Книга Меч Господа нашего. Книга 6. Мрак под солнцем, страница 94 – Александр Афанасьев

— Так вот — помни и мсти. Не забывай.

Толерантным — было бы сказать «крепись», по-христиански было бы «и простите им долги ваши, как и мы прощаем должников наших». Но сейчас не было в Москве места, ни для христианства, ни для толерантности — Москва горела.

— Я… буду.

Мужчина строго смотрел на него.

— Обещаешь?

— Обещаю — это Николай сказал уже твердо. Он и в самом деле — помнил все и не намеревался что-либо забывать.

Я знаю свое место и несу свой жребий.

— Мы уходим. Десять минут на сборы.

— Куда?

— Пока во Владимир. Дальше посмотрим.

— Хорошо.

— Поторопись. Мы тебя не бросим, парень, ни тебя ни твою семью.

— И я вас не брошу.

Мужик внимательно посмотрел на него. Потом кивнул.

— Поспеши.

* * *

Выехали двумя машинами. Шли быстро…

На центральных улицах — были следы погромов, где Национальная гвардия — черт его знает, видимо в Дагестане, где конкретно полыхнуло. Кое-где баррикады, кое-где сопротивляется полиция, которая уже защищает не людей, а только себя. Не было понятно — где глава государства, куда подевалась вся власть. Основные магистрали были подозрительно свободны, но в одном месте их обстрелял снайпер — просто чудом вырвались, тут были рекламные щиты и они сильно закрывали сектор обстрела.

За МКАД — уже пошли пробки. Часть машин просто брошена, прямо на дороге, часть спихнута в канаву, где-то ещё есть люди. Москвичи — ринулись на окраины, ближе в своим дачным участкам и коттеджам, где можно было отсидеться. Шепотом передавали места, где было относительно спокойно. Теплый Стан, Ясенево, Наро-Фоминск ^[90]. Ходили слухи о том, что начали вывозить золотой запас по ветке Метро-2.

Продвигались вперед как могли. Матом, криками, однажды пришлось стрелять в воздух. Когда с Шоссе Энтузиастов выбрались на седьмую федеральную — перекрестились. На то, чтобы выбраться из пробок — потратили чуть ли не целый день.

Они отъехали совсем недалеко от Москвы, когда все началось. Борис Владимирович и Николай ехали в Мерсе, который шел вторым — просто машина была заметная, могла вызвать всплеск классовой ненависти, а этого стоило поопасаться. Позади просверкнуло… они уже достаточно отъехали и это было … как молния в сухую грозу, только ярче — на весь горизонт. И в этот момент — выругался Борис Владимирович… в Мерсе начала сбоить электроника. Обе машина потеряли ход, начали съезжать на обочину… и в этот момент Николай с ужасом увидел, как прямо посреди дороги останавливается огромный самосвал Вольво, чем-то нагруженный… проблема с электрикой была не только у них. Вставала вся трасса, водилы безуспешно поворачивали ключ в замке зажигания, матерились, выходили из машин, недоуменно пересматриваясь…

— Смотрите! — крикнул кто-то.

Они обернулись — как раз для того, чтобы увидеть пухнущее пламя на месте Москвы. И вторую — падающую с неба звезду.

— Не смотри! — крикнул Борис Владимирович, схватил Николая и потащил с трассы, чтобы не попасть под ударную волну — не смотри.

— Это… что?

И Николай навсегда запомнил слова этого немолодого, но крепкого и храброго отставного офицера.

— Это суд Божий. Суд… Божий…

Конец