Книга Дочь лучшего друга, страница 70 – Юлия Николаевна Николаева, Тиана Тесса

Наклоняю голову, мысленно матеря этих баб, суки, везде успели.

— Ты же с бабами мутишь ради выгоды! — напалмом обдает Костров. — Ты никогда не парился по этому поводу. Не смей трогать Сашу, слышишь?!

В целом он прав, я так поступаю регулярно, но только в это раз всё не так.

— И какая мне от тебя выгода? — поднимаю брови.

Всё, что я делал это время: пытался вытащить Кострова из жопы, раздавая ему возможности. Да, меня действительно сопровождало чувство вины при этом. Ведь мысленно я переспал с Сашей ещё до того, как она пришла ко мне с предложением. Но какое это имеет отношение к выгоде, если я Моту прибыль лишь подкидывал, а не наоборот?

— Конечно, теперь я понимаю, что никакой. Ты беспринципный ублюдок и предатель! — чеканит он каждое слово, царапая воздух. — Жаль, я раньше этого не замечал!

— Кто бы говорил, — закипаю и я. Какого собственно хрена?! Вот уж точно не ему мне на это указывать!

— Вали из города, вали из нашей жизни, — выплевывает Мот с остервенением. — Что тебе ещё нужно? Тендер ты в любом случае проиграешь, — срывается Костров, а я ухмыляюсь. Он, блядь, даже не думает скрывать это. Охуенный друг. — Я надеялся, что ты уже свалил, но вижу, ты совсем охренел. Вали сейчас в свою Москву! А если не уедешь сам, я всё для этого сделаю, будь уверен.

— Уже сделал, — сжимаю кулаки.

Врезать бы, но я держусь. Ему и так уже досталось. Пусть упивается своим триумфом. Только жажда доводить начатое до конца не дает отказаться от победы в тендере, но в городе мне, действительно, присутствовать необязательно. Всегда можно найти людей, которые будут выполнять твою работу, только теперь в подрядчиках будет не Мот, а кто-то более надежный.

Усилием воли обхожу Матвея, направляясь к двери. Саши здесь нет, и, видимо, в ближайшее время не будет.

— Счастливо оставаться, — бросаю на пороге и уже нажимаю на ручку двери, когда в спину прилетает от Ирины:

— Рома, подожди.

Оборачиваюсь. Что ещё?

— Матвей прав, — в глазах Ирины слёзы. — Ты наиграешься с Сашей, а потом бросишь. Она ведь не нужна тебе. Шура могла надумать всё, что угодно, она совсем не опытна. Но ты взрослый мужчина. Я как мать тебя прошу, верни её. Если она у тебя, если она придет к тебе — отправь её домой и уезжай. Прошу. Уезжай и никогда не возвращайся. Так будет лучше для всех. Ты и так дел наворотил…

Мне не нравятся ее слова. И не потому, что мне не хочется делать то, что она говорит. Хотя да, не хочется. Я всегда считал себя черствым, но сейчас внутри всё сжимается. От матери я тоже когда-то уехал, считая, что так будет лучше для всех. И жил с этим чувством много лет, пока в один момент не понял, какая это была ошибка.



Но сейчас, к сожалению, ум находит в словах Ирины рациональное зерно.

Да, я могу забрать Сашу с собой. Я даже думал об этом, смутно представляя, конечно, что из этого получится.

Слова Ирины выливаются на меня, как ушат ледяной воды. Да, Саша значит для меня больше всех остальных девиц, что у меня были. Но так или иначе, я действую из эгоистичных побуждений, удовлетворяя свою потребность в ней. О будущем я не думаю. Ни о нашем, ни о своём, ни, что самое главное, о Сашином.

Да, от одной мысли о ней меня накрывает волной разных, доселе не испытанных, чувств: нежность, тревога, желание защитить. Впервые мне не хочется отпускать девушку от себя хоть ненадолго.

Но если наступит момент, когда наши отношения изживут себя? Или я тупо наиграюсь… Имею ли я право так поступать с Сашей? Или самое разумное сейчас и впрямь отказаться от неё?

