Книга Телохранитель для Оливки, страница 34 – Ирина Давыдова

— Эх, и я забыла расспросить его.

— Ты о чем? — уточнила я, и снова потянула коктейль через трубочку.

— Ой, я забыла, ты же не в курсе. Игнат же встречался со мной, расспрашивал про тебя, про ваши отношения с Даниэлем. А потом… Спасибо, Ванечка, — кивнула бармену за очередную порцию текилы. — А потом мы договорились о неформальной встрече. Короче, подруга, какой у тебя горячий адвокат!

От ее слов стало неприятно, а по телу побежали мурашки. Только вот ощущения были не те, что от касания Игната. Сейчас мое тело охватил озноб. Зачем им встречаться в неформальной обстановке? Или он так со всеми встречается? И со мной заигрывает, чтобы…

— Что ты хочешь этим сказать? — всеми силами попыталась не выдать свое дурацкое состояние.

— Мы с ним занимались горячим безудержным сексом. Да-да, малышка, он шикарный любовник.

От услышанного признания меня бросило в холод. Не думала, что такое заявление может ввести меня в ступор и причинить боль. Зачем? Почему мне больно? Нас же с Игнатом ничего не связывает. Практически ничего. Но я бы была дурой, если бы отрицала свою симпатию к нему.

— Люд, ты вот так просто смогла лечь под мужчину, с которым вас ничего не связывает? — все же нашла в себе силы задать вопрос. Не очень хотелось показывать свою ревность.

— Как ничего? А страсть? Оливия, ты такая интересная стала.

— Я просто за тобой прежде подобного не замечала.

— Да надоело жить скучной жизнью. Пора брать все в свои руки.

— Но это же твое тело. Я понимаю, если вы встречаетесь, но не вот так, раз переспали и забыли друг друга.

— Ну, малышка, знаешь ли, это может у тебя так, а у нас с Игнатом все по-другому. Один раз, второй, а там глядишь и ребеночка ему рожу.

Каждое ее слово больно резало мою душу, но я продолжала делать вид, что меня совсем не трогает ее признание. Мне ведь должно быть безразлично?

— Грех упустить такого мужика…

Ревность показывать не хотелось, а вот неприязнь к ее поведению, таки не удержалась во мне.

— Люда, знаешь что…

— Что? Ванечка, еще текилы!

— Мерзко слушать то, что ты несешь. Я знала совсем другую подругу.

— Хм… — она резко наклонилась и схватила меня за волосы на затылке, и я даже не успела пикнуть: — А мне мерзко сидеть рядом с зэчкой. Оставайся в своем мире, итальянская подстилка.

И она грубо отпустила меня, махнула залпом коктейль и исчезла, оставляя после себя в моей душе лишь отвращение.

По моим щекам покатились слезы, и от боли я прикусила губу.

— Налейте мне водки, — попросила бармена, тыльной стороной ладони вытирая губы и размазывая по щеке блеск.

Я не понимала, какие слова Кравец ударили больнее. Об Игнате, или о том, что я зэчка. Теперь это прозвище будет преследовать меня всю жизнь.

— Ваша водка, — произнес парень, поставив передо мной рюмку, которую я тут же схватила и собралась махнуть в себя залпом.

— Ты не будешь пить водку, — услышала над собой дикий рык, и из руки тут же вырвали рюмку.

Я узнала его, это был Игнат, который мгновенно получил от меня звонкую пощечину.

Не хотела я видеть его, не хотела находиться рядом, потому что в голове до сих пор не укладывалось, что он мог быть с Людой.

Я уже бежала к выходу, совершенно позабыв о верхней одежде, и была перехвачена крепкими руками у самой двери. Градецкий резко развернул меня и прижал к стене, нависнув надо мной своей огромной фигурой. Но перед моими глазами плена от слез и запах, который не оставлял меня в покое последнюю ночь. Нет, я не хотела верить, не хотела…

— Какого черта произошло, Оливия? Что за сцены?

— Пусти меня, — прошипела я и прикрыла глаза. Казалось, так он не увидит моей боли.

— Не пущу, пока не ответишь, что произошло?!

— Какого черта ты проявляешь ко мне внимание, если сам спишь с моей подругой?

— Что? Ты с ума сошла? Не было такого! Кто тебе сказал этот бред?

— Кравец! — выплюнула я и наконец-то посмотрела в глаза Градецкого. Он был шокирован и явно не понимал, о чем речь. — Она нав-наврала?

Кажется, мой голос сел от нервов и слез, и мне захотелось скатиться по стеночке на пол, чтобы немного прийти в себя и успокоиться.

— Я никогда не спал с Кравец, и не собираюсь этого делать. Успокойся, пожалуйста, — он коснулся моего лица, стирая с него застывшие слезы. — Почему она тебя тронула?

Я не сразу сообразила суть его вопроса, а когда поняла, снова испытала новый приступ боли. Моя душа и так растоптана, а теперь еще слова Люды…

— Мерзко ей… от меня. Я же бывшая зэчка.

— Сука! — прорычал он и ладонью ударил по стене, слева от меня. — Не зря она мне не понравилась. Еще при первой встречи.

— А при второй?

— Да не было второй, Оливия! Мне и одной — много!

— Зачем она это сказала, — прошептала себе под нос и все же соскользнула по стенке, да только руки Игната вовремя меня перехватили, не позволив упасть на пол.

— Оливка, запомни одно — верь мне, я не предам тебя. Запомнила?

Он не отпускал мой взгляд, а я словно потеряшка в его омутах. Неуверенно кивнула и крепче прижалась к стене спиной, охваченная волнением от его близости.

— Я хочу уехать отсюда.

— Я отвезу тебя. Сам.

Игнат прошел в гардеробную, забрал нашу одежду и, схватив меня за руку, повел на улицу, накинув на мои плечи шубу.

Быстро подал ко входу автомобиль и усадил меня на пассажирское сиденье, сразу же включая в салоне обогрев.

— Успела замерзнуть?

— В себя пришла немного.

— Неужели нельзя одеться нормально? Нет, тонкие колготы, туфли…

— Чулки, — перебила я и замерла, сама не понимая, зачем призналась в этом.

Игнат замер, посмотрев на меня строгим взглядом, а потом, сглотнув, перевел взгляд на парковку.

Мне было жутко стыдно за то, что я сказала, и все то время, пока он прогревал двигатель, я просто смотрела в окно на вход в клуб. Ну вот что, что он обо мне сейчас подумает? Мало того, что как истеричка приревновала его к Людке, так еще кричу, что на мне не колготы, а чулки. Законченная идиотка.

Настроение и так ни к черту. В памяти еще свежи слова Кравец о том, что я зэчка, и со мной противно рядом находиться. Это больно знать, а слышать еще больнее. А тут слова произнесенный слова, которые никак не вернешь обратно.

— А тебе противно? — спросила я, когда мы наконец-то выехали на главную дорогу.

— Ты о чем? — бросил на меня короткий взгляд.

— Тебе противно находиться рядом с зэчкой?