Книга Простая история, страница 18 – Оле Адлер

Очень даже заводное, ответила я сама себе, тут же все красочно представив, моментально раскаявшись, но не до конца.

Слава богу, было темно, и Ник не видел, как я то краснею, то белею от нахлынувших мыслей и чувств. Мы поднялись в квартиру, и я почти взяла себя в руки. Вообще, меня словно лечило одно его присутствие рядом. Какие-то полчаса назад я чувствовала себя так паршиво и одиноко, а потом еще хуже из-за Артема, но вот появился Скобелев, и меня опять больше всего заботит не очень ухоженная после больницы зона бикини, которую он, скорее всего рассмотрит.

— Я до аптеки дойду и вернусь, — пообещал Коля, поставив мои вещи на тумбу в прихожей.

— Хорошо, — пискнула я, прикидывая, успею ли привести себя в порядок.

Он ушел, и я, наконец, протрезвела, а ведь серьезно собиралась хвататься за бритву. Что за мужчина этот доктор Скобелев? Сплошной соблазн в голубой пижамке. Признаться, сейчас он был в джинсах и тонком мягком свитере с горлом, но выглядел от этого не менее привлекательно. Я вздохнула и решила просто сменить рабочую одежду, в которой и загремела сначала к Теме, потом в больницу. Сменив колготки, юбку и блузку с жилетом на уютное домашнее платье, я все же умылась прохладной водой, чтобы избавиться от припухлости после слез, забрала волосы и даже провела по губам гигиенической помадой с капелькой цвета. По сравнению с тем чучелом, что смотрело на меня из зеркала после наркоза — очень даже миленько.

Коля вернулся минут через пять. Я бы подумала, что бегал бегом, но он дышал спокойно и ровно. Мне кажется, он всегда вот такой. Ничего его не может смутить. Хирург, одним словом. Он разделся, вымыл руки, прошел в комнату, сел на стул и поманил к себе пальцем, бесцеремонно задрал подол платья и сунул мне в руки.

— Держи, чтобы не мешал.

Я послушно скомкала ткань, стараясь не смущаться. Он уже видел все и не раз. Но меня это все равно не успокаивало. Пальцы снова касались и снова заставляли трепетать. Я вспомнила сон и начала думать о маме, папе, бабушке, котятках. Все что угодно, чтобы отвлечься.

— Я смотрю, угадал, — проговорил Николай.

— Что? — не поняла я.

— Белье. Размер. Хорошо сидят.

Он без стеснения погладил бестолково улыбающегося Гуфи у меня на лобке. Я чуть не всхлипнула и совсем не от боли или расстройства. Только мужество и чудесные проявления выдержки позволили более менее нейтрально промямлить:

— Ты специально купил эти с Гуфи? Намек, что я такая же бестолковая?

Коля хохотнул, продолжая осмотр.

— Я просто не знал, что ты любишь, взял разные.

— Ты вообще не должен был ничего брать. Как Аля и Джонни умудрились все свалить на тебя?

— Все нормально, Ань. Ты придаешь слишком много значения мелочам.

— И бандаж этот совсем новый… — не унималась я.

— Я не знаю, где дают подержанные.

— Сколько я тебе должна за все?

— Мои нервы уже не восстановятся, — продолжал Коля глумиться. — А вообще, ты должна о себе лучше заботиться. Такая цена устроит?

Я вздохнула и ответила:

— Нет, но другой ты мне, похоже, не назовешь.

— Похоже. Смотри, как обрабатывать и менять.

Скобелев привычными быстрыми движениями снял повязки. Я наблюдала за его пальцами, поэтому и проколы сразу попали в поле зрения. От понимания, что это дырки на моем теле и Коля сейчас что-то говорит, протирая их, мне поплохело.

Перед глазами все поплыло. Я качнулась и, чтобы не упасть, вцепилась в плечи моего доктора.

— Воу-воу, Ань, это что такое? — моментально заметил он, отбросил тампоны и подхватил меня.

Я слышала его голос словно сквозь вату, но вот почувствовала, как он подхватил меня на руки и уложил на диван весьма явно.

— Ты чего это тут вырубаешься? Не пугай меня, — продолжал глухо говорить Коля, легонько похлопывая меня по щекам.

— Да… Я… тут. Вроде. Все нормально. Прост…

— Нормально, ага, я вижу. Вся белая, — отчитал он. — Сейчас лучше? Видишь меня?

— Да-да, — поспешила успокоить его я. — Просто не выношу вида крови.

— Там нет крови, Ань.

— Ну дырки… Они же… Во мне.

— О, боже, и это достойно обморока?

— Прости, — промямлила я, понимая, что позорюсь по полной.

— Тонкая душевная организация, кто бы мог подумать, — пробормотал он, продолжая колдовать надо мной. — Не смотри тогда.

Я замычала, соглашаясь, и лежала тихонько, как мышка, пока он обрабатывал и ставил новые повязки.

— Получше уже? Вроде зарумянилась, — заметил он, опустив мое платье и помогая приподняться.

Я села, сдавила переносицу пальцами.

— Вроде в порядке. Ты что-то хотел мне показать.

Николай вздохнул.

— Да, как носить бандаж и обрабатывать проколы.

От одного упоминания проколов меня снова замутило.

— Но, видимо, придется тебе приходить ко мне в «Рассвет». Завтра я смогу заехать, а потом уже сама придешь. Хорошо?

— Что? Нет, — поспешила возразить я. — Ты и так тут со мной нянчишься.

— Судьба у меня такая, похоже, — хмыкнул Коля. — Давай покажу, как бандаж надевать.

Он сходил за ним в прихожую, где остались вещи. Снова пришлось задирать платье, но закрытые повязками раны меня больше не впечатляли так сильно.

— Не мешает, не натирает? — уточнил секси доктор про бандаж. Я помотала головой. Коля замялся, но все же сказал: — Ань, еще одно. Не подумай, что я опять любопытничаю, но тот… хм… человек у больницы. Это твой…

— Бывший, — поспешила подтвердить я.

— После него ты скорую вызвала? Я имею в виду после полового акта с ним?

— Да.

— И это было по своей воле? Я понимаю, что задаю неприятные вопросы, но насилие в любом случае…

— Нет-нет. Он не насиловал меня, — поспешила я перебить. — Просто все так по-идиотски вышло. Он спешил… Его девушка, как я поняла, вернулась раньше… Это ужасно, но я понятия не имела… Боже, мне так стыдно.

Я спрятала лицо в ладонях, зная, что звучу глупо, но понимая при этом, что Николай интересуется как врач, которому нужно доложить в полицию при подозрении.

— Он тебя за руки хватал сегодня. Не очень нежно. Вот и подумал, — словно оправдывался Скобелев. — Я терпеть этого не могу. Когда мужики руки распускают. Тем более, ты только после операции. Это вообще за гранью добра и зла.

— Я не хотела с ним идти. Эта выписка спонтанная…

— А это моя вина, прости. Я должен был Людмилу прикрыть, но задержался в «Рассвете». Она знала, что я сам хотел тебя завтра выписать, видимо, отомстила. Я ей вообще не очень нравлюсь. Мне жаль, что это на тебе отразилось. Как только подняла всех вечером на уши…