Книга Парящая для дракона. Книга 2, страница 64 – Марина Эльденберт

— Если ты сейчас скажешь, что с Солливер Ригхарн тоже знаком, — хмыкаю я, — я заподозрю тебя в нехорошем.

— Нет, к счастью, это знакомство обошло меня стороной. А вот отчим очень ей заинтересовался — с тех пор, как Торн, — он не упускает момента произнести его имя как ругательство, — тоже ей заинтересовался. Эта девушка, с позволения сказать, жила в Аронгаре, где одна из девиц, которая наравне с ней участвовала в кастинге в крупное модельное агентство, случайно погибла от рук ревнивого бойфренда. Разумеется, он во всем сознался, вот только — на минуточку — Солливер Ригхарн в тот момент встречалась с иртханом.

— И?

— Связать тот факт, что иртхан отдал парню приказ убить свою пассию, достаточно просто.

— Правда? — хмыкаю я. — Это только твое предположение.

— Допустим. Но спустя два года еще одну претендентку на ведущий показ обливают кислотой. Загадочное совпадение, не так ли? А девушка, которая клеилась к богатому парню, который содержал Ригхарн, тоже совершенно случайно попала в аэрокатастрофу. 

— Слушай, Бен, — я поднимаю руки вверх. — Я очень ценю вашу заботу… вашу с отчимом. Но все это — исключительно ваши предположения.

— Разумеется, — хмыкает он.

— Солливер Ригхарн не сказать, что мне нравится…

— Да ты что?

Я замолкаю, и только когда Бен выразительно смотрит на меня, приподнимая брови, а после произносит:

— Я тебя внимательно слушаю.

Говорю:

— Так вот. Она меня бесит, и я с удовольствием пнула бы ее под коленку, но я не думаю, что ваша с отчимом шпионская паранойя имеет какое-то отношение к тому, что делала Солливер Ригхарн. У Торна есть служба безопасности, и он наверняка обратил бы внимание на эти факты, если бы в них было что-то подозрительное.

— Та самая служба безопасности, которую он почти полностью распустил? И которую теперь возглавляет небезызвестный нам Сэфл Роудхорн?

Во мне который раз за день кончаются слова.

Зато появляется много ответов на вопросы: о том, чем спровоцировано поведение Рин и Сэфла, откуда они все узнали, и почему Сэфл рекомендовал мне вернуться в Ферверн. После такого мне хочется выйти из флайса уже по другой причине. 

В Ферверне меня никто не ждет — кроме, возможно, Даргела. Возможно — потому что я не знаю, как он отреагирует на всю эту кашу, которую я заварила. У него есть Мел, у него есть карьера, и жизнь, которую он строит, и которая не должна быть разрушена из-за меня.

— Я не смогу с ней справиться, Торн, — говорю я.

И только сейчас понимаю, что сказала.

— Бен, — поправляюсь я. — Бен, прости, я…

— Давай ты просто помолчишь?! — рычит он.

Я пожимаю плечами и отворачиваюсь.

Да, в Ферверне у меня нет никого. Но если Льдинка погибнет, если я случайно заморожу ее и себя, позволив ее пламени вырваться наружу, какая я после этого мать? Бен не сможет быть со мной постоянно, а даже если и сможет, он не должен. У него тоже должна быть своя жизнь, свободная от меня и от всего этого.

В квартире мы расходимся, а я сажусь на постель. Верчу в руках визитку Гроу, верчу до тех пор, пока не начинаю понимать: это — единственный выход. Чтобы понять, что мне делать дальше, я должна поговорить с родителями ребенка, в чьих силах было остановить поток ледяного пламени.

Поэтому я набираю номер и слушаю гудки, и, когда на том конце раздается знакомое, с резковатыми нотками:

— Да!

Говорю:

— Это Лаура Хэдфенгер. Мне очень нужно поговорить с вами и с вашей женой.

На встречу Танни Гранхарсен пришла одна. От Бена, когда я собиралась, тоже никаких комментариев не последовало, и со мной он желания поехать не изъявил. На самом деле, я была этому искренне рада, потому что говорить с ним о том, что между нами закрутилось, сейчас была не готова. Да и не это меня волновало в первую очередь.

 — Спасибо, что пришли, — сказала я, когда Танни приблизилась к столику. Она предложила встретиться в небольшом ресторане, стилизованном под заведение из прошлого века. Здесь даже был музыкальный автомат, а за столиком в углу вряд ли кто-то обратил бы на нас внимание.

Один из немногих (это уже давно было немодно), ресторанчик располагался на первом этаже, что позволяло просматривать улицу и идущих по ней людей. А еще здание напротив, стремительно уносящееся в небо.

— Я вам в своем роде должна, — ответила она, отодвигая стул и усаживаясь. — Но пришла я не поэтому. В свое время я тоже была беременна очень сильным ребенком и тоже была человеком. Обычной женщиной. Поэтому я понимаю, что вы сейчас чувствуете.

Я кивнула.

— Как вы с ним… справились?

— Вообще-то мне повезло. — Танни наконец сняла очки и кашлянула. — Если можно так выразиться. Я стала драконом раньше, чем мне пришлось бы столкнуться с пламенем Вэйда. С другой стороны, если бы я не стала драконом, возможно, его пламя было бы абсолютно иным. Почему вы промолчали?

Она смотрела мне прямо в глаза, и я пожала плечами.

— Я тоже скоро стану матерью. Не считая того, что ваш сын спас мне жизнь.

К нам подошел официант. Принес дополнительное меню с маркерными строчками на доске (тоже по старинке), и тут же удалился.

— Пицца здесь огонь, — сказала она. — Так о чем вы хотели спросить?

— О том, как проявляется сила Вэйда. Когда это случилось впервые?

Танни мельком глянула меню и отложила его в сторону.

— Пламя Вэйда впервые проснулось, когда ему был год. Для мира иртханов это… — она задумалась, словно подбирая слово. — Это очень мощно. Раньше у самых сильных детей огонь проявлялся ближе к подростковому возрасту, но за последние годы многое изменилось. Тем не менее даже для иртханов древности год — это очень и очень рано.

— Вы много знаете об иртханах древности?

— Можете мне поверить, более чем.

Ах, да. Ильеррская.

— А во время беременности? Как вы справлялись с пламенем во время беременности?

— Я ходила с пластинами. Мне не помогало.

Я глубоко вздохнула, но в этот момент к нам снова подошел официант.

— Пиццу, — сказала я. — Замороженный крем и кофе.

— Мне просто кофе, — Танни дождалась, пока он отойдет, и продолжила. — Точнее, помогало через раз, но мне сложно сказать, где я справлялась с пламенем, и не факт, что со своим, а не Вэйда, теперь я это понимаю, а где лекарства.

— Существуют такие лекарства?

— Да. С тех пор, как пламя иртханов начало возрастать, а у детей стал сдвигаться возраст первого выброса, пластины стали необходимостью.

Я молчала. Не представляла, что мне ответить еще, и что еще спросить. Хотя…