Книга Клуб призрачных отцов, страница 17 – Мэтт Хейг

Мы говорили, а Лия шла за нами. Мы проходили мимо газет, застрявших в кустах, и все они были от Дэйна, он подрабатывал Разносчиком Почты. Потом мы подошли к их дому, и они оба вдруг замолчали. Я думал, это будет шикарный дом, потому что Мистер Фейрвью был богат, дом и вправду оказался большим, но неказистым, и краска на его двери шелушилась, как кожа на руке нашей Барменши Карлы.

У окна стоял Мистер Фейрвью, он одёрнул штору и пристально посмотрел на меня, на Лию и на Дэйна. Когда Мистер Фейрвью ушёл, Дэйн отщёлкнул сигарету в палисадник, который совсем зарос СОРНЯКАМИ, и красная, как Магма, точка упала на землю, но не потухла.

Лия сказала:

– Увидимся завтра.

Дэйн сказал, как в фильме:

– Не обижай ее.

Я ответил:

– Да.

Близнецы Росс и Гари сидели за столом в Пабе с банками «Танго» и ждали свою маму. Обычно они игнорируют меня, и я просто иду к себе наверх, но сегодня они были моими друзьями, потому что они дали мне послушать их музыку в обед, и мы вместе играли в навесы.

Росс увидел меня, когда я вошёл, и рукой позвал: «иди сюда», а потом и Гари: «иди к нам». Я подошёл, и они оба вместе спросили:

– Ты в порядке?

– В порядке? – сказал я.

Голова Гари наклонялась вправо, а голова Росса наклонялась влево, они выглядели как зеркальные отражения друг друга, за исключением только шрама на брови у Росса.

– Жить в пабе, наверное, безумно здорово, – сказал Гари.

– Наверное, – сказал я.

– Ты чипсы тыришь? – спросил Гари.

– Нет, – ответил я.

– Вот если б я жил в Пабе, всегда бы тырил чипсы, – сказал Гари.

– А арахис ты тыришь? – спросил Росс.

– Я не люблю арахис.

– Не любишь арахис? – переспросил Гари.

– Да.

– Арахис клёвый, – сказал Росс.

– Да уж, арахис, арахис – вообще вышак… – сказал Гари.

Росс трижды рыгнул. Сначала тихо, потом средне, потом громко. Гари тоже рыгнул, и они засмеялись. Потом они посмотрели на меня. Я глотнул воздуха и попытался тоже рыгнуть, но не смог, и они засмеялись ещё громче, но потом посмотрели на бар, где были Карла и Дядя Алан, и перестали смеяться и улыбнулись мне, как будто я им нравился.

– Ты с Лией встречаешься? – спросил Росс.

– У неё фигура классная, – сказал Гари.

– У неё воняло изо рта, когда ты с ней сосался? – спросил Росс.

– Нет.

– Она с языком это делала? – спросил Гари.

– Нет.

– У тебя встаёт, когда она тебя целует? – спросил Росс.

– Не знаю.

Гари глотнул «Танго» и спросил:

– Она пердит?

– Нет.

– Что, вообще никогда не пёрнет? – переспросил Росс.

– Не знаю, – сказал я.

Гари сказал:

– Девчонки, которые пердят, это жесть.

– Ненавижу таких, которые пердят, – сказал Росс.

– Я однажды слышал, как Шарлотта Уорд пёрнула, – сказал Гари.

– Шарлотта Уорд? – спросил Росс.

– Да, это было на математике, – сказал Гари.

– Шарлотта Уорд пёрнула на математике? – переспросил Росс.

– Да, – сказал Гари.

– Я думал, что Шарлотта Уорд в жизни не пёрнет, – сказал Росс.

– А она пёрнула, – сказал Гари.

– Громко? – спросил Росс.

– Типа как писк. Как мышь, – сказал Гари.

Гари издал звук, похожий на писк.

– Пахло? – спросил Росс.

– Я был на задней парте, не могу сказать, – сказал Гари.

– Держу пари, что пахло цветами, – сказал Росс.

– Джейми Вестерн был близко, – сказал Гари.

– Ну и что он сказал, как пахло? – спросил Росс.

– Вроде как обычно, но не так сильно, – сказал Гари.

Росс спросил меня:

– А ты когда-нибудь слышал, как пердит Шарлотта Уорд?

– Нет, – ответил я.

– Это неправильно, когда девчонки пердят, – сказал Гари.

– Если бы я был Терри Блэром, я бы запретил всем девчонкам пердеть, – сказал Росс ^[11].

– Я бы тоже, – сказал Гари.

– И еще путом вонять, – сказал Росс.

– Ты слыхал, как пахнет Аманда Барнсдейл? – спросил меня Гари.

– Да.

– Она воняет, – сказал Росс.

– Мне пришлось сидеть рядом с ней в автобусе. Я всю дорогу не дышал, – сказал Гари.

– Всю дорогу? – спросил Росс.

– Ага, – ответил Гари.

– Там же двадцать две минуты езды, – сказал Росс.

– Вот столько я и держался, – сказал Гари.

– Ты не дышал двадцать две минуты? – переспросил Росс.

Гари ответил:

– Мне пришлось, или я был бы в нокауте. Тебе-то хорошо, ты был на верхнем этаже.

– Её запах и до верхнего этажа тогда добрался, – сказал Росс.

– Она – большой потный носок, – сказал Гари.

– Это потому что она рыжая, – сказал Росс.

Гари кивнул, посмотрел на свою банку «Танго» и сказал:

– Рыжие воняют сильнее.

– Но пердёж у них разный, – сказал Росс.

– Их никогда не слышно, но запах – чистый яд, – сказал Гари.

– Рыжий яд, – сказал Росс.

– Ты об этом знал? – спросил меня Гари.

Я сказал:

– Нет.

– Это правда, – сказал Гари.

Потом подошла Карла в своей мини-юбке, держа длинную сигарету марки SUPERKINGS, и сказала Россу и Гари:

– Эй вы, сорванцы, давайте. Домой.

Росс и Гари опрокинули залпом остатки своего «Танго» и сказали:

– Увидимся, приятель.

– Увидимся, – сказал я.

Они ушли, и Карла ушла, я посмотрел на Дядю Алана за стойкой бара, потом и он ушёл, но после того, как все они ушли, в сигаретной дымке повисло слово… Приятель. Приятель. Приятель. Мне оно нравилось.

Позднее, когда Мама работала в Пабе, я пошёл повидаться с Лией и постучал в дверь.