Книга Месть рода, страница 26 – Руслан Муха

Луч света выпустил очередные носилки. Этого раненого я узнал с первого взгляда. Обычно чрезмерно пышные кудри были слипшимися от крови, повязка съехала, оголив пустующую глазницу, бледное до синевы лицо. Много же он крови потерял. Я бегло осмотрел его, ища раны. Взгляд наткнулся на ногу. Штаны формы с бронированными пластинами, разодранные в лоскуты, а сама нога… Я мысленно выругался.

— Ракшас, этот слишком тяжелый, — выругался солдат, окинув тучное тело главы рода Ракш.

— Я понесу, — я торопливо отодвинул возмущающегося солдата, перехватив рукоятки носилок.

— Эй, Михан, — тихо позвал я, но он не ответил.

На миг я засомневался, что он вообще жив, но усилив слух и настроившись, услышал, как медленно стучит его сердце.

Второй солдат, с уставшим, замученным лицом подал мне молчаливый знак, и мы подхватили носилки и понесли Михана. Он, чертяка, действительно весил не мало. Не сговариваясь мы с солдатом приподняли носилки телекинезом.

— Знакомый? — спросил солдат, кивнув на Михана.

Я кивнул.

— Мы из одного клана.

Солдат изобразил сожаление на лице, но тут же потерял всякий интерес и ко мне и к Михану.

На всякий случай я перепроверил и остальных прибывших раненых. Списки способностей ракта, которых отправили на ликвидацию ракшасов, я видел и знал, что призвали почти всех без исключения, кроме детей, стариков и беременных. Никаких поблажек ни для аристократов, ни для наследников, ни для глав кланов. А значит там, на ликвидации сейчас и Зунар, и Санджей, и Джамир, и Айриса и многие другие из Сорахашер.

Я поежился от мыслей, что в этом аду сейчас Айриса. Как бы там ни было, к своему неприятному удивлению, я обнаружил, что мне далеко не плевать на нее. Да, она неуязвимая, но она слишком далеко от источника. Я поймал себя на мысли, что волнуюсь. И не только за Айрису. Там могли погибнуть все. И безбашенный, совершенно несерьёзный Джамир, и изнеженный белоручка Санджей, для которого война, очередная игра. Единственный за кого я не переживал, это Зунар. И нет, не потому что если бы с ним что-то случилось, это бы облегчило мне жизнь. Просто Зунар обладал удивительной изворотливостью, поэтому я почему-то был уверен, что с ним точно ничего не произойдёт.

Когда я увидел обглоданную до костей ногу Михана, сразу пошел искать целительницу из клана Варанаси. Имени я ее не запомнил, но точно знал, что она самая старая, а значит и самая опытная целительница, да и другие целители болтали, что она самая сильная в госпитале.

Поджарая, подвижная смуглая женщина, которую язык бы не повернулся назвать старухой, хотя она ею, несомненно, и являлась, несколько минут внимательно разглядывала ногу Михана, а затем скривилась и тяжело вздохнула.

— Здесь ничем не помочь, — резюмировала она, поджав губы. — Можно зарастить раны, но нарастить новую плоть не способен никто. Нельзя исцелить то, чего нет.

— И? Как ему помочь? — я уже догадался, что ничего хорошего она не предложит.

— Самый верный и действенный способ — ампутировать ногу, а культю зарастить. Иначе никак. Он потерял много крови, может быть и заражение. Мне очень жаль, — женщина развела руками и ушла, оставив меня наедине с Миханом и тяжелыми, мрачными мыслями.

Когда в палатку вошли медики с пилой, а такую работу выполняли именно медики тамас, я вышел. Смотреть, как ампутируют ногу, зрелище едва ли приятное.

Мне захотелось выпить, впервые, наверное, за всю жизнь, мне захотелось накатить чего-нибудь горького, крепкого, такого, чтоб огонь в горле и груди выжег все это паскудство дотла. Хотелось хотя бы на миг забыться. Но я не мог, сейчас далеко не время бежать от проблем.

Я почти всю ночь просидел над Миханом вместе с целительницей из ОРМ с неожиданно славянским именем Лада. Первым делом мы заживляли культю, а затем перешли к другим ранам, которых на теле толстяка Михана было так же много. К утру он был почти целым, даже синяки и ссадины я и те заживил. Лада, совсем вымотавшись, мне уже не помогала, а просто сидела рядом, уткнувшись лбом в мою спину, позволяя отражать ее дар.

Когда со всем было покончено, я еще раз придирчиво осмотрел розовые шрамы на теле Михана, на толстую же культю, заканчивающуюся у колена, я интуитивно избегал смотреть.

— Все! — воскликнул я, напугав девушку.

— Все? — робко и одновременно с облегчение, переспросила Лада. — Можно, я теперь пойду спать.

Я кивнул. Она коснулась плеча тонкими пальчиками.

— Зайдешь ко мне, как закончишь? — и откуда эта игривость только взялась в ее голосе.

Я слабо улыбнулся и ничего не ответил, голова была забита совершенно другим. Как только Лада ушла, я поспешил будить Сэдэо. Теперь я собирался зарядить Михана энергией. Ему нужно запустить регенерацию, чтоб восполнить нехватку крови. Ну и еще я очень надеялся поговорить с ним и узнать, как там наши.

Сэдэо спал в трёхместной палатке с другими урджа-мастерами, но когда я вошел и громким шепотом позвал его по имени, он тут же подскочил, словно только меня и ждал. На мою просьбу он коротко кивнул и зашагал следом. Что мне нравилось в мастере, на него всегда можно было положиться.

Подумал, пока мы шли, как же все-таки хорошо, что у меня есть здесь друзья. Не будь здесь Сэдэо, вряд ли бы я так просто заломился на рассвете к незнакомым урджа. А старик Норман и вовсе старался защищать меня. Например, заметив, что защитник из Нага все время косится на меня, а однажды ночью даже пришел к нашей палатке с явно недобрыми намерениями, теперь сторожил меня, пока я спал, включая малый щит на всякий случай, за что я ему был бесконечно благодарен.

Сэдэо взглянул на Михана, издал шумный вздох, потер пальцами лоб.

— Давай, делай, — сказал он.

Сэдэо просто стоял, пока я отражал его дар, тянул и накапливал шакти из источника Като, готовясь передать ее Михану Ракшу. Когда Михан открыл глаз, удивленно вытаращив на меня единственный глаз, Сэдэо мягко стукнул меня по спине и ушел, оставив нас наедине.

Только сейчас я понял, что совершенно упустил из виду тот момент, что именно мне придется сообщить Михану о том, что у него больше нет ноги.

— Азиз? — хрипло просипел Михан.

Я попытался выдавить улыбку.

— Где я? — Михан закрутил головой, разглядывая обстановку, но тут же резко прекратил, скривился, схватился за голову.

— Может воды? — я протянул одну из бутылок, стоявших у кровати. Михан выхватил ее у меня из рук и жадно припал к горлышку.

Я набрал в грудь побольше воздуха, собираясь с духом, а потом сказал:

— Ты потерял ногу, Михан.

Михан от неожиданности подавился водой, шумно прыснув на меня все, что у него было во рту. Я скривился, утирая брызги с лица. Черт, ну нужно было все же подождать, пока он допьет.

Михан швырнул бутылку на пол и, приподнявшись на локтях, обреченно уставился на переполовиненную ногу.