Книга Матани, страница 43 – Артур Каджар

Мы сохли на лежаках, поглядывая на горы и небо, постепенно согреваясь. Тая лежала на среднем лежаке, между нами. Я косил глазами, разглядывая вздымающуюся маленькую грудь с выпирающими сквозь купальник сосками.

– Знаете, почему ущелье называется Красным? – Сталик указал рукой вверх.

– Это там, где медведь невесту украл? – спросил я.

– Там малины – завались, потому Красное. Раньше туда все за малиной ходили, щас никто не суется, трусят.

– Ясное дело, – кивнула Тая, – кому захочется с медведем встречаться.

Сталик сел и ухмыльнулся, глядя на нее.

– А я не боюсь. В субботу пойду туда за малиной, представляю, сколько ее там накопилось! Точно со мной? – он посмотрел на меня.

Я кивнул.

– Приходи тогда послезавтра пораньше, да штаны подлиннее надень.

Тая посмотрела на меня.

– Я не разрешаю тебе!

Потом перевела взгляд на Сталика.

– Сумасшедший! Ради малины? Это же опасно!

– Да ерунда, я ружье прихвачу на всякий. – Сталик прищурился. – Не только ради малины. Ну что, нырнем еще разок?

Как и в прошлый раз, Сталик затеял какие-то игры с Таей, я же плавал сам по себе. Я придумал себе цель – проплыть под водой от края бассейна до другого, по ширине, у меня это получилось с первого раза, но потом никак не удавалось. Решив обязательно повторить рекорд, я увлекся и пропустил начало интересной сцены. В очередной раз вынырнув возле бетонной кромки и восстанавливая дыхание, я услышал голоса и увидел справа от лежаков нашего Сержанта. Он что-то выговаривал Тае, стоящей с опущенной головой перед ним, Сталик лежал на своем лежаке и увлеченно дымил папироской, казалось, не обращая на них внимания. Я уцепился за бортик, замер и превратился в слух, но услышал немногое.

– …молчать о таком вопиющем нарушении, сама подумай. – закончил свою речь Сержант и, напоследок оглядев Таю с головы до ног, повернулся, чтобы идти.

Сталик, легко встав, широко улыбнулся и произнес протяжным голосом:

– Уважаемый! Начальничек! А разреши тебя на пару словечек?

Он щелчком пальцев выкинул далеко бычок, вразвалочку подошел к Сержанту и отвел его в сторонку к лесу, дружески обняв за плечи.

Я вылез из воды, чуть ли не клацая зубами от долгого пребывания в холодной воде. Тая, с покрасневшим лицом, отчего веснушки еще четче проступили, села на лежак, пытаясь натянуть шорты на мокрые ноги.

– Выследил все-таки! – едва не плача, проговорила она.

Я попытался успокоить ее:

– Ну и что? Не побежит же он к начальнику лагеря?

– Еще как побежит, ты его не знаешь. – Она внезапно успокоилась. Стянула обратно шорты и легла, закрыв глаза. – Хорошо-то как. Ладно, плевать, выгонят так выгонят. Достало всю жизнь по струнке ходить.

Я всматривался туда, куда ушли Сталик с Сержантом, но ничего не увидел, да и звуков ссоры или драки не было слышно. Пока я гадал, что там происходит, Сталик вернулся и молча лег на свое место, предварительно достав из-под лежака пачку папирос.

– Ну что? – не вытерпел я.

Он неторопливо прикурил.

– Больше так делать не будет. И жаловаться никому не станет.

Тая спросила:

– Что ты ему сказал? Угрожал?

Сталик улыбнулся.

– Зачем это? Поговорил по-человечески.

Тая внимательно рассматривала Сталика.

– Спасибо.

– Не канает спасибо, – Сталик оскалил щербатый рот, – поцелуй нужен.

– Обойдешься, – улыбнулась в ответ Тая и обратилась ко мне, – одевайся, нам все равно пора.

Мы вернулись в лагерь до окончания тихого часа и даже успели что-то поделать со стенгазетой. На следующий день была пятница, мы с отрядом полдня разучивали какие-то строевые песни, потом сдавали нормативы по прыжкам в высоту и в длину. Сержант не обращал на меня никакого внимания, будто я и не существую. К вечеру неожиданно над горами скучились темные облака и пошел дождь, благодаря которому нас загнали в большой актовый зал и стали по проектору крутить фильм «Зорро». К ночи дождь все еще накрапывал, и я уснул с надеждой, что наш поход со Сталиком в Красное ущелье отменится.

Но утром дождя не было, хотя небо по-прежнему было хмурым, и я, скрепя сердце и стараясь не попадаться Тае на глаза, стащил на завтраке бутерброды с сыром и улизнул в профилакторий. Там я застал Сталика в убежище, одетого в защитную куртку цвета хаки, явно с чужого плеча, и брюки того же цвета, заправленные в высокие ботинки. Он критически оглядел мои сандалии и заставил переобуться в поношенные кирзовые сапоги, которые мне подошли. Сталик перекинул ружье через плечо и отдал мне рюкзак с привязанным к нему пластмассовым ведерком.

Мы обошли здание котельной, по мокрой тропинке спустились в ущелье и по каменистому устью полу высохшего ручья стали идти вверх. Я впервые шел в сапогах, и мне это понравилось, можно было смело наступать на острые камушки и не чувствовать их под ногами. На обрывистом склоне росли кусты шиповника, Сталик, тихонько насвистывая, подошел к одному из них и осторожно собрал с колючей ветки горсть крупных ярко-бордовых ягод. Я тоже сорвал одну и положил в рот, мягкая ягода была необыкновенно сладкая и ароматная, я ее прожевал и проглотил вместе с косточками. После очередного подъема ручеек пропал, а лес подступил почти вплотную. Подниматься стало сложнее, земля под ногами была скользкая от ночного дождя, пахло грибами и влажным лесом. Казалось, что мы идем уже целую вечность, Сталик шел быстро, а я с трудом поспевал за ним. Рюкзак, в начале пути почти неощущаемый, теперь оттягивал спину и резал плечи. Несмотря на прохладу, я немного вспотел от того, что приходилось все время карабкаться вверх.

– Устал? – спросил идущий впереди Сталик, не оборачиваясь.

– Нормально!

– Через час сделаем привал.

Спустя какое-то время солнце пробило брешь в облаках. и лучи его, пронизав кроны деревьев, засверкали в капельках росы на траве и на паутинках в кустах. Мы вышли на ярко освещенную солнцем опушку, земля быстро прогревалась, испаряя влагу, всюду слышался щебет оживившихся птиц. Деревья вокруг были пониже, чем внизу, но росли более густо.

– Ты как, пацанчик? – Сталик скинул ружье и, присев на камень, жадно затянулся папиросой. – Недолго осталось. Пить хочется, да и пожрать можно.

Я уселся рядом и достал из рюкзака воду, бутерброды и банку тушенки. От еды меня разморило, да и солнце припекало. Но Сталик был озабочен, постоянно поглядывая на небо.

– Чето не нравится мне эта духота, не иначе как к грозе. Шевелись давай, может, успеем.

Мы преодолели еще два крутых подъема, пробираясь вдоль ущелья по скалистому, заросшему кустами кизила склону. Я поел несколько кисло-сладких ягод, сильно вяжущих рот.