Книга На пороге, страница 95 – Дмитрий Данилов

– Не гони, – строго сказал Сутягин. – Щас техник скоро придёт. Он с машиной разбирается. Не моё дело.

– Скоро не придёт, – уверенно возразил Чёрный. – Я на него понос наслал. За грехи. Он оттуда ещё полчаса точно не выйдет. – Это было правдой. Сразу после ухода Известина Чёрный снова чуть-чуть «подстроил реальность», чтобы избавиться от техника. Просто выбрать реальность, в которой он остался бы в камере один на один с устройством, как он почувствовал, «капкан» ему не позволил бы. Быть может, благодаря лучшему пониманию, а может – в результате накопленного опыта Чёрный становился более чувствительным. И теперь, когда, закрыв глаза, он начинал приближаться мысленно к водовороту непринадлежности, то он необъяснимым образом чувствовал и близкие, и отдалённые варианты. Словно бесчисленное множество воронок, крутящихся в плотном соседстве в бесконечном пространстве выбора. Воронка, ведшая в вариант, в котором он оставался один в камере, не впускала его, мягко отталкивая его разум к другим – соседним вариантам. Потому Чёрный пошёл обходной дорогой, и теперь на пути к цели стоял один лишь Сутягин.

Сутягин пошевелил головой на до ужаса короткой шее, крикнул в коридор через зарешеченную форточку в двери:

– Эй, слышь, Малой, где технарь?!

– На толчке сидит, – отозвался охранник коридорным эхом снаружи, – так и не выходил оттуда. А духан аж сюда сквозит.

– Всё равно гонишь, – презрительно скорчился Сутягин.

Чёрный на мгновение прикрыл глаза.

– Ясно тебе говорю, я послан людям помогать, – начал он. – И под Господней защитой я. Испытай меня, – предложил он, – выстрели мне хоть в ногу, хоть в руку. Не даст Бог меня в обиду.

Сутягин посмотрел исподлобья, пошевелил губами, неуверенно отказался:

– Пошёл ты, мне потом ещё по шапке дадут…

– Тебе приказали применять оружие, если нужно, – покачал головой Чёрный. – Сделай, что говорю тебе. Или воспрепятствуй мне, и накличешь на себя гнев Божий, – он говорил негромко, но с трагическими интонациями, и по крайней мере заставил Сутягина слушать. – Знаю, верующий ты истинный, и в церковь ходишь, хоть и недостаточно часто, – здесь Чёрный сделал предположение, но глаза у Сутягина стали ещё чуть шире, и Чёрный понял, что попал в точку. – Недобрые силы желают овладеть волей и разумом служащих ГСБ! – повысил голос Чёрный. – И сомнение твоё – грех!.. За него расплата будет и в этой жизни, и после неё!

Внутри Сутягина явно шла борьба. Наконец он скорчил лицо в жестоком выражении, отвёл назад затвор, сдёрнул оружие с предохранителя и, направив ствол Чёрному в колено, нажал курок.

Ничего. Щелчок. Чёрный невольно вздрогнул от напряжения.

– Вот видишь? – тут же спохватился он. – Послушай меня, Сутягин. Помоги мне защитить тебя и соратников твоих от козней лукавого!

Сутягин с удивлением осмотрел пистолет.

– В первый раз такое, – пробормотал он с выпяченными губами. – Блин же ж… Табельное же. Будет мне по звездалу.

Чёрный понял, что момент замешательства может не повториться. Не переставая нести чушь про праведное и грешное, он поднялся, шагнул к прибору и резким движением сбросил его на пол. Провода натянулись, выдёргивая штекеры из разъёмов.

– Стой, урод! – это вопил техник, появившийся в дверях.

Сутягин опомнился, срываясь с места, чтобы скрутить Чёрного в круассан. Чёрный обернулся и сказал спокойно:

– Пока, парни…

И оба его противника и камера вместе с ними исчезли где-то на дне исходной воронки.

Чёрный больше не собирался оставлять выбор за случаем. Он не перескакивал теперь в первый попавшийся вариант, а подбирал и старался вносить минимум изменений по сравнению с исходным. Это требовало большего усилия, и после перехода Чёрный ощутил некий осадок в подсознании в форме лёгкого вибрирующего напряжения.

Без удивления он увидел над собой перекошённую мстительной гримасой физиономию Фёдорова.

– Вставай! – прогундосил оказавшийся рядом амбал – телохранитель губернатора.

Чёрный не спеша вытер кровь с разбитых губ, поднялся с земли. Улыбнулся иронии. Он перешёл в этот вариант за мгновение до удара.

– Ты ещё мне лыбиться будешь? – перекосило Фёдорова, на лбу у него вздулась вена. – Ты тут останешься в этом лесу, ты ещё не понял?!

– Всё может статься, – философски заметил Чёрный. – Я тоже попробую заняться угадыванием: ГСБ неожиданно перестало мной интересоваться и уведомило вас, что со мной можно делать всё, что пожелаете. Отсюда ваша смелость – это раз. Лана сама позвонила вам, чтобы меня сдать. Это два…

Прошло полчаса после того, как Фёдоров и его обезьяны-телохранители уехали и увезли с собой этого странного парня. Лана бесцельно ходила из комнаты в комнату, цепляясь за одну вещь, бросая её, чтобы заняться другой и тут же бросить и это. Зачем она это сделала? Чтобы упрочить отношения с Фёдоровым? Но она знала, что этот логичный ответ неверен. И чем больше она размышляла, тем больше убеждалась, что верным был самый нелогичный, самый недопустимый ответ, который только можно было предложить: из ревности и обиды. Потому что её отвергли. Отверг человек, которого она совершенно не знала, но который странным образом заставил в ней проснуться все те невыраженные эмоции, которые стремятся найти выражение в каждой девушке или женщине. Для выражения их всегда нужен особый набор условий, собранный в одном. Он оказался этим одним. И тем стал сразу близок и дорог. И чем ценнее он был, тем больнее было его безразличие.

– Саша, – произнесла она тихонько, вслушиваясь в звук, будто никогда раньше не слышала этого имени. Оно вдруг стало словом-приворотом, звуком, полным чистой магии.

Тут же она вздрогнула от тревоги. Фёдоров был одолеваем ревностью. Она с удовольствием наблюдала его бешенство и унижение, когда он понял, что произошло между ней и Сашей. Даже его удар, от которого у неё мгновенно распухла скула, не только не уменьшил, но даже подкрепил её удовлетворение. Ибо ярость его была бессильна отменить случившееся. Тем более жесток он будет с Сашей. И её обида в сравнении с тем, что грозит последнему, была ничтожной.

Она схватилась за телефон, но Фёдоров упорно не отвечал. Боже, какую глупость она сотворила. И всё потому, что Саша сделал акцент на своём долге, игнорируя очевидное. Она вспомнила их разговор. Он говорил что-то об этом ГСБшнике. Она застыла на месте с телефоном в руке, быстро соображая что-то. Затем решилась, нашла в поисковике нужный номер.

– Алло? ГСБ? Это личный ассистент губернатора Фёдорова, можете проверить мой номер по базе. Мне нужно срочно поговорить с одним вашим сотрудником…

Фёдоров молчал, уставившись на Чёрного своими жёлтыми глазами. Он, несомненно, искал подвоха, соображая, кто мог «слить» информацию, и какую ещё, и чем это могло ему грозить.

– А самое интересное, это – три, – продолжил список Чёрный.

– Какое ещё «три»? – нарочито пренебрежительно задал вопрос Фёдоров.