Книга Парящая для дракона. Книга 2, страница 59 – Марина Эльденберт

— Мне казалось, ты спишь.

— Тебе казалось.

— Да, я хочу подождать, пока он подойдет к бару.

— На твоем месте я бы не стал ждать.

— И что ты предлагаешь?

— Обойти бар и заглянуть к ним в гости.

— Это ужасно!

— Всяко лучше, чем дождаться, пока они уйдут в номер.

В этот момент я понимаю, что да. Зайти к ним в ВИП-зону на побережье — это один момент, а бегать за ними по всему «Шеррамел-стар»… ну, это как минимум напоминает преследование.

— Расческа… — говорю я.

Вспоминаю, что она есть в нашей раздевалке, бегу туда.

Предметы индивидуальной гигиены, все аккуратно запакованные, разложены на полочках. Я хватаю расческу, роняю ее на ногу, наклоняюсь. Распечатываю, продираю спутавшиеся от ветра и соли волосы, смотрю на себя в зеркало абсолютно безумными глазами.

— Давай! — говорю себе. — Это твой шанс доказать, что ты что-то можешь сама.

Отражение испуганно моргает.

— Пошла! — повторяю резко. — Вдох-выдох. И пошла!

Вдох-выдох получается сдавленным, приходится повторить. Но дольше я не задерживаюсь, выхожу из раздевалки, подхватываю висящую на спинке шезлонга тунику. Дрожащими пальцами стягиваю тесемки.

— Удачи, девочка с коньками, — говорит Бен.

— Спасибо, мальчик с лыжами.

Он приподнимается, но я уже отворачиваюсь. Иду в сторону чужой ВИП-зоны, чувствуя, как меня начинает потряхивать. Знаю, что надо успокоиться, хотя бы ради Льдинки, но меня трясет, и так трясет, что даже руки холодеют. Да, может Джерман Гроу и начинал когда-то с нуля, но сейчас он — легенда, и сама мысль об этом заставляет мой желудок прижиматься к спине и размазываться по нему блинчиком.

Еще раз глубоко приходится вздохнуть, когда я огибаю бар.

Ноги становятся тяжелыми и начинают прилипать к охлаждающему настилу, как если бы я шла по песку. К счастью, Джерман Гроу не лежит в шезлонге и не спит, он стоит спиной к океану, в рубашке и плавках, и с кем-то говорит по телефону. Рубашка и плавки, конечно, не для деловых переговоров, с другой стороны — с кем-то же он говорит, и чисто теоретически Бен прав. Такие, как Джерман Гроу вряд ли отдыхают… в смысле, отдыхают так, чтобы с выключенными телефонами и полностью выключенными из творчества. Его жены и сына нигде не видно — спасибо всем драконам мира, иначе я бы просто убежала обратно, но сейчас, когда он завершает разговор, я решительно шагаю к нему.

И понимаю, что не знаю, как его назвать.

Ферн Гранхарсен?

Местр Гроу?

Это оказывается как удар под дых, и на меня очень не вовремя находит ступор. Потому что Джерман Гроу оборачивается и интересуется:

— Потерялись?

Сейчас самое время из ступора выпасть.

— Вовсе нет, — отвечаю я. — Я целенаправленно шла именно к вам. Я узнала вас там, в океане, и…

— Да чтоб тебя, — говорит Гроу и снова смотрит на дисплей смартфона.

— Простите? — интересуюсь я. — Вас не смущает то, что я здесь, и что я с вами разговариваю?

— Именно это меня и смущает, — заявляет он. — Смущает настолько, что я сейчас готов звонить в службу безопасности «Шеррамел Стар», чтобы узнать, с какой радости меня преследуют на моей ВИП-территории.

— Я вас не преследую. Я просто хотела…

— Дорогуша, меня совершенно не трогает, что ты там хотела. У тебя есть пара минут, чтобы найти дорогу туда, откуда пришла.

Я открываю рот. Потом его закрываю.

Честно говоря, меня уже так достали эти вконец очешуевшие драконы с чувством глубокой собственной ценности, что я готова просто развернуться и уйти. Но «развернуться и уйти» будет слишком просто, поэтому я подхожу ближе и снимаю очки.

— Знаешь, — говорю ему, возвращая его взгляд сверху вниз. — Ты только что потерял самый лучший контракт в своей жизни, который мог поднять тебя на новую высоту. Буквально.

Развернуться и уйти я не успеваю, потому что Гроу прищуривается.

— А я тебя знаю, — говорит он. — Ты та чокнутая.

Моя челюсть явно нуждается в сторонней поддержке, но поддержать ее некому.

— Которая бросила этого двинутого на голову Ландерстерга, — добавляет он, хотя мог бы не добавлять.

И тут происходит то, чего я точно не ожидала.

Точнее, если бы я этого ожидала, я бы сейчас сидела в раздевалке, в уголке, и шелестела оберткой от расчески.

Я влепляю Джерману Гроу пощечину, разворачиваюсь и ухожу.

Судя по ощущениям, в глубоком трансе. Глубже, наверное, уходили только шаманы Пустынных земель, перед тем как призвать дракона и начать вливать себе его кровь. Автопилот работает отлично, поэтому я возвращаюсь к шезлонгу, падаю на него прямо в тунике и смотрю на небо.

— Как дела? — интересуется Бен.

— Жопа.

— Большая?

— Драконья. Я дала ему пощечину.

— А? — Бен приподнимается на локте и выразительно смотрит на меня. Точнее, я предполагаю, что выразительно, потому что на него не смотрю, только чувствую его взгляд.

— Я. Дала. Ему. Пощечину, — повторяю по словам. — На его ВИП-территории. Так что чисто теоретически он может подать на меня в суд.

— Чисто теоретически я бы так и сделал, — раздается надо мной голос.

Я подпрыгиваю на шезлонге, а Бен просто садится. Совершенно не глядя в его сторону, Гроу присаживается на корточки и говорит:

— Но поскольку у нас уже было двойное взаимное вторжение на частную территорию со взаимным обменом комплиментами, я готов оставить все в прошлом. Значит, Лаура Хэдфенгер.

— Лаура Фил, — поправляю я.

— Да без разницы. У тебя есть еще пара минут, Лаура Фил, чтобы меня заинтересовать. Будь на твоем месте любая другая, я просто прошел бы мимо, но у психов обычно самые интересные идеи.

— Это ты по себе знаешь? — хмыкает Бен, садится на шезлонге и протягивает ему руку. На уровне лица Гроу — так, что не заметить его просто невозможно. — Бенгарн Эстфардхар. И если ты еще раз назовешь мою будущую жену психом, я зарою тебя физиономией в песок.

Это определенно самые странные деловые переговоры, которые можно себе представить, тем не менее Гроу пожимает руку Бена.

— Джерман Гроу, — после чего снова поворачивается ко мне. — Итак, две минуты.

— Я хочу сделать аэрошоу, — говорю я. — Аналогов которого в мире сейчас нет. Основная идея заключается в том, что все действие происходит в воздухе, на высоте. Это будет не просто набор номеров, а сюжетное представление, как театр или опера, только полностью в парении. Актеры не будут касаться пола ни на мгновение. Разве что каких-то конструкций, напоминающих скалы, или чего-то в том же ключе. Как бы там ни было, основная суть — именно в полете.