…

— Вранье, — прервал его садовник, — она не уходит со двора без меня. Все на замках. Идите спать.

И захлопнул калитку, с лязгом.

Возвращались мы почти в полной темноте, сад не освещался, а смеркалось сейчас быстро.

— Перестань злобно пыхтеть, — Райден шел легко и почти неслышно. Иногда даже мне, идущей рядом, касалось, что я ломлюсь через сад в полном одиночестве.

— Я не пыхчу, а дышу.

— Значит, перестань злобно дышать. Завтра после занятий попробуем познакомиться с твоей девочкой. И дураку понятно, ее отец или заблуждается, или что-то скрывает.

Я повернулась к нему и зацепилась за ветку, невидимую в сгущающейся внизу черноте. Споткнулась, но твердая рука на талии удержала меня от падения.

— В задницу все, — неожиданно сказал низкий голос у самого уха, Райден шумно вдохнул, зарываясь носом мне в волосы у виска. Мой подбородок подняли поудобнее. И мягкое теплое касание губ к губам оглушило нежностью. По ногам словно ударили, подкосив мгновенной слабостью. Удержали только сильное объятие на поясе и ствол дерева, к которому меня аккуратно прислонили.

Я почувствовала как наконец отпускает скопившаяся за день усталость, сменяясь свежим бодрым потоком.

— Что-то случилось на инициации, — глухо сказал Райден, с трудом от меня отрываясь. — Как вижу тебя, сразу тянет прикоснуться.

Его пальцы погладили шею, и я безропотно приняла продолжение поцелуя. Перед этим едва не заворчав: «Хватит болтать».

Не знаю, о чем он говорит, но я целый день хотела его стукнуть, сбить пренебрежительную усмешку, растрепать лежащую идеальной волной гриву.

Надеюсь, не это он называет прикосновениями. А вот от поцелуя уплыла почти мгновенно, до сих пор ноги не держат, так хорошо.

Я вцепилась пальцами в плотную ткань кителя, подтягиваясь, упиваясь поцелуем. Мое тело омывало волнами легкости, касание языков заставило вздрогнуть от сильного, острого удовольствия, только усилившегося, когда я почувствовала ответную дрожь мужского, прижавшегося ко мне тела.