— Она ненавидит, когда её называют Шура, — бросаю в итоге в ответ и выхожу, оставляя в недоумении чету Костровых.

Мне, черт возьми, не наплевать, что я лишился друга. Но может, до кого-нибудь из них дойдёт, что они совершенно не знают собственную дочь. Что она любит, чем увлекается, и как предпочитает, чтобы её называли. Костровы просто запугали девушку, пытаясь заковать в нелепые нормы.

Но она их дочь. А кто для нее я? И кто она для меня? Отвечаю на этот вопрос, спускаясь по ступенькам буквально наощупь.

Сижу в машине и перебираю список контактов. Полина или Инна? Сомневаюсь, что Сашка отправилась к Шамовой, хотя кто знает. Она же по мнению Саши обладательница нимба над головой. Всё же первым делом решаю проверить Полину.

Девушка трубку не берет. Тут два варианта: либо я был убедителен, когда уверял её, что развязным поведением она привлечет какого-нибудь психа, либо Сашка всё ей рассказала и попросила трубку не брать. Если девушка на меня обижена, то вполне возможно. Я должен проверить, с ней ли Сашка.

Снова набираю номер и спустя несколько долгих гудков слышу неуверенное: «Рома?»

Не успеваю ничего сказать, как она быстро добавляет: «Я позже перезвоню, на работе».

Ну это уже что-то. Где она перед клиентами бюстом светит, я знаю, поэтому вскоре вхожу в кафе, которое тут же забивает мысли воспоминаниями. Я сейчас совсем по-другому вижу всё, что происходило.

Взгляды Сашки… Я ведь чувствовал, как она на меня смотрит. Да и сам с трудом сдерживался. А надо было тогда её просто брать и увозить.

Полина замирает у барной стойки, я указываю ей кивком головы на выход, и она быстро семенит ко мне, озираясь по сторонам. В глазах удивление, недоумение и даже страх. Пожалуй, я перестарался в прошлый раз. Но сейчас мне важно понять, знает ли Полина про Сашу. Мы выходим на крыльцо. Дождь не прекращается, и хоть мы стоим под козырьком, ветром задувает случайные капли, и Полина обхватывает себя руками, ежась от внезапной прохлады.

— Сашу не видела? — просто задаю вопрос, внимательно разглядывая, как поднимаются брови девушки.

В общем-то, плевать на её вопросы, пусть сама на них отвечает. Но с чего у меня такой интерес к ее подруге, Полина не спрашивает.

— Видела, — кивает осторожно, словно сомневается, стоит ли мне рассказывать об этом. А я цепляюсь за этот ответ, как за соломинку. Неужели нашел? Тут же хватаю девушку за плечи.

— Где она?

— Наверно, на работе, — пожимает та плечами, бросая взгляд на мои руки, но вырваться не пытается. — Она возле кинотеатра работает. Мы виделись в субботу. А… что?

Блядь. Отлично помогла.

Отпускаю девушку и выдыхаю. Твою мать. Мимо. Эта явно ничего не знает.

— Уже ничего, — отвечаю на немые вопросы в ее глазах и добавляю: — Мне пора.

Кажется, одними губами Полина шепчет себе под нос: «Псих».

Возможно так и есть, чувствую себя, и правда, ненормальным, наркоманом, лишившимся желанный дозы. Готов вытрясти информацию из любого, кто хоть что-то может знать о местонахождении Саши.

Когда она успела стать моей зависимостью? Понятия не имею. Но главное сейчас — найти ее. Обнять, прижать к себе, вдохнуть аромат волос и не отпускать. Это желание отзывается тяжестью в груди — вот где ее искать, неужели всё же к Шамовой отправилась? И уж лучше к ней, чем к какому-нибудь придурку типа мажорчика. Эта мысль впивается, словно шипами, не отпускает, и пока я мчусь по проспекту к Инне, думаю лишь о том, чтобы Сашка не наделала глупостей.