Онлайн книга «Тропами Снайпера. Долг обреченных»
|
В общем, разошлось у вожака септа слово с делом. Пожелание «Сдохни, Тим!» он высказал, а вот реализация подвела. Постоял дамп какое-то время, покачиваясь на месте, словно в нерешительности, да и завалился в траву. Финита ля комедия, называется. Тут уж Тимур наконец-то избавился от лежащего на нем трупа, спихнув его в сторону. Вскочил на ноги. Поднял с земли меч. Огляделся. Дампов не обнаружил. Зато уткнулся взглядом в новую знакомую по имени Мара. Ну или Маруся, как иногда называл ее Грек. Девушка стояла на коленях, продолжая прижимать приклад автоматической винтовки к плечу. И тяжело дышала, раздувая ноздри. – Похоже, мой долг вырос, – сказал Тимур. – Сочтемся, – лаконично отозвалась Мара. – В эту сторону можешь больше не целиться. – Почему? – У дампов в отряде всегда семь бойцов. Из них – двое арбалетчиков. Здесь – пять трупов. Арбалетчиков среди них нет. Значит, те находились в засаде в лесу. Кстати, вот их надо опасаться, не мешало бы опушку прочесать. – Не думаю, что там кто-то остался в живых. Мара опустила винтовку и одним движением вскочила на ноги. Посмотрев в сторону леса, продолжила: – Одного мутанта я точно завалила. Он из-за дерева целился из арбалета. Ну я ему и влепила в лоб. – Это когда же ты успела? – Успела. Как раз перед тем, как эти уроды из кустов выскочили. – В лоб, говоришь, влепила? Муты, они, вообще-то, живучие… Тимур хотел что-то добавить, но в разговор вмешался подошедший Митяй. – Я тоже вроде бы одного арбалетчика подстрелил, – сказал он. – Похоже, мы всех уродов замочили. Ты, Мара, молодец. Лихо этого ублюдка срезала. Он небрежно, кончиком ботинка, ткнул в плечо мертвого вожака септа. – Может, и лихо. – Глаза девушки блеснули. – А ты чего сопли жевал, воин? Он же Тимура мог прикончить. – Да я это, всю обойму расстрелял. Пока менял… – Митяй развел руками, – пока менял магазин, все закончилось. Вы сами справились… Вот твари! Он в сердцах пнул дампа. – Ну и урод. Никогда раньше таких не видел. Полный дурдом в Зоне творится. Мара огляделась по сторонам. Заметив неподвижное тело Серого, спросила: – А с ним что? – Похоже, наповал, – ответил Митяй. – Стрела под лопатку вошла. Не дышит. «Неужели болт пробил бронежилет, достав до сердца? – подумал Тимур. – Или этот Серый вообще без брони?» Он до сих пор не рассмотрел толком членов отряда – времени не хватало. Уж слишком быстро и при этом непредсказуемо развивались события. Но он обратил внимание на отсутствие у бойцов унифицированной экипировки, одеты те были – кто в лес, кто по дрова. В частности, защитные шлемы – при этом разной модификации – имели только Грек, Мара и Митяй. Да и оружие у всех было разное. Оружие, к слову, соответствовало началу XXI века. Тимур в этом вопросе разбирался, потому что на занятиях в Капитолии изучали историю вооружений. «Так что Грек вроде бы не соврал, – подумал Тимур. – Неужели я и в самом деле очутился в периоде, предшествовавшем Великой войне? Ну и занесло! Ладно, могло быть и хуже. Главное, что люди здесь есть. Куда хуже было бы очутиться среди динозавров. Только вот что это за люди? Бандиты?» – Не дышит – значит, готов, – равнодушно заметила Мара. – Но, вообще-то, фигово. – Фигово, – откликнулся Митяй. – И без того бойцов в обрез. А что с Греком-то? Тоже ведь не шевелится. – Сейчас посмотрим. Девушка присела около Грека и приложила пальцы к его шее. Затем, приподняв командиру веко, посмотрела на зрачок. И сообщила: – Жив. Просто в отрубе. Значит, оклемается. Здоровье у него железное. Сейчас промедол введу, и очухается. – А болт? – Митяй показал на древко стрелы, торчащее из плеча раненого. – Что с ним делать? – Думаю, ничего страшного. Мне кажется, только мягкие ткани задеты. Жгут наложу, чтобы сильно не кровило. А Кащей на базе наконечник вытащит. Она скинула со спины рюкзак и, открыв клапан, достала пластиковую аптечку. – Наконечник желательно удалить сейчас, – сказал Тимур. Он стоял рядом, но до настоящего момента не вмешивался. – Зачем? – возразила Мара, вынимая из аптечки шприц-тюбик. – Наконечник не так просто извлечь. Особенно когда он глубоко засел. – И особенно когда он еще и зазубрен. Митяй, словно фокусник, вдруг показал, держа за древко, арбалетную стрелу. На грубо выкованном наконечнике и вправду виднелись корявые зазубрины. – Откуда ты это взял? – Мара поднесла указательный палец к болту, но дотрагиваться не стала. – Труха какая-то застряла… – Там вытащил, кто-то из мутов засадил, когда стрелял, – Митяй кивнул на остов обгоревшего дерева и добавил, обращаясь к Тимуру: – Так что, паря, Мара права. Как ты такую хрень из плеча удалишь? Лучше отойди в сторонку, тут без тебя разберутся. Ты чего, хирург, что ли? Бандит криво ухмыльнулся. Его маленькие и круглые, как пуговки, глаза смотрели на чужака с неприязнью. – Нет, не хирург, – спокойно отозвался Тимур. – Просто имел дело с такими стрелами. Дампы вообще жуткие грязнули. А наконечники болтов они еще и обмазывают растительным ядом. Так что дело тут не в зазубринах. Яд – вот что самое страшное. – Откуда ты знаешь о яде?! – воскликнул Митяй, сверля парня взглядом. – И про этих – откуда знаешь? Как ты их назвал – дампы? – Да, дампы. Знаю. Доводилось пересекаться. – Где? – Там. – Тимур махнул рукой в неопределенном направлении. – Где – там? Ха! Еще скажи – в Москве. Ты, парень, за придурков нас не считай. Вот попадешь к Ироду… – Заткнись! – неожиданно грозным голосом рявкнула Мара. – Не тебе, придурок, рассуждать за Ирода. Она уже вколола Греку тюбик промедола и достала из аптечки жгут. Однако после слов Тимура о яде приостановила медицинские процедуры. – А ты не ори, тебя никто вожаком не назначал, – пробурчал Митяй. – И ты, между прочим, тоже не Ирод. – Не Ирод, верно, – процедила девушка сквозь зубы. – Я круче – его дочь. Поэтому помолчи в тряпочку. Тимур, скажи конкретно, что за яд? Как действует? Смертельный? – Да не то чтобы смертельный… Яд у них так себе, быстро выдыхается, если заранее намазать. Но противный. Умирать, если чего, будешь долго и мучительно. А сначала тебя парализует – постепенно. – Уроды. Не могут нормального яда изготовить? – Не знаю. Их этот устраивает. Пока жертва медленно загибается, можно ее заживо объедать, по кускам. Мара с отвращением сплюнула: – Я же говорю – уроды! Вот что – спасти Грека можно? |