Книга Дитя ярости, страница 136 – Клэр Легран

– Пожалуйста, Саймон. – Она судорожно втянула в себя воздух и медленно выдохнула. Глаза у нее пощипывало от едва сдерживаемых слез. – Если тебе не будет слишком больно…

– Наплевать на это. – Он нежно запустил пальцы в ее волосы, и от этой ласки она вся затрепетала. – Мне все безразлично, кроме тебя.

Она прижалась к нему, вцепившись в его рубашку. Его близость заставляла ее чувствовать себя живой, настоящей, она ощущала жар его тела под своими ладонями, холод пола под босыми ногами.

– Есть здесь поблизости какая-нибудь другая свободная комната?

Он коснулся ее щек большими пальцами с благоговением и невыразимой нежностью.

– Моя спальня тут совсем недалеко, в конце коридора…

– Ага, вот вы где!

Элиана отпрянула от Саймона – под сводами потолка внезапно возникла Захра.

Саймон прошипел проклятие, бросая на нее свирепый взгляд.

– Эй, призрак, тебя никто не учил, что входить в комнату и выходить из нее надо через двери, как все нормальные люди?

– А какое это имеет значение, если ты все равно не можешь меня увидеть, даже если я и буду это делать? – Захра проплыла в воздухе и приземлилась рядом с Элианой. – В любом случае появляться из ниоткуда гораздо веселее.

Саймон в бешенстве отскочил от Элианы, запустив руку в волосы.

Элиана не без усилий оторвала от него взгляд, щеки ее, залитые румянцем, горели.

– Захра, я так рада тебя видеть.

Захра подняла бровь, скривив расплывающийся чернильным пятном рот.

– Правда, моя королева?

– Конечно, правда. – Она провела пальцами по прозрачному запястью призрака. – Я так благодарна тебе за твою помощь.

– Знаю, – ответила Захра, вся расцветая. – Я принесла вам послание от принца Малика. Он собирается скоро пожаловать сюда с двумя королями – правителями Аставара, чтобы выразить бесконечную признательность за все, что вы сделали, и начать обсуждать… дальнейшие действия.

Захра бросила взгляд на Саймона.

– Что ты имеешь в виду? – Элиана вслед за призраком посмотрела на Саймона, который стоял в тени, вглядываясь в пламя очага. – Какие такие дальнейшие действия?

Реми вдруг сел на лежанке, натягивая на плечи одеяло. Щеки его порозовели от сна.

– Мы будем с ним сражаться, – сказал мальчик. – Мы будем сражаться с Императором. – Он посмотрел на Саймона. – Правильно?

Саймон чуть скривил губы.

– Полагаю, так и будет.

Элиана смотрела на улыбающегося Реми с болью в сердце. В этот момент он был так похож на Розен. Тот же заостренный изящный носик, те же яркие глаза. Ей придется рассказать ему всю правду, причем очень скоро.

Наша мать умерла, и это я убила ее.

Она потеряет своего брата в тот же момент, как ее губы произнесут эти слова.

Реми увидел ее страх до того, как она успела его спрятать. Он тут же вылез из-под одеял и устроился на кровати рядом с ней.

– Все хорошо, Эл, – проговорил он, беря ее за руку. – Что бы ни произошло, что бы ты ни сказала мне, ты всегда будешь моей любимой сестрой.

Элиана бросила раздраженный взгляд на Саймона.

– Что ты ему рассказал?

– Это Нави рассказала мне, кто ты на самом деле, – произнес Реми, выпячивая подбородок. – Она сказала, что я уже достаточно взрослый, чтобы принять эту истину, и я с этим справился.

Элиана провела рукой по его темным вихрам.

– Реми, рассказывать можно что угодно… Может, это все выдумки, не соответствующие действительности.

– Давай поразмыслим, – серьезно изрек он. – Твое тело обладает удивительной способностью исцелять себя, и мы никогда не находили этому объяснения. Видимо, это было потому, что в тебе спала невиданная сила, но она проявляла себя, восстанавливая твое тело, когда это было необходимо. Таким образом, все становится понятным.

Саймон усмехнулся.

– Интересный подход к объяснению чудесных явлений.

Реми с торжествующим видом посмотрел на Элиану.

– Я знал, что ты особенная, Эл. Всегда это подозревал.

– Боже, Реми. – Она озадаченно потерла щеку. – Пожалуйста, перестань…

– Пусть говорит, если хочет, – произнес Саймон. – Тем более что он прав.

– Но если он прав, то кто же я для вас, в конце концов? – Она всплеснула руками. – Та, кто поведет вас всех в бой? Или странный выродок, которого следует бояться?

– Спасительница, – ответил Саймон. – Символ борьбы. Наша королева.

– Но я понятия не имею, что с этим делать! – В голосе ее прорезалось отчаяние. Она испытывала отчаяние, и это было хорошим знаком. – Каким образом я должна сражаться с Императором? Я даже не знаю, с чего начать.

И хочу ли я вообще все это начинать.

Одно дело – сражаться ради спасения друзей и соратников. Но сражаться ради спасения мира? Она вовсе не была уверена, что хочет принять на себя такую тяжелую ношу.

Захра с любопытством наблюдала за ней. Элиана знала, что призрак умеет читать ее мысли, но в этот момент ей было на это наплевать.

– Я помогу тебе, – произнес Саймон, все еще всматривающийся в огонь. – Ты не будешь одинока в этой борьбе. Я ни на мгновение не оставлю тебя.

Она напряглась.

– Но что, если ты подведешь меня?

– Этого никогда не случится.

– А если я вас всех подведу?

– Тогда мы обречены, и на сей раз навсегда. Но, по крайней мере, мы умрем, зная, что не сдались без боя.

– В таком случае, – сказала Элиана, – если уж ты так все хорошо знаешь и уверен в моем предназначении, скажи мне, не стану ли я такой же, как она?

Пламя отражалось в пронзительных голубых глазах Саймона янтарными искорками.

– Такой, как твоя мать?

Реми, сидящий рядом с ней, настороженно моргнул.

– Да, как Кровавая Королева, – с ненавистью произнесла Элиана.

– Можешь ли ты стать такой, как она? На этот вопрос у меня нет ответа. Только время может его дать. И ты сама. Потому что только от тебя зависит, какой выбор ты сделаешь.

– Я боялась, что ты так скажешь.

Услышав нотки горечи в ее голосе, Саймон обернулся и долго смотрел на нее внимательным взглядом. Потом он снова заговорил, и голос его был полон нежности.

– Я попрошу Малика подождать несколько часов. Прежде чем ты встретишься с королями Аставара, тебе надо отдохнуть, поговорить обо всем с Реми. Я распоряжусь, чтобы принесли еду…

Элиана покачала головой, прерывая его. Она не решалась рассказать Реми ужасную правду, по крайней мере сейчас. А несколько часов бездействия будут еще более мучительным испытанием.