Онлайн книга «Падение, или Додж в Аду. Книга первая»
– Спасибо. – Печатая на клавиатуре, такие дельты не накачаешь. Обычно женщины не разглядывали, а уж тем более не хвалили его дельтовидные мышцы – да и вообще какую-либо часть его тела. Несколько мгновений он не мог выговорить ни слова. Легкое напряжение в мошонке заставило его одернуть тунику. Поездка по ухабам и разговор с Мэйв каким-то образом разрубили гордиев узел, который завязался у него в мозгу от того, что в интернете миллионы людей неправы. – Ты тягаешь железо, – сказала Мэйв полувопросительно, полуутвердительно. Она сурово смирилась с тем, что у него есть личный тренер в навороченном фитнес-центре. – Я тягаю лопаты с землей, – ответил Корваллис. Ей это понравилось. – Это какое-то новое хипстерское упражнение? – Это старое римское военное упражнение. Когда легионеры разбивали лагерь, они обносили его рвом, а из выкопанной земли строили вал. Когда они снимались с лагеря, ров надо было закапывать. – Это ж охренеть сколько копать. – Если посмотреть на повседневные занятия настоящих легионеров, они были все равно что профессиональные спортсмены. Я себя с ними не равняю, но сказал бы, что реконструкция – лучшая фитнес-программа в моей жизни. Мэйв глянула в синее небо, пытаясь уложить все это в голове. – Выкопать столько земли, просто чтобы потом засыпать ее обратно, это, на мой взгляд… не знаю. – Все равно что грести на лодке, – заметил он. – Только тут не вода, а земля. – Ладно, твоя взяла, – Мэйв глянула на него. Это было чуточку страшно, но лучше, чем когда она на него не глядела. – Так когда ты думаешь переодеться? – Вообще-то сперва я думал сделать это сейчас, в машине. Не вышло. А знаешь что? У меня всего один комплект нормальной человеческой одежды. Блейзер и белая рубашка. Кожаные туфли. Если надеть их сейчас, они пропылятся по дороге. Переоденусь, когда приедем в Моав. – Если приедем, – поправила она. – Боб уверен, что сумеет туда проскочить. Она вздохнула: – Интересно, как это скажется на нашем бизнесе? – В дальней перспективе для вашего бизнеса это будет замечательно. Поскольку привлечет внимание к Моаву, а оно конвертируется в клики и прибыли. – Клики, – повторила она. – Думаю, ради них все и затеялось. – Если ты запишешь то, что сейчас происходит, и выложишь в соцсеть, то получишь миллионы просмотров. – Корваллис хотел обрадовать Мэйв, но чувствовал, что не получается. Его не отпускало ощущение, что она думает о чем-то своем и не хочет этим делиться, а он со своими усилиями поддержать разговор все время говорит не о том. – Я думала, компьютерщики носят худи и футболки, – сказала Мэйв. – А? – Ты сказал, у тебя блейзер и белая рубашка. – Так я был одет, когда уезжал из Сиэтла. Я поехал прямиком с совещания. – Почему ты был на совещании не в футболке? Разве у вас не так принято? – Принято, но совещание было не в ИТ-фирме. В частном фонде. Я вхожу в совет. Это более консервативная структура. Там были юристы и богатые люди. – Что за фонд? – Умер мой друг. Он был богатый. Заработал миллиарды в индустрии компьютерных игр. Часть его состояния пошла в этот фонд. – Это была преждевременная смерть? – Да. – Сочувствую. – Спасибо. Так или иначе, фонд стремится применить игровые технологии к решению разных общественных задач. Грузовик подпрыгнул на ухабе, и Мэйв ухватилась за свои протезы, чтобы они не вылетели из кузова. Корваллис силился вспомнить совет, который дала ему Зула года два назад после неудачного свидания. – Ты задаешь много вопросов, связанных с одеждой, – сказал он. – Ты ею интересуешься? – Вся одежда – протезы. Так я о ней думаю. Это, – она тронула серебристую лайкру, – и это, – она похлопала по углеволоконной ноге, – лишь вопрос степени. – Кофта защищает от солнца? – Да. Лучше, чем крем. – Мэйв вздохнула. – Я училась на модельера, – сказала она, словно сознаваясь в грандиозном провале. – С психу устроилась на лето инструктором по рафтингу. Застряла там. – Совершенно нормально взять академический отпуск на год. Даже на два. – Я не получила диплома. – В смысле, вылетела из университета или… – Бросила учебу, основала стартап. Он загнулся. – Она вздохнула: – Я одна из проигравших в войне, в которой ты победил. – А что случилось? – Мы создали его вдвоем, моя сестра Верна и я. У нас были деньги от бизнес-ангела [12]. Они усвистели на удивление быстро. Потом она заболела. – Этого одного хватило бы на то, чтобы убить много стартапов. Мэйв покачала головой: – Дело не в этом. Ну то есть и в этом тоже. Но убило наш стартап осознание, которое пришло мне среди ночи. – Какое? – Что я все делаю не так. Недостаточно широко мыслю. – Масштаб – штука хитрая. – И что если я начну мыслить достаточно широко, то понадобится столько денег, сколько мне не добыть. На этом все застопорилось. – Она сняла темные очки и посмотрела ему в глаза: – Я тебя не убалтываю. – В смысле? – Не прошу у тебя денег. – Я так и не думал. – Просто для ясности. – О’кей. Принято. И, раз мы прояснили этот момент, можешь рассказать подробнее, чем ты занималась? – Тогда ты увлечешься, начнешь придумывать, как сделать это лучше, и все снова упрется в деньги. – До Моава еще далеко, надо о чем-то разговаривать. – Ладно. Скажу только, что моя идея об одежде как протезах, когда я развила ее дальше, вывела меня из моей зоны комфорта. Потому что мы сейчас носим не только материальные предметы. Мы носим информацию. Моя ава, мой профиль в соцсетях играют в киберпространстве ту же роль, что одежда в реале. И надо их соединить – материальную одежду с электроникой. Я ничего про эти технологии не знаю. – Другие знают. Ты можешь найти программистов, разработчиков… – Тогда почему я? Корваллис не нашелся с ответом. Мэйв продолжала: – Я была как плотник, который придумал деревянную лодку. На середине работы я поняла, что лучше сделать ее алюминиевой. Про алюминий я ни хрена не знаю, значит, на этом этапе мне надо было найти слесаря по металлу. И объяснить инвесторам, что им есть смысл платить мне, чтобы я платила слесарю. |