Онлайн книга «Матани»
|
Валерик включил магнитофон, и едва братья Bee Gees сыграли вступление, как вдруг где-то рядом зашлась резким лаем собака. Это было настолько неожиданно в вечерней тишине, что мы посмотрели друг на друга с явным намерением дать деру оттуда. Но Валерик вовремя сообразил, что делать дальше. – Похоже, это их овчарка, за воротами, – сказал он. – Пускай лает дальше, сейчас кто-нибудь выйдет. С этими словами он прибавил звук магнитофона. Собака за воротами стала лаять еще громче. Я потянул Валерика за рукав: – Слышишь, пойдем отсюда! Давай в другой раз как-нибудь! Валерик стряхнул мою руку. – Сдрейфил? Все нормально. Смотри, вроде кто-то выходит! И правда, калитка в створе ворот приоткрылась, и оттуда появилась женская голова в белом платке. Еще через секунду свет от ручного фонарика ударил нам по глазам, заставив зажмуриться. Женщина что-то крикнула, но мы ничего не слышали, пока не убавили звук магнитофона. – Валерик, ты, что ли? – Да, тетя Мариам, я с другом, с кладбища возвращаемся, – бойко соврал Валерик. Тетя наконец выключила фонарь и сказала: – Чего там стоите, идите сюда. Заходите, мы как раз гату в тонире испекли, поешьте, потом можете домой идти. Когда мы зашли во двор, замолкнувшая было овчарка снова проявила бдение, дежурно облаяв нас, но, завидев, что мы с хозяйкой, подбежала и завиляла хвостом. Двор был небольшой и хорошо освещался, от калитки веером расходились несколько дорожек, выложенных плоскими камнями. Тетя Мариам схватила собаку за ошейник и сказала нам, махнув рукой в сторону здания, темнеющего справа от дома: – Идите туда, а я пока Мухтара на цепь посажу. Мы дошли по крайней дорожке до старой, просевшей от времени пекарни. Постучавшись и не услышав ответа, мы толкнули растрескавшуюся дубовую дверь и вошли внутрь. Внутри было заметно теплее, чем во дворе, ароматно пахло выпечкой. Электрического света не было, и поначалу мы лишь щурились, пытаясь привыкнуть к скудному освещению лампы и пары свечей, стоящих на земле возле тонира. – Закройте дверь и идите сюда, – раздался оттуда голос, который спустя несколько секунд добавил, – осторожней, там ступенька! Но было уже поздно. Я, шагнув в пустоту, не удержался на ногах и растянулся на твердом земляном полу. Раздался короткий смех, затем с лампой в руке кто-то подошел ко мне. Правое колено сильно саднило. Я поднял голову, скользнув взглядом по белым колготках, и уставился на нее, позабыв о боли. Она что-то спросила, и я точно так же, как утром возле родника, ничего не расслышал, наблюдая лишь за движением красиво изогнутых губ и неуловимо появляющейся ямочкой на щеке. – Сильно ушибся? Где болит? Я согнул ногу и показал, колено успело опухнуть, а небольшая царапина слегка кровоточила. – Вот почему не надо в деревне в шортах ходить, – нравоучительно заявил Валерик у меня за спиной, – был бы в штанах, ничего бы не было. Привет всем! Здравствуй, Ася! Валерик представил меня девочкам, и смуглолицая толстушка, которую я не замечал все это время, спросила, как мы тут оказались. – Мимо проходили, а твоя мама увидела нас и позвала гату поесть. Анжела поставила лампу на землю и присела рядом со мной, отчего ее лицо оказалось совсем рядом. Ася тоже присела на корточки, осмотрела колено и вскрикнула: – Надо йодом помазать. Не трогай, я схожу в дом за ним! Она встала и направилась к выходу. Валерик сунул мне в руки магнитофон, потом незаметно отвесил мне щелбан в затылок и крикнул Асе вслед: – Подожди меня, вместе пойдем! Все произошло так быстро, что я не сразу осознал, что мы с Анжелой сидим рядом, совсем одни, под тихо звучащую из магнитофона музыку – «Отель „Калифорния“». Я смотрел, как желтоватый свет керосиновой лампы огоньками плясал в ее темных глазах. – Ну что, сильно болит? Голос был немного низкий и протяжный. Я мужественно помотал головой. Она улыбнулась. Зубы белые, передние два чуточку длиннее остальных. – Я только сейчас поняла! Ты же немой? Я прочистил горло и попытался что-то сказать, одновременно снова отрицательно покачав головой. – То есть говорить ты можешь. Кивни, если да. Я кивнул. Она не выдержала и прыснула от смеха, потом сделала страшные глаза и произнесла шепотом: – Принца заколдовала злая ведьма. А я добрая фея, и сейчас попробую тебя расколдовать, закрой глаза! Я почувствовал на лице легкое дыхание, затем ее горячие мягкие губы мимолетно коснулись моих. Я сидел с закрытыми глазами, не дыша, пока она вновь не засмеялась. – Открывай глаза, принц! А теперь можешь говорить? Я открыл глаза, голова немного кружилась, и я снова закрыл их. – Какой хитрый принц! – продолжала она со смехом. – Не надейся, больше расколдовывать не буду, все равно не помогает! Я открыл глаза и начал смеяться вместе с ней. Анжела одним легким движением вскочила на ноги и протянула руку, помогая мне встать. – Хватит на земле сидеть, еще и простудишься. Пойдем погреемся! Я встал и скрипнул зубами, чтобы не застонать, но она заметила, как скривилось мое лицо. Откинув волосы руками, она сняла с шеи медальон на веревочке, приложила его к губам и протянула мне. – Вот, будешь прикладывать к колену. Эта монетка с ангелом, энджел называется. Бабушка подарила, говорит, английские короли таким лечили людей. Я пощупал круглую рельефную монету, для настоящей она была слишком легкой. Я поднял голову, ее глаза были серьезными. – Только не смейся, ладно? Она не настоящая, это копия, но тоже помогает, честно. Сзади скрипнула дверь. Кто-то сказал: – Валерик, не забудь про ступеньку! Мы с Анжелой рассмеялись. – Ну, раз смеются, значит, ничего страшного, – это был голос тети Мариам. Анжела шепнула: – Не говори никому, хорошо? Заживет – вернешь. – Хорошо, – прошептал я в ответ и засунул медальон в карман. За тетей Мариам шли Валерик и Ася с чайником и кружками на подносах. Спустя пять минут колено мое было обработано йодом и обмотано бинтом. – Готово, пошли чай с гатой пить, – скомандовала тетя Мариам. Я поблагодарил ее и, похрамывая, пошел к тониру. – Магнитофон захвати! – крикнул Валерик. Они сидели над тониром полукругом, опустив туда ноги. Валерик отодвинулся, освобождая мне место рядом с Анжелой. Я сел на теплые камни, которыми был обложен край колодца, и осторожно свесил туда ноги. Приятная, почти горячая волна шла снизу, где на самом дне тлели угли. |