Онлайн книга «Пустые Холмы»
|
Колесо заходило ходуном уже без помощи. Кто-то невидимый подтягивал шерсть, превращая ее в плотную нитку, она накручивалась на веретено, но дальше… Дальше происходило что-то совсем странное. Моток не увеличивался, от веретена нить поскакала прямо через подвал, постепенно озаряя сиянием все вокруг. Загрохотало и заскрежетало громче. Девушки обернулись и увидели очертания ткацкого станка. Четыре мощные балки крепились к каменному полу, спереди и сзади приходили в движения барабаны, поднимая клубы многолетней пыли. Василиса чихнула. – Старуха-судьба полотно свое ткет… – вспомнила Анисья подсказку из подземелья. – Так вот что здесь происходит! – Но должен ли станок работать всегда? Откуда же будет браться шерсть? И кто будет собирать получившуюся ткань? – Не знаю. Вдруг это место было заброшенным? И сюда очень давно никто не мог попасть? Мне кажется, Полудницам больше подошло бы быть наследниками Мокоши! У них дом всегда полон детей, и царит просто культ семейственности. Однако дорога к их дому – если я правильно рассчитала – ведет в противоположный подземный ход. Да и вряд ли бы они забросили такое диво! Что-то здесь не так, Василиса! Может быть, нам не надо было выбирать знак Рака в туннеле? Она осеклась, прислушиваясь к постукиваниям ткацкого станка. – За стеной кто-то есть! – Василиса перешла на испуганный шепот. – Там! Она указала в другой конец комнаты, где в тусклом серебристом свете за ткацким станком на стене виднелась еще одна дверь. – Ты что-то слышала? – спросила Анисья, холодея. Ладони ее сделались липкими от страха. – Да! Станок продолжал работать, словно им управляли невидимые руки. Его механизмы цокали и скрипели, и у Анисьи с Василисой теперь просто не было шанса остаться незамеченными. Они сжались и прислушались. В дверь забарабанили. Девушки переглянулись, но промолчали. Они схватились за руки и притаились за одним из столбов, поддерживавших свод. Стук повторился. На этот раз кто-то отчаянно стал дергать за ручку, но открыть не мог. Анисья удивленно выгнула бровь и выглянула из-за столба. Дверь опять затряслась, но тот, кто стоял за ней, отчего-то не входил. – Куда ведет эта дверь? – почти беззвучно спросила Василиса. – Я думаю, в особняк, которому принадлежит эта комната. Если, конечно, мое предположение насчет заброшенности неверно… – Почему тогда хозяева не могут сюда попасть? Станок продолжал стучать, превращая петельку за петелькой в сложный узор на полотне. Ручку дернули еще раз. – Откройте! – раздалось с той стороны двери, и девушки снова юркнули за столб, едва не ударившись головами. – Ты слышала? Это женский голос! – растерянно прошептала Василиса. – Да! Но Алконост сказала, что хозяин мертв… Ничего не понимаю. – Кто здесь? Сейчас же откройте! – приказал голос за дверью. – Мне кажется, или… – Анисья рассеянно почесала подбородок. – Или это голос Рубцовой? – А кто это? – Молодая вдова, я тебе рассказывала. Скучает одна в своем огромном особняке и пытается свести с ума всех знакомых мужчин. Кажется, Митя с ней… общается, хотя она советовала ему завести ребенка от другой знатной девицы, чтобы расторгнуть помолвку с Долгорукой. – Анисья вспомнила об их поцелуе на Яблочном балу, но мудро решила не сообщать о нем Василисе. – Тогда что она делает здесь? – Возможно, Крест Мокоши – дар, который принадлежал старику Рубцову? – Да, но раз она его вдова, то дар теперь ее, разве не так? Почему же она не может открыть дверь? – Понятия не имею. – Анисья нахмурилась. – Но мне надо удостовериться… – Что? Ты куда, Нися! – Василиса выскочила из-за столба, пытаясь удержать подругу, но та уже бесшумно кралась к двери и, достигнув цели, два раза по ней ударила. С той стороны снова задергали ручку и раздалось жалобное восклицание: – Да кто это? Откройте! Вы находитесь в моем доме! Говорите, кто вы! – Она не может сюда попасть, Василиса, – одними губами произнесла Анисья. – Рубцова не может попасть в эту комнату. – Это странно, правда? – шепнула Василиса ей на ухо, подкравшись следом. – Очень! В этот миг станок щелкнул и замолк. Звенящая тишина заполнила все вокруг, словно наступил какой-то торжественный миг. Василиса подошла к нему и осторожно сняла получившееся тонкое полотенце. Вдоль узорчатой каемки серебром струились слова. – Здесь что-то написано! «Я тьмы сестра, ее близнец. Я свадебный ношу венец. Души уставшей тишина. Всему причина и вина. Младенца смех и смерти яд. Ношу я траурный наряд. Рожденья смысл, камня кровь. Сильней всех сил. Я есть… любовь». Что это такое? – Не знаю… – ответила Анисья рассеянно, и это показалось Василисе странным. – Просто слова… Песня. Или… – Или пророчество? – Да, возможно. – Но для кого? Подходит ли оно Рубцовой? Анисья оглянулась на дверь: – Вполне. Но не думаю, что нам стоить показывать ей. Нужно вернуться домой, пока нас не поймали, и все обсудить. Оглянувшись в последний раз на застывшие веретено, прялку и ткацкий станок, они юркнули за дверь, через которую вошли, и вскоре снова оказались в подземном лазе. Уверенные, что магия вернется к ним сама собой, они совсем позабыли об Алконост, но та выпрыгнула из темноты, и белое лицо ее хищно оскалилось. – Воры! – зашипела она, разрастаясь на весь подземный проход. – Коль дан обед – даров не брать, за это будешь отвечать! Она обвилась вокруг рыжеволосой колдуньи, сжимая ее переливчатыми крыльями. – Коль птицу хочешь обхитрить, готовься силой заплатить! – Мы не собирались никого обманывать! – возмутила Анисья. – Мы ничего не брали! – Полотенце, – выдавила Василиса, холодея от ужаса. Ей ведь и в голову не пришло, что это воровство. – Что? Вам жалко, что мы взяли эту тряпку? – Анисья нахохлилась. – Это вы считаете воровством? Так заберите ее обратно. Благодаря нам ожило старинное веретено, а потом и ткацкий станок. Василиса запустила его и получила пророчество, вышитое на полотенце. За это вы отнимете ее магию? Птица вздрогнула и снова зашипела, открывая костяной клюв. – Слов твоих несносен яд! В душе нет страха у тебя. Отдай мое и уходи! Былой вражды ты не буди! Василиса повиновалась и, так как полотенце было у нее, а не у Анисьи, сунула его прямо к птичьим глазам. Та зыркнула на тряпицу черной пустотой: ткань мгновенно истлела, разлетелась невесомым пеплом. Анисья схватила подругу за руку, и вместе они бросились бежать. Крутящийся зал со множеством выходов теперь был единственной преградой: им опять потребовалось уследить за перемещением черных проемов и за загоравшимися над ними знаками – они искали руну Льва. Дальше дело пошло быстрее. Ноги сами несли их вдоль холодных стен, а дорога стала короче чуть ли не вполовину – как всегда бывает, когда идешь обратно. |