Книга Лука, страница 55 – Элен Форс

— Ты просто похожа на нее, напоминаешь ему ее и все… В его сердце только одна девушка, он носит имя на ее груди. Никто не знает кто она, Лука охраняет ее покой, не марает во всех этой грязи… Я пыталась перевести ее имя, но у меня не получается… Буквы из деванагари, но не складываются они у меня в имя… Цыгани, кочевники, качают и вбирают в себя разные языки, многие их них говорят на разных языках, в разных странах разный алфавит… Наверное, его прочесть может только такой же цыган.

Меня словно сжали ледяными тисками. Кто-то драл внутри все изнутри. Мониша… Он называл меня чужим именем. Я смирилась с ним, думала, что это какое-то ласковое обращение, но ведь это может быть и имя.

"Ты просто похожа нее"

Нужно было понять, где в словах Габи заканчивалась правда, а где начинается ложь. Я не дура, чтобы поверить ей на слово, той которая называла меня игрушкой и открыто говорила, что любит Дьявола.

Я посмотрела туда, где стоял Дьявол, но там уже было пусто. Он скрылся с поля моего зрения. Рамазана тоже было не видно.

А мне казалось, что я задыхаюсь. Кто-то перекрыл доступ кислорода к моим легким.

— У меня нет к тебе ненависти. — Габи встала, поправляя платье. — И не было. Сколько ты продержишься, я не знаю. Искренне желаю, чтобы твои надежды и мечты сбылись! Но спроси себя, относится ли он тебе как к равной, считается ли с твоим мнением, дает ли право выбирать? Он говорит, ты делаешь. Со мной тоже было так, я принимала его правила. И чем мы не игрушки?

Она ушла, уничтожив меня, растоптав. Сколько в ее словах правды — я не могла определить, но в кое в чем она была права. Я постоянно гнала свои вопросы, запирая их за семью дверями, стараясь не думать обо всем этом. Так было легче переносить происходящее, жить в искусственно созданном мире. Я снова жила только фантазиями. Но Габи была права — Лука подавил меня, уничтожил волю, я просто слепо следовала за ним. Предпочитала считать, что так женщина следует за своим мужчиной. Над моей головой возобладала похоть. А банально Дьявол принадлежал не мне, если поверить Габи.

Но, где та Алиса, которая боролась до последнего, чтобы ее не трогали, оставили независимой?

Внутри меня загорелся огонек.

Я отчетливо вспомнила его татуировку: замысловатые узоры от шеи до кисти, которые как он сказал были молитвой на иврите. По своему незнанию я думала, что буквы на груди были также частью молитвы, но это было имя. Имя его любимой? Или она соврала мне. Я могла проверить это, спросить у него.

Сердце перестало биться, замедляя меня. Конечности предательски стали неметь.

Не желая оставаться в душном помещении ни секунды я решила выйти на веранду, которая здесь была. В прошлой жизни мне нравилось там сидеть со своими подругами. В той жизни, где я была личностью.

Горло, нос и глаза жгло от невыпущенных на волю слез, они душили меня изнутри. Чем я не игрушка?

К моей радости и удивлению на веранде никого не было, видимо она не пользовалась у гостей популярности.

— Осторожно, можешь замерзнуть, тут сильный ветер.

Я обернулась на голос и увидела у стены одиноко сидящего молодого человека. Брюнет был вызывающе красив с волевым подбородком и прямым носом. В отличие от всех остальных гостей он был не в костюме. Просто в синей рубашке на выпуск с закатанными руками и белых брюках.

В его руках была бутылка дорого вина.

— Я Вам помешала?

— Нет. — он улыбнулся вставая. Я даже не ожидала, что он так высок и хорошо сложен. — Мне наоборот приятно, что мне составит компанию такая очаровательная златовласка.

— Я хочу сразу предупредить, что я с Лукой Гроссерия и ему вряд ли понравится Ваш флирт.

— Ну и пусть не нравится. — мужчина скривился, дразнясь и пожимая равнодушно плечами. — Меня зовут Оливер. Оливер Спайк.

Он протянул мне руку, подходя достаточно близко. Я пожала ее. Мне нравился этот уверенный в себе человек. Мне нельзя сейчас быть наедине со своими сомнениями, которые разъедали, обливая мои внутренности кислотой, выжигая все.

— Алиса. — представилась я не называя свою фамилию. За последние месяцы я стала просто девушкой без фамилии.

— Хотите вина, Алиса?

— Почему бы и нет?

— Тогда только с горла. — он протянул мне бутылку и я приняла ее, отпивая прямо с горла, глядя ему в глаза. Не знаю почему, но у меня пропал страх разозлить Дьявола, либо на меня так действовал дерзкий Оливер, либо мне захотелось делать что-то не задумываясь о последствиях, повинуясь своему характеру. Я не безвольная собака.

Огонек внутри меня разгорелся, образуя маленькое пламя.

— Можно на ты?

— Думаю после распития вина с одного горла — только на ты… — я забыла каково это, флиртовать, игриво улыбаться. Оливер ответил мне такой же игривой улыбкой, очень очаровательной несмотря на его грубую внешность.

— Значит ты Алиса, которая на балу забрела в тихое место в поисках своего Зазеркалья?

— Я следовала за белым кроликом.

— И как, догнала его?

— Ну хорошее вино я точно нашла.

Мы рассмеялись. Вокруг были разноцветные огоньки, которые создавали очень романтическую обстановку. Я обвела их взглядом, делая очередной глоток. Мне бы хотелось тут оказаться с другим человеком, также шутить, говоря ни о чем с ним. Чтобы все было слишком просто и банально, как у всех.

Сердце снова заныло. Скандируя "Мониша. Мониша. Мониша." Это ее имя?

Огонь превратился в пламя.

— Не грусти, Алиса, пожалуйста, ради меня. Я не люблю грустных девушек. — он откинул мои спутавшиеся волосы со лба словно мы давно знакомы. Жест был таким машинальным и притягательным. Так делали только близкие мне люди.

— А Вы не боитесь моего спутника?

— Нет. Наверное, я единственный который не боится его в этом здании.

— Почему? — мне хотелось понять говорит он правду или играет со мной, как многие в последнее время. Хочет казаться напыщеннее, смелее. Мой бывший тоже был уверенным в туалете пока рядом не было Дьявола, в его присутствии же он потерял своей спеси.

— Потому что мы уже давно знакомы и, скажем так, играем на равных в шахматы. — я поверила. Его лицо было таким спокойным. — А ты боишься его?

— Как все… Почему ты тут один?

— Я одиночка по жизни. — Оливер взял в руки у меня бутылку, поднимая одну бровь и заговорчески шепча:

— Я могу стать Шляпником, верным другом и спасителем Алисы… — я открыла рот, подбирая, что ответить ему, но Оливер неожиданно оскалился и громко продолжил, не давая мне ничего сказать: — Сам Лука Гроссерия пожаловал к нам, собственной персоной.

Дьявол стоял в дверях, и хотя его поза была расслабленной, а лицо ничего не выражало, я знала точно — он в диком бешенстве. Он крутил в руках бокал виски со льдом, лениво и не торопливо, прислонившись к дверному косяку.